Роберт Фрэнк - Успех и удача [Фактор везения и миф меритократии] [litres]

Однако к 35 годам я собрался с духом и был готов к наихудшему исходу, который только мог себе представить. Ведь могло случиться так, что настоящие родители оказались бы неприятными людьми, не желающими со мною знаться. И только в 1980 г. я попросил, наконец, мою приемную мать рассказать мне все, что ей известно.

Так я узнал, что девичья фамилия моей родной матери была Джейн Гарланд, что она выросла в районе Кейп-Код, училась в частном женском гуманитарном Колледже Смит, а во время войны в качестве пилота перегоняла самолеты между военными базами во Флориде. Там она влюбилась в морского офицера и забеременела, но пожениться они не могли, поскольку он уже был помолвлен с девушкой в родном городе. Тогда мать решила отдать меня на усыновление. Она была случайно знакома с моим (будущим) приемным отцом, заявившим, что знает семейную пару, желавшую усыновить ребенка. Отец обещал помочь с деталями усыновления, не раскрывая, что приемными родителями будут он и его жена.

Первым делом я позвонил в Колледж Смит и попросил дать информацию о выпускнице по имени Джейн Гарланд.

В колледже подтвердили, что в начале 1940-х годов девушка с таким именем числилась, но через год оставила учебу. У них не было других сведений кроме того, что она жила в городе Баззардс Бэй, штат Массачусетс.

В справочной города Баззардс Бэй я запросил телефон Джейн Гарланд. Абонентов с фамилией Гарлад было четверо – Кристофер, Дэвид, Тюдор и еще кто-то. Я записал все четыре номера и решил сначала позвонить Тюдору. Мне ответила женщина. Я пояснил, что хотел бы поговорить с Джейн Гарланд, но не уверен, тот ли у меня номер. «Может быть, вам нужна Джейн Крамер? – предположила женщина. – Если это та Джейн, то она живет в Вирджинии». Телефона Джейн она не знала, но дала мне номер ее дочери, Даны. Так я впервые узнал, что у меня есть сестра (три десятилетия спустя я найду еще одну!)

Поскольку я не знал, известно ли Дане о моем существовании, мне не хотелось звонить ей напрямую. У меня в Корнеллском университете была приятельница, помогавшая мне в поисках матери. Она взялась позвонить Дане под видом социолога, создающего базу данных о выпускницах женских колледжей 1940-х годов. По этой версии, Джейн оказывалась в ее статистической выборке. Я не был в восторге от этой идеи, но маленький обман казался мне гуманнее правды, грозившей обрушиться на неподготовленную девичью психику. В общем, я согласился. Моя подруга позвонила Дане, которая охотно дала нужную информацию. Теперь у меня был номер телефона Джейн и ее адрес в штате Вирджиния. Джейн жила в городе Делаплейне, таком маленьком, что я не нашел его ни на одной географической карте.

В тот момент я еще не решил, как поступить дальше. Я не знал, замужем ли Джейн – и если да, то осведомлен ли ее супруг о моем бренном существовании. Я опасался, что мой звонок или письмо создадут для Джейн массу проблем. Поэтому я решил съездить в Делаплейн и подробнее разузнать о ее положении. Моральная подготовка к поездке, занявшая несколько дней, сопровождалась удивительным событием, равного которому в моей жизни не было ни до, ни после этого.

Тогда на нашей улице, в доме напротив, жила некая Сьюзан Миллер, которая, как я знал, выросла в штате Вирджиния. При встрече я спросил у нее, где находится Делаплейн. «А тебе зачем?» – насторожилась Сьюзан (ей было известно, что я разыскиваю мать). Когда я сообщил, что нашел адрес, она воскликнула: «Я же там выросла! Как ее зовут?»

Услышав имя, она завопила: «Я знаю Джейн Крамер!» Она прекрасно знала и Дану, с которой все восемь лет учебы в школе Хилл Кантри неподалеку от Делаплейна они сидели за одной партой (детей там рассаживали по именам, в алфавитном порядке). Сьюзан рассказала мне, что Джейн недолго была замужем за отцом Даны, неким Муни, а затем вышла за Крамера, но последние двадцать лет проживала в одиночестве.

Ободренный полученными новостями, я смело обратился к Джейн с письмом. Помнится, главной моей заботой было уверить ее в бескорыстности моего обращения. У меня была хорошая работа, прочное финансовое положение, мне не требовалась пересадка органов и т. д. Моим единственным желанием, писал я, было встретиться с нею и ближе узнать. Опустив письмо в почтовый ящик, я ощутил неподдельную тревогу (из-за серьезных последствий, которые оно могло повлечь).

Пару дней спустя я нашел на автоответчике сообщение от Джейн. Я сразу перезвонил ей, представился – и она тут же меня признала! Сомнений не было: Джейн – моя родная мать, она счастлива, что мне удалось ее найти, и ее всегда беспокоил вопрос о том, что со мною сталось.

Джейн рассказала, что ее дочь ничего обо мне не знает. И добавила, что Дана всегда мечтала иметь брата, и в детстве ангажировала на эту роль соседских мальчишек. Джейн сказала, что, получив мое письмо, позвонила Дане, которая от этой новости пришла в восторг. Мы еще немного поговорили, и в конце я пообещал, что позвоню Дане и постараюсь встретиться с нею в ближайшее время.

Услышав мой голос в трубке, Дана закричала, что хочет встретиться со мною как можно скорее. В то время она жила в Баззардс Бэй и работала в местном аэропорту летным инструктором. Дана была готова уже на следующий день прилететь в Итаку, лишь бы ей дали свободный самолет. Отлично! Вскоре она позвонила, чтобы сообщить, что все устроилось, и что завтра к 11 часам она будет на месте. Утром, ожидая ее в аэропорту Итаки, я увидел, как в нежно-голубом июньском небе появился серебристый самолет. Наконец, машина грациозно приземлилась, и из кабины выбралась молодая девушка. Она вся светилась от радости.

Это была волнующая встреча! До сих пор у меня были два кровных родственника – мои сыновья двенадцати и десяти лет – но теперь у меня появился третий! Дана припарковала свой самолет, и мы поехали в прибрежный ресторан, чтобы отметить знакомство.

За столом Дана почти ничего не ела, и я спросил, как у нее с аппетитом. Она ответила, что обычно ест хорошо, но сегодня слишком взволнована. Кстати, она вспомнила, что много лет назад «New Yorker» опубликовал сатирический рисунок, такой забавный, что Дана его вырезала и сохранила. На рисунке была изображена китаянка, укорявшая своего малыша за пренебрежение к рисовой каше: «Доедай все, проказник, и не забывай, что в Америке дети голодают!».

Сегодня большинство американцев едва ли оценят этот юмор по достоинству. Однако мои ровесники помнят, как родители часто прибегали к такому доводу: «Доедайте все, ребята, и не забывайте: в Китае дети голодают!». Однако вот что поразительно: полтора десятка лет назад я вырезал тот же самый рисунок из того же журнала! Он потом долго украшал стену моей комнаты в общежитии колледжа. Именно на этот рисунок я позднее ссылался за домашним столом, увещевая моих маленьких, но привередливых сотрапезников.