Марк Фалкс - UPGRADE по-римски. Руководство для варваров

Император умеет выжать из этого мгновения все. Это момент истины, все глаза устремлены на него. Он выжидает, чтобы увидеть, чего желает толпа, затем еще немного тянет, нагнетая напряжение, и наконец объявляет свое решение эффектным жестом, который хорошо виден всем. Пощада означает, что гладиатору сохранят жизнь до завтрашнего боя. Но если ему не удалось завоевать расположение толпы, он обязан принять свою судьбу как мужчина. Он должен запрокинуть голову, подставить горло мечу противника и всем телом податься навстречу его удару. Такая смерть искупает поражение при жизни.

Большая часть гладиаторов происходят из последних низов: рабы, приговоренные преступники, – но и у них есть чему поучиться. Они дают урок воинской традиции и любви к дисциплине, которые сделали Рим великим. Их отвага и ловкость – идеал, к которому обязаны стремиться все мужчины. Их равнодушие к смерти олицетворяет для нас ту жертву, которую любой римлянин должен быть готов принести во имя своей страны. Это демонстрация того, как Рим любого убогого варвара способен превратить в образец мужской доблести. Гладиаторы – воплощение самосовершенствования.

Однако не стоит чрезмерно увлекаться. Ничто не наносит формированию добрых нравов столько вреда, как бесконечное времяпровождение на играх. Пороки подкрадываются к нам именно на досуге. И особенно это верно в отношении зрелищ более низкого пошиба. Например, охота должна демонстрировать смекалку, мастерство и хитроумие. Если же это просто бойня, что в ней ценного? Особенно скучными бывают дневные казни. У приговоренных нет никакой защиты от бросающихся на них зверей, никакого вооружения, чтобы отражать удары противников. А если нет защиты, нет и мастерства. Это зрелище на потребу низкой публики. Они кричат: «Убей его! Лупи его! Жги!» Они просто хотят посмотреть на смерть ради смерти, в то время как смерть должна являть лучшее, что только есть в человеке. В перерывах между номерами чернь развлекают чем-нибудь совсем примитивным, вроде перерезания глоток, – просто чтобы заполнить паузу.

Конечно, преступники заслуживают смерти – в конце концов, все они грабители и убийцы. Но игры – это нечто большее: здесь следует демонстрировать мастерство, смелость и благородство под ударами, что и сделало Рим таким, каков он есть. А когда смотришь на толпу отребья, начинаешь тревожиться за будущее нашего отечества.

Простонародье отдыхает и развлекается ужасающе – на улицах и в грязных забегаловках, и ты не должен следовать этому примеру. Самые бедные проводят целые ночи в тавернах или болтаются в арках вокруг театра. Постоянно можно видеть их споры за игрой в кости и слышать отвратительное шмыганье носом.

Их любимое времяпровождение – целый день, от заката до рассвета, в любую погоду, стоять и обсуждать друг с другом в бесконечных подробностях достоинства и недостатки возниц и лошадей, которым предстоит состязаться в Большом цирке. Когда они все вместе набиваются туда смотреть на бега, то представляют собой воистину занимательное зрелище: несчетные толпы плебса, чьи умы охватила страсть к гонкам на колесницах. Вот почему сейчас в Риме больше невозможно сделать что-либо серьезное. Меня поражают эти тысячи взрослых людей, сходящие с ума, точно дети, из-за каких-то галопирующих по кругу лошадей и нескольких человек, стоящих в колесницах. Я бы понял, если бы их привлекала скорость бега коней или мастерство возничего. Но их интересует только конюшня, за которую те бегут, потому что именно на конюшни принимаются ставки. Поэтому, если бы кто-то из соперников посреди гонки сменил флаг, болельщики тут же забыли бы о нем и продолжали теми же криками подбадривать других.

Таверны могут быть опасным местом. Там обитают всевозможные отбросы общества, а женщин, которые там работают, как известно, можно нанять для проституции. Эта ужасная репутация означает, помимо прочего, что эти заведения у властей под колпаком. Я слышал, как одного неосторожного человека схватили в таверне переодетые солдаты. Какой-нибудь молодчик в штатском подсаживается к тебе и начинает в крепких выражениях критиковать императора. Тебе кажется, что с ним можно быть откровенным, поскольку собутыльник начал первым, и ты разражаешься обличительной речью. Не успеешь и глазом моргнуть, как тебя уже уводят в наручниках, и никто не узнает, куда ты подевался.

Не увлекайся азартными играми. Римляне любят азартные игры, хотя они и запрещены, за исключением игр на пирах и во время праздника Сатурналий, когда даже последний раб может бросать кости – и ничего ему за это не будет. Зайди в любую таверну – увидишь там игральную доску. Эти доски иногда даже выставляют наружу, для привлечения посетителей, но вместо квадратов на них буквы, чтобы не было прямого нарушения закона. Иногда шутки ради они складывают эти буквы в забавные фразы. Недавно я видел доску, которая гласила:

ДЕНЬГИ ПЫЛЬ

БЕЗУМНАЯ ВЕРА

ДВИЖЕТ УМАМИ

Без сомнения, весьма иронично. Иногда надпись высмеивает самих игроков:

УСТУПИ МЕСТО

НЕ УМЕЕШЬ ИГРАТЬ

УБИРАЙСЯ ДУРАК

Очаровательно. Или еще одна, в которой хотя бы уловили идею римского досуга:

ПОКОРИЛИ БРИТТОВ

ПЕРЕБИЛИ ПЕРСОВ

МОЖНО ИГРАТЬ РИМЛЯНЕ

Ведь потому римляне и могут позволить себе тратить столько времени на развлечения, что мы всех завоевали; в том числе и бедняки – поскольку император великодушнейше выдает каждому гражданину мужского пола месячный паек зерна, чтобы тот мог прокормить семью. Римлянами нас делает завоеванный мир. С другой стороны, конечно, плохо, что великий римский народ, который когда-то сам принимал важные государственные решения (например, идти ли воевать), сегодня интересуется только двумя вещами: хлебом и зрелищами.

За азартными играми можно набраться многих дурных привычек. Простолюдины очень часто ссорятся, потому что все время пытаются друг друга надуть. Они утверждают, что выкинули двойку, хотя на самом деле была тройка. Или же прибегают к заклинаниям. Однажды за обедом я играл, и вдруг один из моих вольноотпущенников принялся бормотать в кулак, в котором держал кости, собираясь их бросить: «Дай мне выиграть, о могучий бог ТЕРТЕНИТОР ДЬЯГОТЕР ТЕРТЕНИТОР СЬЯПОТЕРЕУО КОДОХОР… Да не будет мне равных, ибо я ТЕРТЕНИТОР ЭРОТОРТИН ДОЛОТОР, и я выброшу то, что хочу». Он бубнил это каждый раз перед тем, как бросить кости, пока мы все не расхохотались так громко, что он смутился и замолчал.

Как и во многом другом, за образец тебе следует взять самого великого императора Августа. Он любил играть, но его совершенно не волновал ни выигрыш, ни проигрыш. Он играл в такую игру, когда каждый участник кладет динарий, если выбросил туза, «один» или шестерку, а побеждает и все забирает тот, кто выбросил Венеру, то есть расклад, в котором есть каждое число по разу. Он спокойно проигрывал по двадцать тысяч за вечер, потому что всегда давал выиграть гостям, – и даже дарил им несколько сотен динариев, чтобы у них было что поставить на кон.