Карлос Гонсалес - Целуйте меня! Как воспитывать детей с любовью

Так что же, нам целыми днями заниматься тем, что говорить «ути-пути» собственным и соседским младенцам? Нет, конечно. Во-первых, это невозможно: у нас и другие дети, другие дела, потребности, мы не можем безраздельно уделить все свое внимание одному ребенку. Во-вторых, если мы время от времени не уделим внимания своему ребенку и он от этого немного расстроится, мы не нанесем ему «непоправимую психологическую травму» (хотя если мы постоянно его игнорируем или уделяем очень мало внимания, в конечном счете это скажется на нем негативно). Что я пытаюсь сказать:

1. Мы должны не скупиться на внимание и одаривать им детей как можно чаще. Внимания никогда не бывает слишком много. Еще ни один ребенок не получил психологическую травму от избытка улыбок и слишком часто повторяемых «ути-пути».

2. Когда ребенок плачет или устраивает истерику, чтобы привлечь наше внимание, не нужно думать, что он делает это из вредности или капризности; исходите из того, что он действительно нуждается в нас и любит нас.

3. Даже когда вы не можете подойти к ребенку и уделить ему все свое внимание, улыбайтесь ему хотя бы иногда, гладьте, даже просто что-нибудь говорите – это уже поможет ему успокоиться. Всегда лучше поступать так, чем следовать набившим оскомину заверениям, что «он просто притворяется; пусть выплачется, скоро ему это надоест».

По мере взросления ребенку становится все проще и проще переносить разлуку с матерью и невнимание взрослых. Он также приобретает более эффективные навыки привлечения внимания. Когда с мамой заговаривает незнакомая тетя, девочке двух, пяти или семи лет доступны разные варианты действий. Она может:

• Подергать маму или тетю за одежду.

• Показать им то или иное недавно найденное ею сокровище типа фильтра от сигареты или ракушки улитки.

• Вмешаться в их разговор с более или менее уместным замечанием.

• Начать играть в «почемучки».

• Приняться подбирать слизняков, поднимать пыль на дороге, пинать камни, топать по лужам – или совершать любые другие вызывающие у матери мгновенную реакцию действия.

Что объединяет все эти варианты? Да, вы угадали. Все это делать «нельзя». Все это считается невежливым. За все эти действия вместо маминого внимания можно получить раздражение и недовольство. И от этого ребенок будет только еще сильнее стараться вести себя «несносно». Взглянув на эти реакции в таком контексте, можно подумать, что подобное поведение никак не приспособлено к контексту, но дело лишь в том, что изменился сам этот контекст. Представления общества о вежливом поведении возникли сравнительно недавно (недавно в масштабе эволюции; скажем, несколько веков назад). Несомненно, 10 000 лет назад никто не заявил бы, что «прерывать разговор взрослых невежливо» или что «детей должно быть видно, но не слышно». Десять тысяч лет назад и прерывать-то было особо нечего, и взрослым не было дела до того, что ребенок своими грязными ладошками пачкает и дергает их за одежду. Не было ни кувшинов, ни стаканов, чтобы их случайно разбивать, ни домашнего задания, которое можно было бы не делать, ни столов, с которых можно было бы забыть убрать за собой, ни раковин, чтобы не мыть в них руки; не было даже футбольных матчей, от которых можно было бы отвлекать отца. Большинства поводов, из-за которых мы сегодня кричим на детей, тогда еще не существовало. Подобно приматам в наше время, наши предки кричали на детей в основном если тем грозила опасность, когда они видели волка. И когда родители кричали на ребенка, это означало, что тот должен немедленно бежать к ним и забираться к ним на руки 11; бежать от кричащей на тебя матери означало бежать к источнику опасности, для ребенка хуже не придумаешь.

Наши дети унаследовали это поведение, и из-за этого они часто попадают в заколдованный круг. Если мы ругаем их за то, что они добиваются нашего внимания, они начинают требовать его еще больше; если мы отчитываем их за то, что они встревают в разговор, они начинают вмешиваться еще активнее. Они делают это не для того, чтобы нас ослушаться или разгневать, они просто не могут иначе. Им, бедняжкам, от этого, между прочим, вовсе не сладко.

Дети во всем мире требуют, чтобы родители уделяли им внимание; но то, как интерпретируют такое поведение взрослые, может быть весьма различным. Ланжи приводит рассказ другого эксперта, главы Центра семейного образования 2. Он проводил занятие (вероятно, посвященное семейному образованию), взрослые слушали его, сидя на полу, а «маленькая девочка лет примерно двух развлекалась тем, что через каждые две минуты вставала и начинала между ними ходить». Девочка вела себя не очень вежливо:

…Одним людям она совала свои ручки прямо в лицо, другим буквально на шею садилась. Почти все взрослые (большинство из них – сами любящие родители) не обращали на нее внимания <���…>, но когда она прошла мимо одного мужчины, он аккуратно взял ее за ручку, посмотрел прямо в глаза и мягко сказал: «Бегай тут, сколько хочешь, ходи между нами, если тебе это нравится, но, пожалуйста, постарайся не наступать на меня, будь поосторожнее…» Как вы думаете, на чьем колене спустя полчаса пристроилась и смирно сидела эта девочка? Того самого мужчины. И вплоть до самого окончания занятия чести этой она удостаивала только его.

Для Ланжи эта история доказывает, что тот мужчина завоевал уважение девочки, сказав ей «нет». Дети обожают, когда им говорят «нет», они жаждут, чтобы им это говорили, и все родители должны купить книгу господина Ланжи, чтобы узнать, как правильно им это говорить.

Я истолковываю эту историю совсем иначе (вы могли бы возразить, что я не имею права ее истолковывать, потому что сам не был ее свидетелем; но я видел множество подобных сцен с участием других детей и думаю, что читатели сами смогут решить, чья интерпретация ближе к истине). Мне не кажется, что родители в этой группе разрешали девочке «вести себя плохо», то есть они не относились к ее поведению со снисхождением. Наоборот, похоже, что они намеренно не обращали на нее внимания, не смотрели на нее и не заговаривали с ней; они играли в «не обращайте на нее внимания, скоро ей это надоест», несмотря на постоянные попытки добиться от них хоть какой-нибудь реакции. Не думаю, что девочка развлекалась тем, что вскакивала через каждые две минуты, – мне кажется, ей было скучно, хоть плачь. Но наконец один из взрослых берет ее за руку, смотрит на нее, дружелюбно с ней заговаривает. В этот момент между ними устанавливается связь, и девочка удостаивает его чести держать ее на коленях. Чудо произошло из-за того, что он по-дружески взял ее за руку, посмотрел на нее по-доброму и заговорил с ней уважительно. Сами слова не играли никакой роли; скажи он вместо «Пожалуйста, будь поосторожнее»: «Как тебя зовут? Ты умеешь рисовать? На тебе бумагу, нарисуй для меня что-нибудь, пожалуйста», думаете, он не добился бы ее расположения с тем же самым успехом?