Коллектив авторов - Преодоление страсти аскетическими и психологическими методами

Великого, «внутреннею бурей смятенного духа», или, по определению аввы Евагрия, «кратковременным бешенством». Святые отцы называют такие внешние признаки гнева: налитые кровью и скошенные глаза, ощетинившиеся волосы, бледность щек или их багровость, речь прерывистая, скорая, скрежет зубов, ноздри раздуты, всплескивание рук, топот ног, наклон головы, пот. Страсть гнева, как описывает ее святитель Василий Великий, как скоро отринет внушения рассудка и овладеет душою, делает человека зверем [цит. по: 15, с. 195].

В религиозно-нравственном отношении господство в человеке гнева свидетельствует вообще о недостатке в нем любви к Богу и ближнему и, в частности, исключает возможность присутствия в его душе терпения, кротости, смиренномудрия, милосердия и не позволяет человеку совершать молитвенный подвиг.

У святых отцов встречается мысль также и о пользе гнева, когда они называют гнев праведным. Так, епископ Варнава (Беляев) пишет: «Гнев в своей основе есть законная и нужная человеку способность “раздражительной” части души, которую он, как и все прочие, по падении извратил и сделал, вместо добродетели, страстью. Гнев, по первоначальному плану Творца, должен был быть энергией, ревностью, рвением, которое бы “раздражало”, то есть приводило в напряжение “вожделевательную” силу души (пожелание, вожделение, обратившееся теперь <���после грехопадения>, подобно гневу, в страсть, именно в похоть) и заставляло последнюю усиленно устремляться горе', к Богу» [2, с. 201].

Следовательно, как гнев в состоянии добродетели, то есть в форме божественного рвения, непорочно и законно направлялся до падения Адама на Бога (что теперь встречается только у святых), так должно теперь, когда гнев принял вид страсти, направить его на диавола, а следовательно, чрез это и на пороки. Только в таком случае он дозволителен.

«Гнев питай на одного только змия, чрез которого ты пал», — говорит святитель Григорий Богослов [цит. по: 15, с. 192].«Памятозлобствуя, памятозлобствуй на бесов и, враждуя, враждуй против твоей плоти непрестанно», — учит другой светильник рассуждения преподобный Иоанн Лествичник» [10, с. 105].

Только тогда ярость употребляется естественно и во благо, когда она направлена против страстных и сластолюбивых помыслов, на грех и на сатану. В этом случае гнев безгрешный и благой, по слову царя Давида: Гневаясь, не согрешайте (Пс. 4, 5).

Если подытожить вышесказанное, то можно заключить, что гнев есть дар Божий, данный человеку на борьбу с диаволом и грехом, но обращенный после грехопадения против Бога и ближнего. «Раздражительная часть души» в своей основе есть добродетель, но извращенная человеком в страсть. Для современного человека проблема состоит скорее в неверном использовании этого Божиего дара. Этот Божий дар у святых отцов называется силой «тимос», что в переводе с греческого значит «горю», «пламенею», «страстно стремлюсь». Эта сила души, по святому Исааку Сирину, проявляется в природной ревности и усердии — это напряженность духовной энергии. По святоотеческому учению, господство разума над плотскими желаниями возможно только при посредстве силы «тимос», — пишет С.М. Зарин. Разум благодаря только этой силе рвения может обеспечить душе непрерывность в возрастании добродетели, стойкость в борьбе со злом [см.: 5, с. 278–279].

По образному выражению святителя Василия Великого, эта «тимос-энергия» — «рвение-страсть» является как бы «нервом души», сообщающим ей силу для неослабного утверждения в добрых делах. Страстная сила «тимос» сама по себе безгрешна и даже желательна, как говорит С.М. Зарин, если является орудием достижения высших религиозно-нравственных целей. Но при эгоистической направленности воли человека происходит склонение силы «тимос» к худшим страстным грехам, к противоестественной страсти гнева. Тогда вся энергия «тимос» изливается в бурных порывах. Все силы сердечного возбуждения расходуются по поводу личных неудач, обыденного существования, личных столкновений, обид и огорчений. Защищается теперь не слава Божия, а эгоизм и самость человека [см.: 5, с. 280, 282–283].

Всем известно, что, когда человек охвачен гневом, он не в состоянии адекватно оценить ни другого человека, ни себя, ни ситуацию в целом. Но когда он успокоится, тогда может рассудить о том, что явилось причиной его гневной реакции. Но зачастую бывает так, что человек и успокаивается, и понимает, что гневался, но не может разобраться, какова же была истинная причина.

Психологической основой гнева, по мнению святителя Феофана Затворника, является самолюбие, или возношение, по преподобному Иоанну Лествичнику. Гнев вызывается различными внешними препятствиями, которые встречаются человеку на пути осуществления его личных целей, когда его воля приходит в столкновение с другой, не подчиняющейся ей волей, когда человек встречает, мнимо или действительно, несправедливое к себе отношение других людей [см.: 17, с. 94].

Внешних причин гнева может быть достаточно много, и гнев проявляется часто в обычных, малозначимых ситуациях.

Отметим, что первой ошибкой в решении этого вопроса является то, что практически все люди считают, что причиною их гнева являются не они сами, а другие люди или обстоятельства. На чем строится такое убеждение? Дело в том, что гнев или любая другая эмоциональная реакция возникает, как правило, на чьи-либо действия.

«Вот, например, иной сидит у себя в комнате за делом, чувствуя себя в тихом, спокойном расположении духа. Приходит к нему посетитель: начинает разговор, возникнут спор, противоречия, и он приходит в яростный гнев. Что же, уже ли посетитель так и принес к нему страсть гнева? Нет, посетитель своим приходом только изобличил в нем тайную страсть» [13, с. 84].

То же происходит во многих обыденных ситуациях, например когда человек работает продавцом и покупатели зачастую не могут определиться и просят показать то один товар, то другой. Другие примеры: когда женщина приготовила еду, а родные не хотят кушать, так как не голодны; когда ближний купил недоброкачественную вещь, а мне понятно, что деньги потрачены зря. Есть ли моя вина в этих случаях? «Видимо, нет, ведь я лично ничего плохого не сделал, а вот другие люди вели себя неправильно». Следуя такому рассуждению, мы убеждаем себя, что наш гнев можно назвать справедливым по причине того, что другие люди вызвали в нас вспышку гнева. Именно причины своего гнева и раздражения на других людей, скрытые в нем самом, и заставляют человека вести нелепые поиски «виноватого». К тому же у нас очень развит навык видеть грехи других людей, а свои не замечать.