Айра Чейлефф - Осознанное неподчинение [litres]

Когда скорректированные данные готовились к публикации, Бетти чуть было снова не «вернулась на тротуар»: она хотела уволиться, даже написала черновик заявления об уходе. Но не ушла. В конце концов, у нее была очень хорошая работа в крупной компании. Просто у этой компании был сложный период. Бетти платили больше, чем мужу. Если бы она оставила WorldCom и не нашла новой работы, под угрозой оказался бы их образ жизни, их ипотека, их медицинская страховка. Заметьте, что похожим образом рассуждали и Эбберс с подельниками, хотя и на своем уровне. Они тоже не хотели рисковать финансовой ценностью компании и собственными финансовыми портфелями. В команде руководителей и бухгалтеров не нашлось человека, который бы верно оценил настоящие средне- и долгосрочные риски принятых решений. Все они «вышли на проезжую часть».

После этого «вернуться на тротуар» было трудно. Проблемы, которые вынудили с него сойти, сами собой не решились, и каждый следующий квартал Бетти Винсон просили пойти навстречу «еще всего один разок». Нарушения в бухгалтерских отчетах, которые позволяли компании выглядеть благополучно, становились все более грубыми. К шестому кварталу манипуляции с отчетностью было уже не скрыть. Однажды внутренний аудитор компании вошел в кабинет Бетти Винсон и потребовал отчитаться о перемещении средств. Она не смогла. И никто из ее начальства тоже не смог.

Бетти стала свидетелем обвинения, что помогло ей уменьшить срок заключения, но не спасло от тюрьмы. На суде она сказала: «Мне казалось, если я не выполню требования, то лишусь работы». Это верная оценка краткосрочного риска. Она также сказала судье: «Я никогда больше не буду так поступать». Мы надеемся, что это действительно так, но сделанного не воротишь. Она видела приближавшуюся машину, но все равно по указанию начальства сошла с тротуара. И поплатилась за согласие в ситуации, когда требовалось сказать «нет».

Если вы думаете, что я привожу здесь какие-то из ряда вон выходящие примеры, то, к сожалению, ошибаетесь. Есть еще много историй того, как от подчиненных требуют сделать нечто во избежание краткосрочных рисков, игнорируя при этом более серьезные долгосрочные риски. И учтите: когда от нас настойчиво требуют нарушить закон, профессиональные или моральные стандарты, это почти всегда шокирует, мешает думать и делает нас более восприимчивыми к воздействию когнитивного диссонанса.

Какие еще актуальные примеры из реальной жизни можно привести? Вот лишь несколько. Обратите внимание – такое происходит в самых разных областях.

Учителей заставляли сообщать ученикам ответы на тесты, от которых зависели статус и финансирование школы.

Полицейских вынуждали занижать статистику преступлений, когда политическим деятелям требовалось продемонстрировать эффективность борьбы с уличным насилием.

Футбольных игроков подначивали использовать сильные удары по мячу, чтобы наносить соперникам серьезные травмы.

Работникам таможни советовали игнорировать случаи провоза зараженных вредителями растений, чтобы избежать заполнения длинных отчетов.

Администраторам медучреждения велели преувеличивать стоимость проведенных процедур при записи обращений о страховых выплатах.

Кредитным инспекторам рекомендовали приписывать людям несуществующие источники дохода, чтобы те получали ипотеку, которую на самом деле не могли себе позволить.

Сотрудникам финансовых фирм говорили писать автоматические сообщения о выселениях, не проверяя точность данных.

В продуктовых магазинах от сотрудников требовали перекладывать просроченные яйца в коробки, на которых указан другой срок годности.

Администраторы госпиталей для ветеранов фальсифицируют время ожидания пациентов, чтобы скрыть факт слишком медленного предоставления экстренной помощи.

Примеры можно найти в любых сферах деятельности. Возможно, они есть и в вашей. Тогда и вам приходится решать, сходить ли с тротуара. Многие, если не большинство неправомерных приказов сделать что-то плохое направлены на достижение определенных количественных показателей. Уже несколько лет назад У. Эдвардс Деминг, гуру в области контроля качества, предупреждал нас об этой опасности. Он возражал против рейтингов производительности и денежных вознаграждений за достижение целевых количественных показателей. Все это лишь усиливает давление на всех уровнях, и люди пытаются подгонять цифры, вместо того чтобы постоянно улучшать рабочие процессы, достигая подлинного качества.

Случай WorldCom – это всего лишь один из примеров излишнего внимания к цифрам, которое можно обнаружить почти в каждой организации, частной или государственной. Сейчас, когда я пишу эту книгу, под ударом оказалась сама профессия преподавателя. В любой системе уместно, даже необходимо собирать определенные данные, чтобы анализировать, где требуется улучшение. Но присуждать награды и наказывать, а тем более угрожать увольнением, ориентируясь на численные показатели, обычно очень опасно.

Когда попытки улучшить образование в США сконцентрировались на результатах стандартизированных тестов для измерения успехов учеников, учителей и школ, на всех уровнях образовательной системы возник соблазн сжульничать. Количество школьных руководителей и учителей, которые «сошли с тротуара», пугает. Информационные агентства по всей стране сообщают об обвинениях, признаниях и судах над учителями, которые не выдержали давления и обратились к неэтичным способам повышения показателей успеваемости. Когда их деятельность раскрывалась, многие объясняли свои проступки так же, как и Бетти Винсон. Они боялись потерять работу. Но в итоге многие все равно были уволены или оказались в суде по обвинению в мошенничестве.

Среди множества таких случаев неуместного повиновения попадаются и выдающиеся примеры осознанного неподчинения. Один из них вызвал сенсацию во Флориде. Точнее, это был пример осознанного неподчинения на грани гражданского неповиновения: участники этой истории были готовы, если потребуется, нарушить даже закон штата.

Речь пойдет о Сьюзен Боулз, учительнице начальной школы им. Лотона Чайлза в Гэйнсвилле, штат Флорида. Мисс Боулз преподавала уже 26 лет и имела превосходную репутацию. В последнее время вводили все больше стандартизированных тестов, и она обнаружила, что объем и методология тестов, которыми проверяли ее учеников ступени К-2 (с детского сада по второй класс), крайне губительны для ее деятельности и деятельности коллег по обеспечению качественного образования их подопечных. Педагоги провели мозговой штурм, пытаясь найти способ внедрить эти батареи тестов без вреда для процесса обучения, но пришли к выводу, что это невозможно. Тогда мисс Боулз через социальные сети сообщила родителям своих учеников, почему она решила не проводить отнимающий много времени и трудный в проведении тест на освоение программы «Введение в чтение» (Florida Assessment for Instruction in Reading, или FAIR). Она признала, что такой поступок, возможно, будет стоить ей работы, но провести тест ей не позволяла совесть.