Вадим Зеланд - Вершитель реальности

«Я, конечно, понимаю, что это зависит от уровня потребностей и целей, но не пытались ли вы, так, ради эксперимента (все-таки Трансерфингом вы должны владеть лучше всех), совершить что-нибудь из ряда вон выходящее?Например, поднять самолет с выключенными двигателями или выиграть в лотерею солидную сумму».

Обращаясь ко мне с таким вопросом, вы, похоже, ошибочно принимаете меня за Мессию, Пророка или эдакого Волшебника Изумрудного города. Понимаю. Так и подмывает потребовать: «А покажи нам чудо, тогда и поверим!»

Будь я религиозным проповедником или адептом какой-либо секты, вопрос был бы вполне законным. Как водится в подобных кругах, лидер обязан подтвердить свою исключительность и могущество, продемонстрировав некое диво. И тогда все скажут: «О-о-о!» – и последуют за ним безропотно, преисполненные благоговением и верой.

Религиям и сектам как классическим маятникам требуется беспрекословное подчинение приверженцев. (Здесь нужно оговориться, что я четко разделяю понятия Бога и религиозного маятника, выступающего якобы от Его имени. Подробней об этом – в книге «Яблоки падают в небо».) Необходимым условием существования маятника является единоверие – всеобщая приверженность одной идее. Ну, а поскольку верить приходится, как правило, в нечто неосязаемое и незримое, не проявляющее себя явным образом, то и для укрепления веры приходится демонстрировать что-нибудь дивное, непостижимое.

Трансерфинг в этом отношении выступает как полная противоположность религиям и сектам. Это не свод канонов, требующий поклоняться и следо-, вать одной общей идее, а древнее Знание, которое существовало всегда и передавалось из поколения в поколение в разных интерпретациях. Суть этого Знания в том, что у каждого есть и должна быть своя идея, и | каждый способен сотворить свое чудо, если захочет.

Трансерфинг если и можно назвать маятником, то это очень своеобразный маятник: вместо того чтобы «загонять всех в общий строй», он призывает каждого следовать своей собственной, уникальной дорогой. Единственным объединяющим фактором здесь является распространение этого Знания – не более того.

Что касается волшебства – его, как такового, не существует – есть лишь конкретная и вполне объяснимая работа намерения. К магии принято относить то, что не укладывается в рамки здравого смысла. Трансерфинг сбрасывает с магии покров таинственности и объясняет, каким образом это работает. Каждый способен делать это. Только без дешевых фокусов. Мы занимаемся реальными вещами. Реальность поддается управлению, но она инертна, поэтому все происходит не так быстро, как в руках иллюзиониста.

Исходя из всего сказанного, у меня отпадает необходимость демонстрировать чудо для укрепления веры. Трансерфинг не требует веры, поклонения или неукоснительного следования какой-то идее. Каждый может сотворить для себя свое чудо и проверить сам. Кто попробовал и увидел своими глазами, тому не нужны другие подтверждения. Можете называть это магией, если хотите, но это – реально.

По поводу своих собственных успехов я могу лишь констатировать, что Трансерфинг действует безупречно. Но афишировать свою личную жизнь не собираюсь, поскольку после этого она перестанет быть личной. Широкая известность оборачивается против тебя, если ты поддаешься искушению и влезаешь на пьедестал для всеобщего обозрения. У некоторых народов, например, у американских индейцев, существует поверье, что если кто-то срисовал твой портрет (сфотографировал), то украл часть твоей души. Конечно, это всего лишь суеверие, но оно родилось не на пустом месте. Продукт личного творчества распространять можно; тиражировать личность – никогда.

«КОГДА МНЕ БЫЛО шестнадцать, я жутко спорила со всеми, кто хотел жить в Москве. Не нравился мне этот город, – я считала, что он создан для туристов, а не для жизни. Итог – я живу в Москве. В девятнадцать спорила со всеми, кто говорил, что „все мужики сволочи“, защищая и отстаивая своего избранного – каков итог, наверно сами догадываетесь. Как только я ловила себя на мысли, что чего-то не приемлю (просто ненавижу) – это появлялось в моей жизни. До двадцати двух лет смотрела на детей, как на какое-то недоразумение, не понимала, как можно „хотеть их иметь“. Б итоге, через год я родила сына, причем желанного. Нотам стала ненавидеть мужчин и задалась сверхцелью никогда не выходить замуж: и уж тем более рожать детей. В результате от второго мужа – снова сын (и первый, и второй раз хотела девочку).

Это уже после прочтения ваших книг я поняла, что все происходит по программе «вы получаете то, чего не хотите» – раньше просто считала себя неудачницей, хотя во всем была первой. Так вот, я и подумала: если слайды будущего, которые я нарисовала в качестве цели, вряд ли сбудутся, может лучше думать о том, чего я не приемлю? Или это будет искусственное намерение? Например: не хочу быть очень богатой, иметь крутые машины, огромные дома, не говоря уж об островах, яхтах и прочих материальных излишествах. Я действительно этого не хочу».

Вряд ли вам удастся заставить себя не хотеть того, чего на самом деле страстно желаете, или занимать мысли тем, к чему равнодушны. Зеркало мира не обманешь искусственным притворством – в нем отражается то, чем заняты душа и разум. Если душа и разум едины, четкий образ быстро воплощается в действительность; когда же они в разладе, картина раздваивается, а потому и в реальности ничего определенного не выходит.

Единство души и разума отличается одним характерным признаком – оно всегда сопровождается неистовым чувством. Иногда это может быть восторг, но чаще всего, из-за склонности человека к негативизму, неистовство проявляется в тревоге, отвращении, обиде, негодовании, ярости. Зеркалу безразлично, куда направлено отношение – в сторону приятия или неприятия, – оно просто констатирует содержание мыслей.

Ликование и восторг обычно не держатся долго; угнетенность же и отвращение могут быть постоянными спутниками, поскольку обусловлены окружающей действительностью. Когда вы страстно чего-то не приемлете, душа и разум в этом полностью единогласны. В ваших мыслях формируется четкий образ, который дуальное зеркало бесстрастно пере-' водит в реальность. Вот почему вы получаете то, чего не хотите.

Но если вы говорите, что не желаете иметь яхту, это не означает, что вы ее ненавидите – вам просто этого не надо. Точно так же вы не помышляете о жизни в жалкой лачуге – не хотите, но и не опасаетесь, что окажетесь там. Вашими мыслями не владеет то, к чему вы безразличны. В голове нет определенности, отсутствует ориентация, поэтому картина получается аморфной, размытой – неясно, что выражает ваш образ. А вот когда вы начнете бояться и ненавидеть, душа и разум сольются в единстве, отчего образ мыслей приобретет ясные очертания.