Бессел ван дер Колк - Тело помнит все [Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть]

Дыхание, употребление пищи, сон, испражнение и мочеиспускание являются настолько фундаментальными функциями, что их запросто можно упустить из виду, рассматривая хитросплетения разума и поведения. Тем не менее, когда нарушается сон или работа кишечника, либо постоянно мучает голод, или же от прикосновения хочется кричать (как это часто бывает с травмированными детьми и взрослыми), внутренний баланс организма нарушается.

Удивительно, насколько много психологических проблем включают проблемы со сном, аппетитом, осязанием, пищеварением и сексуальным возбуждением. Эти основные функции содержания нашего организма непременно должны затрагиваться в рамках любого эффективного лечения психологической травмы.

Прямо над рептильным мозгом находится лимбическая система. Ее также называют мозгом млекопитающего, так как он имеется у всех животных, собирающихся в группы и выращивающих свое потомство. Развитие этой части мозга по-настоящему начинается уже после рождения ребенка. Она отвечает за эмоции, отслеживает опасность, определяет, что приносит удовольствие или пугает, что важно для выживания, а что нет. Кроме того, это центральный пункт управления, помогающий справляться со сложностями жизни в рамках наших запутанных социальных связей.

Лимбическая система меняется под воздействием пережитого опыта, а также под влиянием набора генов и врожденного темперамента младенца. (Как это быстро замечают все родители, у которых больше одного ребенка, дети с рождения отличаются своими реакциями на одни и те же события и их интенсивностью.) Все происходящее с ребенком вносит свой вклад в развитие эмоциональной и перцептивной (то есть связанной с восприятием. – Прим. пер. ) карты мира, создаваемой развивающимся мозгом. Как это объясняет мой коллега Брюс Перри, формирование мозга «определяется его использованием» (5). Это еще один способ описать нейропластичность – относительно новое открытие, согласно которому совместно возбуждающиеся нейроны связываются между собой. Когда какой-то нейронный контур раз за разом возбуждается, он может стать стандартной настройкой – наиболее вероятной реакцией. Если вы чувствуете себя в безопасности и любимым, ваш мозг начинает специализироваться на познании мира, активной деятельности и взаимодействии; когда же вы боитесь и чувствуете себя нежеланным, он специализируется на управлении страхом и чувством одиночества.

В детстве мы изучаем окружающий мир, двигаясь, хватая и ползая. Мы открываем для себя, что происходит, когда мы плачем, смеемся или протестуем. Мы постоянно экспериментируем со своим окружением – как наши взаимодействия изменяют ощущения нашего тела? Достаточно прийти в гости к кому-нибудь, у кого есть маленькие дети, и вы увидите, как двухлетняя Кимберли будет с вами взаимодействовать, играть, флиртовать, и речь ей для этого совершенно не нужна. Этот ранний опыт познания мира формирует лимбические структуры, отвечающие за эмоции и память, однако эти структуры могут подвергаться значительным изменениям и в будущей жизни: к лучшему за счет близкой дружбы или чудесной первой любви, например, или же к худшему из-за пережитого жестокого нападения, постоянных издевательств или пренебрежения.

Вместе рептильный мозг и лимбическая система образуют, как я его буду называть на страницах этой книги, «эмоциональный мозг» (6). Он находится в самом сердце нашей центральной нервной системы, и его главной задачей является забота о вашем благополучии.

Когда эмоциональный мозг замечает опасность или благоприятную возможность – такую, как многообещающего потенциального партнера, – он ставит вас в известность, выделяя порцию гормонов. Появившиеся в результате внутренние ощущения (от легкой тошноты до чувства паники в груди) отвлекают ваш мозг от того, на чем он в данный момент сосредоточен, вынуждая вас начать двигаться – как физически, так и мысленно – в другом направлении.

Даже в своих самых слабых проявлениях эти ощущения оказывают огромное влияние как на незначительные, так и на важные решения, принимаемые нами на протяжении жизни: вкусовые предпочтения; с кем мы хотим спать, какая нам нравится музыка, любим ли мы возиться в саду или петь в хоре, а также с кем мы хотим дружить, а кого ненавидим.

По своей клеточной структуре и биохимии эмоциональный мозг устроен значительно проще, чем неокортекс, наш рациональный мозг, и он обрабатывает поступающую информацию более глобально. Как результат, он приходит к заключениям, основываясь на приблизительных сходствах, в отличие от нашего рационального мозга, который изучает сложный набор возможных вариантов (классический пример – когда человек отпрыгивает в ужасе, увидев змею, лишь потом понимая, что это лишь сложенный кольцами канат). Эмоциональный мозг запускает в действие заранее заданные программы спасения – такие, как реакция «бей или беги». Эти мышечные и физиологические реакции являются автоматическими, активируются без какого-либо сознательного участия с вашей стороны, и наш рациональный разум вступает в дело уже потом, зачастую после того, как угроза миновала.

Наконец мы добрались до самого верхнего слоя нашего мозга – неокортекса, или новой коры. Этот слой имеется у всех млекопитающих, однако у людей он гораздо толще. На втором году жизни лобные доли, на которые приходится большая часть нашей коры, начинают ускоренными темпами развиваться. Древние философы называли семь лет «сознательным возрастом». Первый класс для нас – это прелюдия к нашей дальнейшей жизни, когда все сосредоточено вокруг способностей лобной доли: сидеть прямо, не ходить в туалет где попало, использовать слова вместо действий, понимать абстрактные и символические идеи, планировать завтрашний день, а также ладить с учителями и одноклассниками.

Лобные доли ответственны за качества, которые выделяют нас среди всего животного царства (7). Они позволяют нам использовать речь и абстрактное мышление. Они дают нам возможность воспринимать и усваивать огромные объемы информации и придавать ей смысл. Как бы мы ни восторгались лингвистическими достижениями шимпанзе и макак-резусов, лишь люди способны управлять словами и символами, необходимыми для создания общественного, духовного и исторического контекста, определяющего нашу жизнь.

Лобные доли позволяют нам планировать и размышлять, воображать и проигрывать в голове будущие сценарии. Они помогают нам предсказывать, что произойдет, если мы что-то сделаем (например, сменим работу) или не сделаем (например, пропустим оплату аренды за квартиру).

Они дают нам возможность выбора и лежат в основе нашей невероятной изобретательности. Поколения лобных долей своим усердным трудом создали культуру, которая привела нас от выдолбленных из дерева каноэ, лошадиных повозок и писем к реактивным самолетам, гибридным автомобилям и электронной почте. Они также подарили нам и придуманный Ноамом спасительный батут.