Манфред Лютц - Жизнь может быть такой простой. Жизнелюбие без одержимости здоровьем

Многолетний фактический застой политики здравоохранения привел к тяжелым последствиям в области медицины. Финансовое давление стало расти – и это естественно, так как возведенное в культ здоровье стало в высшей степени доходным экономическим полем с постоянно дорожающими инновациями. Все это коснулось прежде всего врачей. Здесь ни в коем случае не должна начаться жалоба на общее обеднение врачей. Все еще есть специалисты, зарабатывающие вполне прилично, и предприимчивые белые вороны, получающие за свою работу несусветные деньги.

Но основная масса врачей должна была в последние годы считаться с постоянно растущими ограничениями. Здесь сохранялся принцип слабого сопротивления. У врачей нет боевой профсоюзной традиции. Они все еще говорят по старинке о «гонораре», что, должно быть, как-то связано с честью. Они ведь и стали врачами исключительно из гуманистических соображений, чтобы помогать человеку, поэтому такие понятия, как забастовка, рабочая борьба и т. п., звучат неуместно. Итак, бюрократические и финансовые гайки закручивались до тех пор, пока в конце концов не сорвали резьбу. Можно было видеть добросердечных врачей, которые всегда самоотверженно помогают своим пациентам, переживающими, прямо-таки рычащими от ярости. Они просто больше не были готовы платить за то, что в области здравоохранения с давних пор не проводится настоящая политика.

Очевидно, это уже переходит все границы. И теперь политики должны предлагать совершенно новые идеи. Задуманные, собственно очень умно, способы составления бюджета потерпели неудачу. Кто предписывает дорогие исследования? Врачи. Кто предписывает дорогие терапии? Также врачи. Как можно эффективно удерживать в узде расходы на здравоохранение? Выделять каждому врачу определенную сумму денег. Тогда нетрудно ограничить издержки. Это было умно задумано, но оказалось недостаточно умным. Я могу вспомнить еще о пресс-конференции, во время которой журналист обратился к министру. Журналист позвонил как раз хорошему другу. Домашний врач сообщил другу, что тому необходимо определенное медицинское обследование, однако он не сможет его провести, так как его бюджет исчерпан. Я точно помню, как министр покраснел и сказал, что это прямо-таки классический пример неудачного понимания составления бюджета. Само собой разумеется, каждый гражданин ФРГ должен получать все необходимые (!) медицинские обследования. Он просил журналиста сообщить ему номер телефона этого домашнего врача. В целом домашний врач должен справляться со своим бюджетом… как-то… это не проблема… нужно только хорошо организовать это…

Нечто в этом роде, в принципе, является чистым цинизмом и ведет к коррупции на государственном уровне. Если коррупция – это предоставление экономических преимуществ аморальным поступкам, тогда здесь врачу косвенно рекомендуется в конце квартала не проводить необходимых медицинских исследований (скрывая от пациента необходимость таких процедур), чтобы не потерпеть экономические убытки. Выходит, что такое аморальное поведение одобряется государством заключенными соглашениями. Я знаю молодых коллег, которые из-за такой аморальной необходимости отказались от своей профессии. Те, кто в курсе этой ситуации, поймут неудержимую ярость, наблюдавшуюся в длящихся неделями протестах врачей.

Сегодня роль врача находится в драматическом кризисе. Он должен создавать нечто вроде «наивысших ценностей». Но он знает, что не может. И если даже он откровенно признается в этом, никто не поверит ему. Люди хотят видеть врачей как дарителей здоровья. И если их ожидания не оправдываются, они часто становятся неудержимо агрессивными. Об этом отчетливо говорят процессы против ошибок специалистов в Соединенных Штатах Америки.

В плюралистическом обществе мы нуждаемся в системе здравоохранения, которая обеспечивала бы наибольшую свободу выбора. Если кто-то личное здоровье считает наивысшей ценностью – что не следует оспаривать, – то он должен отказаться от дорогого отпуска, великолепной машины и прочего для настолько надежной страховки, чтобы оплатить в высшей степени сложную операцию на сердце еще и в 95 лет. Если же он, например, как христианин верит также в кое-что еще в этой жизни, то он, возможно, не будет страховаться, а пожертвует сэкономленные деньги бедным в Африке. Если отдельные граждане принимают такое решение, этически это беспроблемно. Но если государство или какие-то комитеты решают все за нас, тогда издержки будут расти дальше, так как никто не признает ограничений.

Религия здоровья, как и любая другая, ежедневно влияет на жизнь человека. Есть люди, которые с утра до ночи живут очень осторожно, чтобы умереть здоровым. Но тот, кто умер здоровым, все равно мертв! Утро начинается с мюсли и аэробики перед телевизором. Дальше – тридцатикилометровая поездка на велосипеде к магазину с биологически чистыми продуктами, необходимыми для приготовления биологически чистого обеда. После обеда, само собой разумеется, следует здоровый сон. Во второй половине дня бег в лесу: укрепляй себя спортом! Когда я сказал хорошему другу, что он благодаря всем его спортивным стараниям точно доживет до старости, он сначала почувствовал себя очень польщенным. Когда же я добавил, что, боюсь, он станет таким же старым, каким он сегодня бегает с висящим языком по лесу, он чуть меня не задушил, хотя и по-дружески.

Впрочем, слоган «Fit for Fun» [7] Фитнес для удовольствия. , по крайней мере, честен, так как он не утверждает, что фитнес доставляет удовольствие, – он обозначает только то, что фитнес поможет поддерживать себя в форме, что, в свою очередь, должно доставить удовольствие. Но у большинства людей, которые после всего этого утомительного самоистязания приходят вечером домой в абсолютно изнеможенном состоянии, уже просто нет ни сил, ни времени для удовольствий. Отдельная песня – это городской марафон. Такое мероприятие проводится в каждом уважающем себя немецком городе. В эти дни местное население делится на две группы: одни срочноубегают из города, будто ожидается падение атомной бомбы, другие держатся все вместе, включая бургомистра, если последний хочет быть выбранным еще раз. И вот ты вынужден смотреть на этих потеющих типов в абсурдной одежде, бегущих стадом по кругу в маленьких городках по безобразным улицам! На Кёльнском марафоне можно увидеть директоров банков в штанишках и обычно очень серьезных ведущих служащих в футболках! Картинка!

Я часто себе представляю, что на Землю прилетели марсиане и мне нужно объяснить им суть Кёльнского марафона. То, что люди, жалко потея в абсурдной одежде, бессмысленно бегут по кругу, это и есть апогей творения хомо сапиенс. Я попал бы в тяжелое положение… Шимпанзе в Кёльнском зоопарке тоже иногда бегают по периметру вольера, но они хоть едят бананы, что гораздо благоразумнее. В конце марафона обычно откуда-то вылезают журналисты (настоящие садисты!), которые подбегают на финише к выжившим и, держа в руках микрофоны, задают вопрос: «Скажите совершенно откровенно, доставило ли это вам удовольствие?» И вот какой-нибудь изможденный тип, явно ожидающий сейчас не только собственной кончины, но и конца света, с выражением лица, достойным сожаления, выпаливает вместе с последним оставшимся в легких воздухом фразу: «Да, это было невероятным удовольствием!» Я считаю подобное нарушением прав человека. Ведь видно, что люди страдают, так не надо же еще и спрашивать!