Скотт Янг - Суперобучение [Система освоения любых навыков — от изучения языков до построения карьеры]

После матча в Испании прошло восемь лет, и Юдит получила шанс еще раз сыграть с Каспаровым. В 2002 году в Москве состоялся матч «Россия против остального мира». Юдит играла с Каспаровым в быстрые шахматы: каждому игроку отводилось на раздумья 25 минут.

Юдит разыграла испанскую партию, названную в честь Руя Лопеса — епископа и шахматного стратега XVI века. В ней используется один из самых распространенных дебютов: на втором и третьем ходах конь и слон перемещаются на открытые клетки. Каспаров ответил берлинской защитой — переместил второго коня на клетку, потенциально опасную из-за слона противника. А это солидная контратака, чреватая ничьей. Каспаров не хотел рисковать.

Произошел шквальный обмен пешками: позиции соперников оказались схожими. Юдит, игравшая белыми, переместила короля в безопасное место. Каспаров, играя черными, упустил такую возможность для своего короля, но сохранил пару слонов на белой и черной клетках: они вдвоем способны привести партию к выигрышу. Юдит загнала в угол одного из слонов Каспарова, чем нейтрализовала его. Действия Полгар медленно продолжали улучшать положение белых, а маневры Каспарова выглядели все более сомнительными. Небольшие позиционные преимущества, накопленные Юдит в середине игры, привели ее к победе: экс-чемпион мира проиграл две пешки и сдался под угрозой мата.

После поражения Каспаров пересмотрел свою оценку способностей Юдит, а также самой идеи соперничества женщин и мужчин на шахматном Олимпе: «Сестры Полгар показали, что нет никаких врожденных ограничений для способностей. Эту идею многие игроки мужского пола отказывались принять, пока их бесцеремонно не обыграла двенадцатилетняя девочка с волосами, стянутыми в хвостик» [108].

Убежденность Ласло Полгара в том, что можно превратить любого здорового ребенка в гения, создала бы ему репутацию сумасшедшего, если бы он на самом деле не добился успеха. И все же внимательный читатель мог заметить слишком много недочетов в экспериментах Ласло, которые не позволяют считать его модель безупречно научной.

В эксперименте отсутствовала контрольная группа. Сестры Полгар получили одинаковое образование. Не было, скажем, четвертой сестры, которая ходила бы в обычную школу и с которой отец не занимался бы специально. Не было случайного отбора: Ласло не усыновили чужого ребенка, чтобы воспитать его в своей необычной системе, супруги учили только собственных детей. Поэтому нельзя исключить влияние генетики: успех всех трех детей может быть связан с наследственными, а не с приобретенными талантами. Неосведомленности участников тоже не было. Все сестры Полгар знали о своей уникальной миссии в рамках какого-то эксперимента, что отличало их от детей из других семей. Споры о роли природы и воспитания в успехе сестер Полгар свидетельствуют о влиянии нетрадиционного образования, но это далеко не окончательный вывод.

Несмотря на недостатки опыта с сестрами Полгар как чисто научного эксперимента, он, безусловно, открывает окно новым возможностям. Все три девушки добились огромного успеха в шахматах. Мы не знаем наверняка, но представляется вероятным, что они могли бы преуспеть и в любой другой области. Методы Ласло были необычными, но детство сестер оказалось вполне счастливым, девочки не пострадали ни в более широком образовании, ни в своем эмоциональном благополучии. Они выросли уверенными в себе, успешными, эмоционально стабильными, создали свои благополучные семьи. Когда Ласло спросили, не лишили ли странные педагогические методы его дочек нормального детства, он заявил, что чаще к несчастью приводит посредственное образование.

Журналист Эндре Фаркас, помогавший Полгару-старшему писать книгу «Воспитайте гения!» {60} , спрашивал: «Не слишком ли узко они образованы, не лишили ли их беззаботного детства? У меня была возможность наблюдать за сестрами Полгар… Любой ясно увидит, что они счастливы» [109].

До начала работы над этой книгой я был убежден: суперобучение обладает большим потенциалом, а все суперученики — амбициозные самоучки. Однако из-за настойчивости и интенсивности, проявляемых самими учащимися, я скептически относился к возможности суперобучения прямо повлиять на систему образования в целом. Современные дети и так еле справляются с учебой, и мне казалось, что увеличение интенсивности обучения только усилит их стресс и тревогу.

Психологи признаю́т большую разницу между внутренними целями людей и внешними целями, которых они добиваются под нажимом властных родителей, учебной программы или начальника. Последний фактор, формирующий мотивацию, — внешнее социальное давление — является причиной многих страданий. Рассказы о депрессии, тревоге и даже самоубийствах удручающе часты в среде, где стандартизированные тесты приобретают необоснованную значимость. Суперобучение, являясь самостоятельным поиском, а не навязанным извне обязательством, не должно быть таким. Но из-за самой его природы мне было не ясно, реально ли ему научить.

Сестры Полгар — необычный случай. Их прицельно обучали с раннего возраста, они невероятно много трудились, но, кажется, от оказанного давления психологически не пострадали. Родители поощряли необычную специализацию не через авторитет и наказание, а через игру и положительную обратную связь. Сестры Полгар продолжали играть в шахматы на серьезном уровне и во взрослом возрасте, то есть их одержимость этим видом спорта не была навязанной.

В то же время участие девочек в эксперименте не было совсем добровольным. Ласло мечтал вырастить гениев еще до того, как его дети могли согласиться на эту программу. Он не спрашивал дочерей, хочет ли каждая из них посвятить себя интенсивному режиму шахматных тренировок.

И эта особенность эксперимента Полгара заинтересовала меня больше всего: мне показалось, что Ласло и Клара нашли лазейку в стандартной убежденности, будто подталкивание к интенсивному обучению обязательно приведет к несчастью.

В книге «Воспитайте гения!» Ласло Полгар задокументировал свой нетрадиционный подход к образованию. Он изложил свою стратегию превращения любого нормального ребенка в гения при условии, что родители готовы пойти на крайние меры, — как он и его жена, посвятившие этому жизнь.

Первый шаг — начать пораньше. Обучение ребенка должно начинаться не позднее трех лет, а специализация — не позднее шести. Возраст, в котором обучение тормозится, неизвестен, но есть свидетельства из музыкальной и лингвистической областей: у младших детей сознание более пластично и гибко. Ласло довел эту идею до крайности, начав обучение гораздо раньше, чем в обычном дошкольном образовании.