Питер Шварц - В защиту эгоизма

Рорк набирает полную грудь воздуха, чтобы объяснить, почему это невозможно:

Он говорил долго. Он объяснял, почему у здания не может быть классического фасада. Он объяснял, почему правильное здание, как и правильный человек, должно оставаться самим собой, должно быть цельным. Именно это составляет источник жизни, смысл существования любого предмета или существа, и поэтому, если хотя бы малейшая часть изменит целому, предмет или существо умирает. Он объяснял, почему добрым, великим и прекрасным может быть лишь то, что остается цельным.

Председатель прерывает его:

— Простите, мистер Рорк, но правление не станет вновь ставить этот вопрос на обсуждение. Решение не может быть изменено. Я могу лишь попросить вас дать окончательный ответ: согласны ли вы принять заказ на наших условиях? <���…> Вы все понимаете, мистер Рорк?

— Да, — ответил Рорк, опустив глаза. Он рассматривал эскизы.

— Итак?

Рорк не отвечал.

— Да или нет, мистер Рорк?

Рорк поднял голову и закрыл глаза.

— Нет, — сказал он.

Ошарашенный заявлением, один из директоров буквально умоляет Рорка хорошенько подумать:

— Это же безумие! — взвыл Вейдлер. — Ты мне нужен! Нам нужно твое здание! Тебе нужен заказ. Надо ли проявлять такой фанатизм и самоотверженность?

— Что? — изумленно переспросил Рорк.

— Фанатизм и самоотверженность.

Рорк улыбнулся и посмотрел на свои эскизы. Чуть двинул локтем, прижимая их поближе к телу.

— То, что я сейчас делаю, — самый эгоистичный поступок, на который способен человек [11] [1].

Вот что такое эгоизм. Рорк отказывается предать свое видение здания. Это его видение, и он не собирается пересматривать его только потому, что другие с ним не согласны. Цельность его творения для него превыше всего, и он не может отказаться от нее ради гонорара. Он хочет получать вознаграждение, создавая лишь такие здания, которыми мог бы гордиться. Быть эгоистом — значит относиться к своей жизни как к драгоценному дару, который следует принимать с радостью и благодарностью, а не смиренно передавать другим. Быть эгоистом — значит культивировать в себе лучшие человеческие качества и сохранять верность идеалам.

И после этого альтруисты смеют утверждать, что эгоизм — зло?

В итоге Рорк одерживает победу над косностью и становится известным архитектором. И он добивается этого не за чужой счет, а сам. Он не пользуется проектами соперников — он создает свои. Рорк не отступает, продолжая проектировать здания, которые нравятся ему самому. В конце концов появляются заказчики, способные оценить его работы. Рорк отчаянно сражается за счастье, прекрасно понимая, что его можно построить только собственными руками.

И после этого альтруисты смеют называть эгоистов эксплуататорами?

Впрочем, альтруисты не так просты. Они не говорят, что люди, подобные Говарду Рорку, — злодеи, ведь тогда пришлось бы признать существование разумного эгоизма, а им это невыгодно. Альтруисты не ищут аргументов, они просто искажают аргументы оппонентов, используя демагогическую уловку «Чучело» и подменяя смысл понятия «эгоизм» соломой собственных рассуждений. Они плетут околесицу, из которой якобы следует, что эгоизм — это когда хищники пожирают друг друга. Если следовать их логике, получается, что любое действие, предпринимаемое в своих собственных, а не в чужих интересах, безнравственно.

Мы формулируем свои представления о мире с помощью понятий. Но в нашем обиходе нет понятия «доброго» эгоизма. Определение, которое должно относиться к честным вершителям своих судеб, переносится на беспринципных захребетников.

Представьте, что произойдет, если начать жонглировать понятием «пища». Можно сказать, что пища — это то, что мы кладем в рот и проглатываем. Да, но проглотить можно не только кусок мяса, но и яд. Те, кто привык воспринимать пищу как питание (т. е. как питательные и полезные продукты), окажутся в полном замешательстве. Перед ними встанет сомнительный выбор: съешь — умрешь от яда, не съешь — тоже умрешь, только от голода. В нашем случае имеет место такая же подтасовка: быть эгоистом — значит подчинять себе других, не быть эгоистом — значит подчиняться другим.

Аутентичное определение эгоизма («действовать в собственных интересах, подчиняясь голосу разума») ловко изъято из нашего лексикона. И это не просто ошибка альтруистов, — это самый настоящий подлог, чудовищное искажение фактов, в результате которого из языка исчезли понятия, которыми можно было бы оперировать при сравнении альтруизма с эгоизмом. Альтруизм всегда хорош, а эгоизм — плох. Отсутствует само поле для дискуссий о том, хорошо или нет быть эгоистом, — например, таким как Говард Рорк. Понятие разумного, творческого и независимого человека оболгано и вычеркнуто из нашего обихода. Эгоизм любви

Свою ложь альтруисты расцвечивают рассуждениями о том, что эгоист — существо равнодушное и бесчувственное, что его интересуют только деньги, что дружба и любовь несовместимы с преследованием личных интересов и что все эгоисты — зацикленные на себе мизантропы. На самом деле личная заинтересованность может быть и материальной, и духовной. Посудите сами: тот факт, что у вас есть друг или любимый человек, дает вам массу преимуществ. Мы общаемся лишь с теми людьми, которые нужны нам. Мы любим лишь тех, кто нам дорог.

И если вдруг, наслушавшись альтруистов, вы воспылаете любовью к первому встречному (если такое вообще возможно), — о, это будет воистину самоотверженный поступок! Возлюбить чужого, и тем более врага, — для этого требуется полное самоотречение. Но настоящая любовь всегда эгоистична. Ее не раздают направо и налево как милостыню. Только представьте себе: вы объясняетесь кому-то в любви не потому, что видите в любимом массу достоинств, а просто из жалости. Это же полный абсурд. Любовь не имеет ничего общего с благотворительностью. Мы любим потому, что данный человек для нас бесценен. И такая любовь доставляет бесконечную радость. Любить, желать прожить всю жизнь с человеком, который для нас олицетворяет все самое прекрасное на свете, — очень личный и эгоистический выбор. И только грубый и бессовестный альтруист способен все перевернуть с ног на голову, называя любовь и дружбу жертвенными отношениями.

Альтруисты извратили не только понятие «эгоизм». У них свое, особое представление о жертвенности. Что значит «пожертвовать»? Вряд ли это значит просто что-то кому-то отдать. Если мы даем продавцу в магазине деньги, чтобы купить продукты, это всего лишь сделка. При этом мы отдаем меньшую ценность (деньги) за б о льшую (продукты). Жертвенный поступок означает нечто прямо противоположное: мы отдаем бóльшую ценность в обмен на то, что вообще не представляет для нас ценности. Пожертвовать — значит понести убыток: именно поэтому альтруисты и считают жертвенность добродетелью. Если старшеклассника отвлекают от учебы, вынуждая мыть полы в школьной столовой, его заставляют приносить жертву. Если мать велит сыну отдать любимую игрушку сорванцу, который непременно ее сломает, — она требует от сына жертвы.