Леонид Гримак - Моделирование состояний человека в гипнозе

Глазодвигательная активность в космическом полете у А. Г. Николаева, П. Р. Поповича, В. Ф. Быковского и В. В. Терешковой (И. Т. Акулиничев с соавт., 1963) также отличалась рядом особенностей. В начале полета имело место стойкое повышение глазодвигательной активности: с 40 движений в минуту на Земле до 300–400 на первых витках полета. В начале полета преобладали крупноамплитудные движения («вождение» глаз). По мере адаптации движения глаз становились более координированными, быстрыми и полностью нормализовались на вторые — третьи сутки.

В космических полетах получен большой объем информации об изменении вегетативных функций в состоянии невесомости (П. В. Васильев с соавт., 1965, 1968; И. И. Касьян с соавт., 1962, 1963, 1964,1967, 1968; В. И. Яздовский с соавт., 1964, 1968; и др.).

В частности, во всех пилотируемых орбитальных полетах было уделено большое внимание изучению показателей сердечно-сосудистой системы и дыхания (Б. Б. Егоров, 1964; Ю. М. Волынкин, А. Д. Воскресенский, 1964; И. И. Касьян с соавт., 1968; и др.).

Установлено, что у всех космонавтов в орбитальном полете урежается частота сердечных сокращений. Однако, как показал статистический анализ, на фоне более редкого пульса в невесомости значительно увеличиваются среднее квадратическое отклонение и коэффициент вариации его частоты. Предполагается на этом основании, что невесомость оказывает специфическое воздействие непосредственно на сердечно-сосудистую систему, усиливая ее рефлекторные реакции на различные внешние и интероцептивные раздражения (О. Г. Газенко, 1962; Р. М. Баевский и О. Г. Газенко, 1964; П. В. Васильев с соавт., 1968). Измерения артериального давления, производимые во время орбитальных полетов, свидетельствуют о снижении систолического давления и некоторой тенденции к незначительному увеличению диастолического давления, что приводит к заметному снижению пульсового давления.

Имеющиеся материалы (К). М. Волынкин и др., 1967) позволяют говорить о разных типах изменений ЭЭГ в космических полетах. Так, у А. Г. Николаева и В. Ф. Быковского в условиях невесомости наметилась тенденция к преимущественному замещению низкочастотных колебаний (ниже 8 гц) высокочастотными с постепенным уменьшением амплитуды биоэлектрических ритмов, тогда как у В. В. Терешковой преимущественно наблюдалось увеличение низкочастотных потенциалов.

Обследования космонавтов после орбитальных полетов показали более ила менее выраженную потерю веса тела (у Б. Б. Егорова она составила 3 кг). Считается, что основной причиной снижения веса в полете является недостаточное восполнение потерь воды (И. С. Балаховский и др., 1968). Это подтверждается послеполетными пробами с водной нагрузкой, показавшими значительное замедление выведения воды из организма в этот период. Вместе е тем после полета не удалось установить признаков внеклеточной дегидратации: содержание гемоглобина и эритроцитов в день приземления было таким же, как и до полета.

Во время полета несколько увеличивалось содержание мочевины в крови (на 17–27 %). Выведение азотистых продуктов с мочой после приземления соответствовало количеству азотистых веществ в пище, принятой во время полета. Сразу же после полета имело место небольшое и кратковременное повышение содержания холестерина; количество сахара и хлора в крови колебалось в обычных пределах. Специфической реакцией при длительном пребывании в невесомости считается нарушение кальциевого обмена (И. С. Балаховский с соавт., 1968; С. А. Гозулов, Н. И. Фролов, 1969; R. S. Hattner et al., 1968).

Из всего сказанного следует, что в условиях невесомости изменяются сенсорный, двигательный и вегетативный компоненты общей реакции организма. Естественно, что при этом не может не изменяться и уровень работоспособности.

Первые исследования работоспособности человека в условиях кратковременной невесомости, которая создавалась при полетах самолетов по параболе Кеплера, носили тестовый характер (S. Gerathewohl, 1954; S. Gerathewohl et al., 1957, 1960; Л. А. Китаев-Смык, 1963, 1964, 1968; И. И. — Касьян, 1963, 1968; и др.). Было выявлено, что в условиях невесомости возникают нарушения координации движений, изменяется время двигательных реакций — как в сторону укорочения, так и в сторону их замедления.

Изучение сенсомоторной координации в условиях длительной невесомости при полетах одно- и многоместных космических кораблей (В. И. Яздовский с соавт., 1963, 1964, 1968; Е. А. Иванов,

В. А. Попов, Л. С. Хачатурьянц, 1968) показало, что в начале полета она ухудшается, но по мере адаптации к невесомости в значительной степени восстанавливается. Так, например, В. М. Комаров на втором витке затрачивая на ориентацию корабля в два раза больше времени, чем на последующих витках. Подобное же явление отмечалось Б. Б. Егоровым при выполнении почти всех медицинских манипуляций.

Анализ двигательной деятельности по данным радиотелеграфной связи в условиях невесомости показывает, что перерыв между элементами знаков азбуки Морзе увеличивался в 2 раза, несколько затягивалось время воспроизведения знака тире. При повторной передаче спустя 6–7 часов среднее время длительности точки и перерывы между элементами восстановились до фоновых значений. Более того, передача знаков в целом производилась за более короткое время, чем на Земле, однако время передачи знака тире все же оставалось большим.

Оценка общей локомоторной деятельности в условиях невесомости и безопорного пространства производилась посредством биомеханического анализа процесса выхода А. А. Леонова из космического корабля в космос (Е. А. Иванов, В. А. Попов, Л. С. Хачатурьянц, 1968). Сравнивая обобщенный критерий качества выполнения этого действия в космосе с таким же критерием, полученным в кратковременной невесомости в самолете-лаборатории, авторы отмечают его значительное снижение (39,7 % против 57–60 %).

Динамические характеристики деятельности оператора в условиях суточного космического полета не претерпевали серьезных изменений. Наиболее подверженной влиянию этих условий оказалась функция слежения за входными сигналами, имеющими частоту более 0,5 гц. Л. А. Китаев-Смык (1963) в период наступления невесомости при полетах по параболе Кеплера отмечал у испытуемых снижение остроты зрения. При повторном же пребывании в невесомости у части из них она восстанавливалась или даже превосходила первоначальный уровень. Кроме того, было отмечено повышение порогов восприятия яркости предметных цветов, особенно желтого. Объективные исследования функций зрения в длительной невесомости, проведенные Е. А. Ивановым, В. А. Поповым и Л. С. Хачатурьянцем (1968) при полетах космических кораблей типа «Восход» и «Союз», не подтвердили вывода некоторых авторов о том, что в невесомости имеет место резкое снижение остроты зрения. Вместе с тем было показано, что в этих условиях значительно снижается зрительная оперативная работоспособность (на 20–40 %), а также функция восприятия предметных цветов, в частности пурпурного, голубого, зеленого и красного (на 25 %). Снижение восприятия яркости остальных предметных цветов не превышало 10 %. Причиной наблюдаемых изменений в функции зрительного анализатора считают двигательную дискоординацию в работе мышечного аппарата глаз.