Дин Бернетт - Счастливый мозг. Как работает мозг и откуда берется счастье

На самом деле все не так – и вам придется вместе со мной разобраться в этом, хотя многим это покажется довольно сложным. Не думайте, что у женщин в этом вопросе нет самостоятельности и индивидуальности. Они – люди (только подумайте!), и у них есть свои склонности. Они способны сами принимать решения. И они вовсе не хотят физической близости с любым мужчиной, который видит в них недочеловеков, необходимых только для удовлетворения его желаний. Неудивительно, что ожидания подобных мужчин часто обманываются, а приложенные ими «усилия» не вознаграждаются. Мозг на подобные ситуации реагирует весьма негативно. Отсюда гнев и враждебность по отношению к женщинам, поиски групп единомышленников (обычно в интернете), где можно поделиться своим раздражением и злобой. Групповая поляризация еще более подстегивает негативные чувства, и в конце концов такие мужчины начинают по-настоящему ненавидеть женщин, видеть в них врагов и…

…И тут я подумал: «Ну их всех к черту! Мне нужно подышать свежим воздухом!» Я отправился на прогулку к ближайшему озеру, чтобы забыть о мрачных чувствах, которые возникли у меня из-за изучения представителей рода человеческого.

Во время прогулки я, как всегда, слушал подкаст Яна Болдсворта. На этот раз он выступал с другим комиком, Барри Доддсом. Они обсуждали что-то мистическое. Барри, как обычно, утверждал, что это чистая правда, а Ян, тоже как всегда, разбивал его позицию в пух и прах. Я слушал, как они пререкаются, и тут Барри заговорил об охоте за привидениями, о любви к фильмам ужасов и «грязным видео», вроде «каннибальского холокоста». И в этот момент я подумал: «Это же очень важно!»

Многие активно наслаждаются тем, что должно бы пугать и ужасать. Хотя у мощного человеческого мозга есть свои пределы, строгая логика к ним не относится. Люди с легкостью получают удовольствие от того, что их пугает, стремятся к тому, что, как всем известно, неправильно и аморально, и верят в нечто такое, что не имеет рационального основания. Это совершенно нормально для многих. Вы можете сосчитать, сколько книг о серийных убийцах вы прочитали? Люди часто идут весьма сомнительным путем только ради того, чтобы пощекотать себе нервы. Явного социального элемента в этом нет. Животный страх возникает сразу же, и мы не можем обвинять собственный мозг в том, что он не вызывает у нас правильных ассоциаций. Что же с нами происходит?

Вместо того чтобы снова зарываться в скучную научную литературу, я решил напрямую поговорить с Барри Доддсом и спросить, какое удовольствие он находит во всем мрачном и устрашающем.

Когда вы слышите, что какой-то человек – большой поклонник ужасов и всего сверхъестественного, вам сразу представляется немытая иссохшая фигура с ввалившимися покрасневшими глазами, нечесаными волосами и весьма странным поведением. Барри Доддс совершенно не такой. Это дружелюбный круглолицый уроженец Ньюкасла, аккуратно причесанный, жизнерадостный и веселый, несмотря на постоянные подколки и поддразнивания, которым он подвергается из-за своих необычных увлечений и убеждений. Наш разговор пришлось прервать – Барри бросился спасать своего кота Сокса, который залез в какую-то коробку и не мог выбраться. Где же зловещий, мрачный Барри? И этот весельчак и жизнелюб искренне любит все страшное, ужасное и призрачное? Почему?

– Меня всегда влекло к тому, что пугает, – спокойно и откровенно ответил Барри.

Самое раннее воспоминание о восхитительном страхе относится к его детским годам. В семь лет он вместе с бабушкой отдыхал на море в Нортумберленде.

– С нами вместе жила моя старшая кузина Сара. Она постоянно рассказывала истории о привидениях, обитающих на пирсе и набережной, о духе монаха, который там скитается. Это приводило меня в ужас – и одновременно вызывало восторг.

Когда Барри было тринадцать лет, Сара показала ему первый фильм ужасов («Восставший из ада II», садомазохистская лента 80-х годов). Барри так напугался, что сбежал на середине, но на следующий день досмотрел до конца, а потом смотрел фильм каждый день, пока Сара гостила у них. Очарование и возбуждение, вызванные страхом, были слишком сильны, чтобы им сопротивляться.

Может показаться, что более взрослая кузина занималась психологическим буллингом (травлей). Возможно, так оно и было, но Барри говорит, скорее, о теории переноса (иррадиации) возбуждения {371} 371 Blaszczynski, A. and L. Nower, A pathways model of problem and pathological gambling. Addiction, 2002. 97 (5): p. 487–499. . Интенсивная стимуляция, особенно вызванная страхом и связанной с ним реакцией «дерись или беги», а также выбросом адреналина, вызывает мощное возбуждение и чувствительность, которые выходят за рамки источника первоначального испуга (системы вашего организма не сразу приходят в нормальное состояние). В результате то, что раньше было нейтральным, теперь кажется стимулирующим: мозг «переключил передачу», и все вокруг стало более живым. Возбуждение от страшного переносится на то, что прежде выглядело самым заурядным.

Добавьте сюда то, что система вознаграждения в мозге активизируется не только в приятные моменты, но и тогда, когда прекращается нечто плохое (аверсивное, говоря научным языком) {372} 372 De Brabander, B., et al., Locus of control, sensation seeking, and stress. Psychol Rep, 1996. 79 (3 Pt 2): p. 1307–12. . Ваше подсознание говорит: «Мне не нравилось то, что происходило, но теперь все кончилось. Как приятно этого избежать! Какое наслаждение!» Мозг счастлив, что ему удалось остаться в живых, и вас захлестывают приятные ощущения награды, которые еще более усиливаются остаточным возбуждением. Если вы когда-нибудь видели в кинотеатре человека, который после окончания фильма ужасов не может сдержать дрожь, вы понимаете, о чем я говорю.

Но при этом необходим элемент безопасности: вам нужно на каком-то уровне понимать, что опасность не настоящая, иначе она приведет вас в ужас, как и должна. Мало кто из выживших при землетрясении или пожаре хотел бы снова испытать подобные ощущения. Барри был напуган, но находился в безопасной среде, в окружении родных и близких. Он сохранял чувство контроля {373} 373 Patoine, B., Desperately Seeking Sensation: Fear, Reward, and the Human Need for Novelty. The Dana Foundation, 2009. , поэтому ему было приятно пугаться, не ощущая опасности. Неудивительно, что он на это подсел.

Барри к тому же увлечен охотой на привидений. Он действительно верит в призраков, но не надеется, что ему удастся хоть одного из них увидеть. Поэтому он часто проводит выходные в домах и замках с привидениями, вооружившись сложнейшими приборами и устройствами, в которых современные искатели сверхъестественного не испытывают недостатка. Но и эта страсть уходит корнями в наслаждение от страха.

– Не знаю, что я сделал бы, если бы действительно увидел привидение. Думаю, что призрак меня страшно напугал бы: только представьте, увидеть дух умершего человека! Но самое классное – это возбуждение, восторг от пребывания ночью в пустом замке, где живут призраки. Направляешься к двери, которая ведет куда-то во мрак, кровь стучит в висках, адреналин гуляет в крови, волосы дыбом встают от ужаса… Это затягивает.