Сергей Занин - Как преодолеть лень, или Как научиться делать то, что нужно делать?

У каждого человека есть свой минимум сна и его нельзя уменьшить волевыми усилиями. Да, Наполеону, Петру Первому, Гете, Цезарю, Эдисону хватало четырех-пяти часов, чтобы восстановить силы, но подавляющее большинство исторических личностей и обыкновенных людей спали и спят в среднем семь-восемь часов.

Тем не менее я был доволен собой. Все-таки я выдержал полгода, а значит, с точки зрения борьбы с ленью далеко не безнадежен.

Сильные желания способны загнать лень в самый дальний угол. Зачем вчерашний лежебока спешит в тренажерный зал?

Затем, что он влюблен и хочет стать привлекательнее.

Зачем его девушка составила ему компанию.

Затем, что она хочет того же — быть привлекательной и любимой.

Очень трудно худеть просто ради похудения, но вот когда появляется желание стать красивее и стройнее — вот тогда не надо никакой силы воли. Ноги сами идут в фитнес-центр, а рука без колебаний отодвигает тарелку с любимыми пирожными.

Когда мы влюблены, то в буквальном смысле готовы на все, чтобы удивить, поразить и покорить предмет страсти. Поэты, писатели, скульпторы, художники, забыв о лени, создавали для женщин и благодаря женщинам свои лучшие творения.

Менее возвышенные натуры, пытаясь компенсировать возрастающие расходы на рестораны и курорты, ищут возможность дополнительного заработка (любовь, как известно, обходится недешево. Во все времена на женщин тратились огромные деньги, а необходимость преподносить избранницам подарки — главная причина процветания ювелирной и парфюмерной отраслей экономию!).

— А вы почему деретесь, Портос?

— Я дерусь, потому что дерусь!

Сильные желания не обязательно вызываются такими же сильными внешними стимулами.

Чаще всего желание, цель, мечта возникает вдруг, без особых причин.

Один мой однокурсник был буквально обуреваем мечтой иметь Совершенное Тело и Абсолютное Здоровье и в этом смысле был достойным преемником Рахметова.

К примеру, он спал на большом листе толстой фанеры. Фанера, конечно, не рахметовское ложе из гвоздей, но все-таки и не тривиальный матрас. Он рассчитывал таким образом приобрести стройную осанку и предохранить себя от искривления позвоночника.

Когда-то я встретил молодого человека, который самостоятельно, имея только учебник и словарь, выучил финский язык. Просто так, из чистого интереса. А ведь это очень сложный язык. К примеру, в нем насчитывается

15 падежей и огромное количество форм глагола, которые к тому же склоняются, как существительные.

Но почему-то ему оченьзахотелось это сделать. И он это сделал. И причем очень хорошо — по отзывам знакомых финнов.

Недавно я узнал, что одна моя знакомая пошла на восьмимесячные курсы немецкого языка. В этом не было бы ничего странного, но дело в том, что женщине исполнилось 75 лет, она живет в России и не собирается переезжать в Германию.

Зачем же ей понадобился немецкий язык?

Просто захотелось. И других причин нет.

Сильные желания нередко бывают причудливыми. Когда я работал в редакции литературного журнала, в наш отдел зашла женщина с чемоданом. Она сказала, что принесла для публикации свои произведения и вынула из чемодана два огромных тома. В каждом было больше тысячи сброшюрованных машинописных страниц.

— Что это? — спросили мы, с трудом удерживаясь от смеха.

— Это два тома избранных цитат из моего собрания сочинений, — важно ответила писательница.

— А сколько всего томов в вашем собрании?

— Пока сорок восемь.

Хватило беглого взгляда, чтобы оценить абсолютную бредовость текстов. Вежливо объяснив даме, что ее сочинения слишком велики для нашего стостраничного журнала, мы ее выпроводили, а потом как следует посмеялись.

А посмеявшись, печально вздохнули.

И было от чего печалиться!

Каждый из нас, профессиональных журналистов, с великими муками заставлял себя сдавать материалы к положенному сроку. Речь шла о статьях в десять-двадцать, максимум тридцать страниц! А тут мы воочию увидели немыслимо плодовитого и усердного автора, который с легкостью (и с удовольствием!) написал почти полсотни увесистых томов — пятьдесят тысяч страниц текста!

Мы почувствовали себя ужасно ленивыми и искренно позавидовали писательнице. Да, в отличие от нее наши скромные по объему сочинения регулярно публиковались. Но если бы нам досталась хотя бы десятая доля невероятного трудолюбия этой графоманки, точнее, ее неодолимого желания писать каждый день и каждый час, мы могли бы публиковаться намного чаще, были бы намного успешнее как журналисты и литераторы. В конце концов, мы бы и зарабатывали в несколько раз больше — на радость себе и нашим семьям.

Но сильное желание — это не гарантия результата. Кроме силы, желание должно быть еще и устойчивым.

В бытность студентом я очень хотел научиться играть на гитаре. Надо сказать, что в те времена без пения не обходилась почти ни одна вечеринка, и люди, которые могли извлечь из гитары хотя бы три-четыре аккорда, были в центре внимания всей компании. А главное — в центре внимания девушек.

Я купил гитару, нашел самоучитель и с энтузиазмом взялся за дело. И уже через три дня понял, что дело оказалось намного труднее, чем представлялось со стороны. Меня хватило ровно на неделю, а потом гитара переместилась на шкаф.

Впоследствии я еще раз попытался освоить этот инструмент и снова безуспешно. А потом обнаружил, что несмотря на мою неспособность перебирать струны, девушки нашли во мне какие-то другие достоинства. После чего стимул научиться играть на гитаре навсегда исчез.

Сильные желания были бы чрезвычайно полезны, если бы они возникали немедленно после того, как мы поставили перед собой определенную цель.

Но, к сожалению, такие желания, как, впрочем, и любые эмоции, — вещь ненадежная и прихотливая.

Например, у вас вдруг появляется сильное желание выучить азбуку Морзе или, скажем, научиться вязать крючком. И все бы ничего, но при этом вам в это же самое время надо делать дипломную работу. Надо — но не хочется. А вы готовы тратить дни на запоминание точек-тире и неделями возиться с шерстяными нитками, но не в состоянии взяться за действительно важное дело.

Я знал человека, который в двадцать два года неожиданно и нестерпимо захотел научиться играть на пианино. С утра до вечера он терзал инструмент, приводя в отчаяние соседей. С утра до вечера — потому что все дни он проводил дома. Убежденный лентяй, он сидел на иждивении матери, нигде не работал и не собирался работать в обозримом будущем. Но проявил поразительное музыкальное упорство и даже научился играть «Лунную сонату» (тогда как я не продвинулся дальше двух аккордов).