Джеффри Миллер - Соблазняющий разум [Как выбор сексуального партнера повлиял на эволюцию человеческой природы] [litres]

Две главные проблемы, связанные с теорией убегающего мозга, – то, что увеличение мозга было многоэтапным прогрессивным процессом, и то, что мужчины и женщины почти не различаются по умственным способностям. Классическое убегание не тяготеет к какому-то одному направлению, однако последние два миллиона лет эволюция человеческого мозга демонстрировала устойчивую тенденцию к увеличению его размера и повышению интеллекта. Убегание не должно быть настолько последовательным. Кроме того, обычное убегание должно было породить супермегаинтеллектуальных мужчин с огромным мозгом и мыслящих по-обезьяньи женщин с маленьким мозгом. Но этого не случилось. Я разобрал несколько факторов, которые могли свести к минимуму межполовые различия: генетическую корреляцию между полами, перекрывание ментальных механизмов ухаживания и выбора партнера, взаимный выбор партнеров. Но самый значимый из этих факторов – взаимный выбор партнеров – никак не сочетается с классическим убеганием.

Я думаю, что взаимный выбор партнеров у людей настолько важен, что теория убегающего мозга в чистом виде просто не может быть верна. Эта глава началась с восхваления этой теории, а закончилась ее погребением. Я не думаю, что творческий интеллект женщин – это генетический побочный эффект развития мужского творческого интеллекта; также я не думаю, что он развился исключительно как способ оценки мужских брачных демонстраций. Мне кажется, что он должен был развиться в ходе отбора, который осуществляли самцы. Точно так же мужской креативный интеллект должен был развиться благодаря женскому выбору. Теория полового отбора, к которой я перейду в следующей главе, лучше согласуется со взаимным выбором партнеров. В ее основе лежит идея, что украшения нужны для рекламирования своей приспособленности особям противоположного пола, и эта функция выбора партнера может восходить ко времени возникновения самого полового размножения.

До появления полового размножения живые организмы решали эволюционную задачу распространения своей ДНК разными способами. Один из них – стратегия “разделяй и властвуй”: упаковать ДНК в отдельные клетки, которые будут пожирать питательные вещества до тех пор, пока не достигнут размеров, достаточных для деления пополам; затем дорастить до нужных размеров каждую половинку и, в свою очередь, поделить. Бактерии в совершенстве владеют этой стратегией: они способны удваивать численность своей популяции каждые несколько минут – но при этом беззащитны перед такими мощными средствами массового уничтожения, как зубная щетка и мыло.

Суть другой стратегии – “фабрики клонов” – в том, чтобы вырастить тело, состоящее из миллиардов клеток, а задачу распространения ДНК возложить на их небольшую привилегированную группу, которая отпочкуется и даст начало новым, генетически идентичным телам. Так размножаются многие грибы, воплощая в жизнь классические сельские добродетели – простоту и плодовитость. В краткосрочной перспективе эта стратегия успешна, но в долгосрочной с ней возникают проблемы. Когда появляется вредная мутация – а рано или поздно это происходит, – в рамках такой стратегии от нее уже невозможно избавиться. Из-за склонности к накоплению вредных мутаций бесполые организмы, в общем-то, непригодны для обрастания разнообразными сложностями. Это связано с тем, что усложнение как тела, так и разума требует увеличения количества ДНК, а чем больше ДНК, тем больше проблем с мутациями.

За последние несколько сотен миллионов лет множество видов перешло на половое размножение – третий, самый модный способ распространения ДНК, снабженный опцией очистки от мутаций. Чтобы размножиться таким способом, нужно: вырастить тело, состоящее из триллионов клеток, произвести с его помощью спецупаковки с ДНК, обеспечить встречу этих упаковок с упаковками другого подходящего организма и скомбинировать свою ДНК с чужой, чтобы в результате получилось потомство, несущее признаки обоих родителей. Из 1,7 миллиона всех известных земных видов бо́льшая часть использует половое размножение: сюда входят почти все растения крупнее лютика и почти все животные крупнее большого пальца руки. Половым путем размножаются почти все насекомые, все птицы и все млекопитающие, включая приматов.

Скорее всего, исходно этот механизм комбинирования молекул ДНК – половой процесс – был не слишком точным. Это был просто самый удобный способ сделать так, чтобы не все потомки унаследовали ваши мутации. В эволюции мутация, как правило, плохое событие. Практически все мутации вредны, поэтому для их исправления живые организмы обзавелись хитроумным аппаратом репарации ДНК. Безусловно, в долгосрочной перспективе мутации необходимы для эволюционного прогресса, поскольку некоторые из них оказываются полезными, когда вид сталкивается с новыми проблемами и задачами. Но живые организмы не строят долгосрочных планов: для них мутации – просто ошибки копирования ДНК, возникающие при попытке ее распространения путем производства потомства.

Если у вас все гены представлены единственной копией, вовремя отследить возникновение ошибок копирования того или иного типа очень трудно. Некоторые ошибки для систем репарации сразу выглядят как-то не так – и их эти системы быстро фиксируют как химический нонсенс. Но есть ошибки, которые внешне почти никак не меняют ДНК, и такие псевдонормальные мутации становятся настоящей проблемой. Для систем репарации эта ДНК выглядит обычно, но если попытаться на ее основе выстроить новый организм, она будет работать неправильно, снижая биологическую эффективность организма – то, что называют приспособленностью. Если никак не избавляться от таких мутаций, они будут накапливаться в череде поколений, все сильнее снижая приспособленность потомства.

В своей недавней работе биологи Адам Эйр-Уокер и Питер Кейтли рассчитали, что у человека количество вредных мутаций, которых не было у его родителей, составляет в среднем 1,6. У наших предков мутации должны были накапливаться примерно с той же скоростью. Генетик Джеймс Кроу считает, что это слишком осторожная оценка и в каждом поколении люди должны приобретать в среднем три новые вредные мутации. Это не кажется таким уж страшным, учитывая, что в нашем геноме около 80 тысяч генов [26] По последним данным (2018 г.), кодирующих белки генов у человека чуть более 21 тысячи. , но такая скорость накопления мутаций близка к теоретическому пределу, после которого отбор перестанет с ними справляться. Чтобы вид не вымер из-за избытка вредных мутаций, отбор должен их вычищать в среднем с такой же скоростью, с какой они возникают – иначе начнется мутационное вырождение вида. По техническим причинам мутационного вырождения очень трудно избежать, если на одну особь приходится больше одной новой вредной мутации. Не исключено, что без полового размножения это вообще невозможно.