Юлия Гиппенрейтер - Психология внимания

…

В этом примере оба ряда одинаковой длины. В отдельных опытах попеременно то прибавляют, то убавляют последний ряд на один такт и, кроме того, изменяют как длину рядов, так и скорость колебаний маятника. Последнее легко делается в требуемых здесь границах передвижением тяжести на маятник метронома. Тогда задача состоит в том, чтобы определить, какой длины при данной скорости может быть ряд для того, чтобы непосредственно примыкающий к нему ряд мог быть узнан как равный, когда он равен ему, и как неравный, когда он больше или меньше его; конечно, при этом удары не должны быть сосчитаны. Затем далее надо определить, как изменяется величина такого ряда, который еще может быть узнан, при изменении скорости.

Благоприятным обстоятельством для этих опытов и вместе с тем красноречивым доказательством справедливости их толкования представляется тот факт, что наблюдатель может очень резко обозначить ту границу, где непосредственное узнавание вновь становится невозможным. Эта граница определяется сейчас же по окончании первого ряда, причем он непосредственно представляется как связное целое, тогда как в противном случае ряд кажется расплывающимся, без твердо определенных границ. Оба явления сопряжены со своеобразными чувствами, стоящими друг к другу в ясном противоречии, и благодаря им каждый наблюдатель уже в начале второго ряда достаточно уверен, будет ли он вообще в состоянии сравнивать последующий с только что законченным. Наилучшие объективные условия для усвоения возможно большего числа впечатлений имеются тогда, когда интервал между каждыми двумя тактами будет от 0,2 до 0,3 секунды. При более скором, как и при более медленном, движении маятника число это уменьшается, и наконец в одном случае при 0,1, в другом при приблизительно 4 сек. доходит до такой границы, за которой вообще объединение становится невозможно. При этом особенно интересны субъективные восприятия при последней границе. А именно: в этом случае при воздействии такта вспоминается предыдущий; но это воспоминание отчетливо сопровождается чувством, имеющимся при воспоминании прежних, исчезнувших из сознания представлений. Таким образом, здесь отдельный такт становится к предшествующему в такое же отношение, как при соединенном восприятии рядов целый ряд относится к предыдущему.

Затем в тех границах, в которых возможно объединение, замечается еще одно явление, которое по представляемым им различиям имеет решающее влияние на результат. А именно: замечается, что если спокойно предаваться восприятию впечатлений, то не каждый такт кажется одинаковым с другими, даже если в действительности объективно они вполне одинаковы, но что им придается такое же попеременное повышение и понижение, какое им произвольно придается при словесном отсчитывании такта правильно чередующимся ударением. Если мы обозначим усиленные впечатления поставленными над ними точками, то выше изображенные ряды получат в действительности следующий вид:..

Таким образом, ряд из двенадцати тактов состоит не из двенадцати одинаковых представлений, а из шести, из которых каждое расчленяется на два. При такой простейшей форме расчленения в один вновь узнаваемый ряд соединяются самое большее шестнадцать отдельных тактов, т. е. в общем 8 двухчленных представлений.

Но такое же явление возможно и в более сложной форме, причем ряд будет расчленяться не только по этой простейшей схеме (э/к) такта, а благодаря повышениям различной степени, правильно чередующимся друг с другом и с понижениями, возникает более сложная форма такта. Эти разделения могут также до известной степени явиться без намерения, лишь вследствие стремления объединить в сознании возможно большее число впечатлений. Так, например, легко получить следующее расчленение, в котором различные степени повышения опять обозначены точками, сильнейшее повышение тремя, среднее двумя и слабейшее одной точкой: и т. д.

Здесь общее представление всего ряда благодаря различным степеням повышения расчленено прежде всего на более ограниченные представления, а из них каждое содержит 8 отдельных впечатлений.

При разнообразных видоизменениях таких опытов оказалось, что при напряженном внимании возможно удержать в сознании ряд, состоящий из пяти таких сложных тактов, т. е. из сорока отдельных впечатлений, и сравнивать его с непосредственно следующим за ними рядом такого же объема; следовательно, если взять возможно менее сложные представления, то в сознании удается объединить не более восьми и только пять, если, напротив, взять их по возможности сложными. Но, наоборот, число одновременно находящихся в сознании элементов представления можно благодаря возрастающей сложности довести с 16 до 40.

Более трех повышений для расчленения рядов тактов не бывает, очевидно, потому, что они уже не могут быть с точностью различаемы. В связи с этим стоит уже то обстоятельство, что и в других случаях, при чисто количественном различении с помощью непосредственного ощущения мы с трудом переходим за число три; иначе достоверность узнавания вновь уже нарушается. Между одним сильным и одним слабым тоном мы легко можем ввести один тон средней силы и лишь с трудом несколько. Речь различает серый цвет как средний между черным и белым, в сером мы опять-таки различаем темно-серый и светло-серый и между ними средний серый. Эта ограниченная способность количественной оценки, по-видимому, сводится к принципу относительности, лежащему в основании всех психических измерений, так как, согласно этому принципу, оценка каких бы то ни было интенсивных величин может происходить всегда лишь по отношению к другим одновременно представляемым величинам, то мы легко будем в состоянии воспринять данное ощущение по отношению к более сильному и более слабому; но мы будем уже лишены уверенности, когда нам поставлена задача удержать в ощущении большее число отношений.

Рассмотрение видов тактов, употребляемых в музыкальной и поэтической метрике, также учит, что более чем три степени повышения не встречаются нигде. Естественно, что при этом абсолютная степень повышения может быть очень различна. Но в непосредственном восприятии мы постоянно различаем три главные степени, которые одни имеют значение для расчленения ряда как моменты деления тактов. При применении этого вспомогательного средства к образованию легко удерживаемых рядов представлений музыкальный и поэтический ритм, впрочем, никогда не доходит до предела, доступного нашему сознанию, но в интересах приятной и достигаемой без напряжения связи данного такта с предшествующим по большей части употребляются формы тактов, лежащие значительно ниже этого предела. Так, например, такт в 6/ …есть одна из наиболее сложных музыкальных форм такта. Он построен по следующей схеме:..