Алексей Ракитин - История бостонского душителя. Хроника подлинного расследования [Книга I]

Ушные раковины женщины были испачканы кровью, вытекшей из слуховых проходов. По мнению доктора Луонго, жертву сильно ударили по ушам, возможно, не один раз, что вызвало повреждение барабанных перепонок. На нижней челюсти слева доктор отметил осаднение кожи и кровоизлияние, свидетельствовавшие о прижизненном ударе. Лобок и перианальная область были испачканы кровью, что указывало на некие грубые сексуальные манипуляции. Судебный медик предположил, что для этого могла использоваться бутылка из-под вина, найденная на месте преступления неподалёку от тела жертвы. Целостность ногтей и отсутствие защитных повреждений свидетельствовало о внезапности нападения. О возможном изнасиловании доктор Луонго ничего определенного сказать не мог — ясность в этот вопрос должны были внести вскрытие тела и судебно-химическое исследование.

Криминалисты, изучавшие место убийства, обратили внимание на предметы, к которым должен был прикасаться преступник. Это были пустая бутылка из-под вина, найденная в гостиной, с остатками жидкости на донышке, атташе-кейс, картонная коробка, в которой, по-видимому, хранились фотографии собаки, и ридикюль. Последний вызвал интерес ввиду того, что найденная в нём сумма оказалась слишком незначительной для такой женщины, как Нина Николс. Отсюда логично вытекало предположение, согласно которому денег изначально было гораздо больше, но преступник забрал крупные банкноты, а оставил одну мелочь; понятно, что для этого ему требовалось ридикюль открывать. Упомянутые три предмета были изъяты с места совершения преступления и направлены в криминалистическую лабораторию для последующего тщательного изучения.

Обстановка в квартире Нины Николс заставляли сомневаться в душевном здоровье убийцы, хотя нельзя было исключать того, что последний умышленно вёл себя дико и нелогично, стремясь произвести впечатление человека, плохо себя контролирующего. Впечатление странности произошедшей трагедии ещё более усиливалось оттого, что жертва имела низкую виктимность: она жила в безопасном районе, её окружали хорошо знакомые соседи, все как один — респектабельные и уважаемые члены общества, в подъезде круглые сутки дежурил консьерж… Погибшая была прекрасно обеспечена материально, не имела долгов, не играла в азартные игры и не употребляла наркотики. Женщина уже много лет не поддерживала интимные отношения с лицами противоположного пола, так что драму на романтической почве вряд ли можно было рассматривать всерьёз. Разве могла Нина открыть дверь неизвестному ей мужчине, будучи облаченной в короткий халатик и пеньюар? Как вообще преступник проник в подъезд? Могла ли Нина привести его с собою?

Вопросов о последних днях и часах жизни Нины Николс имелось множество, и в конечном итоге все они получили ответы, вот только картина произошедшей трагедии от этого не только не прояснилась, но напротив, окончательно запуталась.

Нина овдовела в возрасте 48 лет и после этого уже не выходила замуж. На протяжении 16 лет она занимала должность главного физиотерапевта Массачусетского мемориального госпиталя (Massachusetts Memorial Hospital). Это медицинское учреждение являлось базой для студентов Университета Бостона и, будучи основанным в 1855 г., считалось одним из старейших и лучших в штате. В возрасте 65 лет Нина вышла на пенсию и жила безбедно, получая деньги как из пенсионного фонда, так и от биржевой торговли, которую вёл по её поручению брокер. Дважды в неделю она ходила на работу в больницу Святого Патрика, где трудилась совершенно бесплатно — это был своего рода акт благотворительности. Имелся у Нины и особый пациент — богатый мужчина в возрасте 70 лет, с которым она работала на протяжении двух последних лет. Никаких подозрений у полиции он не вызвал, поскольку, будучи инвалидом-колясочником не мог передвигаться самостоятельно. Помимо всего, сказанного выше, Нина являлась секретарём Американской ассоциации психотерапевтов и вела большую переписку с её членами. В общем, несмотря на возраст, она оставалась чрезвычайно активной и жизнедеятельной.

Полиция быстро установила, что 28 июня Нина Николс уехала за город с подругами и провела две ночи в пансионате. В свою квартиру она вернулась примерно в 16:50 30 июня, т.е. менее чем за час до смерти. Разумеется, эта поездка сразу же вызвала интерес детективов, ведь возможно, что именно там жертва и познакомилась с убийцей и возвратилась в его обществе! Однако сразу скажем, дабы не возвращаться к этому вопросу в дальнейшем, что эта версия быстро рассыпалась: было установлено, что Нина возвратилась одна и никаких подозрительных знакомств в пансионате она не заводила.

Итак, около 17 часов 30 июня Нина Николс в одиночестве — что подтверждалось показаниями консьержа Томаса Брюса — поднялась в свою квартиру. Примерно в 17:10 или чуть позже она позвонила Маргарите Стедман, родной сестре, рассказала о поездке и договорилась, что к 18 часам приедет на ужин. Во время телефонного разговора зазвенел дверной звонок, и Нина сказала сестре, что к ней кто-то пришёл и она перезвонит. Однако Нина не перезвонила и к 18 часам на ужин не приехала. Примерно в 19 часов Честер Стедман по просьбе жены принялся звонить по домашнему телефону Нины — трубка не поднималась. Супруги решили, что Нина задерживается в дороге, и решили подождать… К 19:30 стало ясно, что ситуация совершенно ненормальна: Нина либо попала в серьёзное ДТП, либо с ней что-то случилось дома. В любом случае требовалось выяснить, где она и что с ней. Тогда-то Честер Стедман и позвонил консьержу.

Сильно отретушированная газетная фотография Нины Николс, по-видимому, даёт слабое представление об истинной внешности этой женщины. Мы знаем, что несмотря на свой возраст она была энергична и очень подвижна, вела активный образ жизни. Нина Николс во многом напоминала задушенную двумя неделями ранее Анну Слесерс, с той только разницей, что социальный статус Нины был заметно выше. Нина состоялась в профессии, её уважали и ценили как опытного врача, она находила время на отдых и благотворительную работу в больнице для бедных. Как и в случае убийства Анны Слесерс полиция не сумела найти среди знакомых жертвы никого, кто мог бы затаить на неё обиду. Но это обстоятельство рождало безответный вопрос: если убийца был незнаком Нине, то почему она пустила его в квартиру? Ведь она собиралась в гости и совершенно не располагала свободным временем!

Представлялось довольно очевидным, что во время телефонного разговора Нины Николс и Маргариты Стедман в дверь квартиры первой из них позвонил убийца. Однако консьерж утверждал, что мимо него в интервале с 17 до 18 часов дом не проходили посторонние мужчины. Означало ли это, что Нину убил кто-то из жильцов?