Внутренний Предиктор СССР - Форд и Сталин: О том, как жить по-человечески

Один из показателей инвестиционной ёмкости войны – флот США, с которым они завершили войну. Он стал тогда самым мощным в мире, и практически весь он (включая десятки тяжелых кораблей – линкоров и авианосцев, и несколько сотен легких кораблей – крейсеров, эсминцев, конвойных авианосцев и множество кораблей и судов другого назначения) был построен в ходе войны за три с половиной года (после 1941 г.). Такого рода кораблестроительные программы, включая развертывание производственных мощностей отраслей, обслуживающих судостроение, в мирное время выполнялись в течение нескольких десятилетий.

Вследствие особенностей географического положения США и характера их участия в войне производственные мощности их народного хозяйства в ходе войны существенно выросли, что отличает их от других воевавших стран. Иными словами, инвестиции в войну окупились при сравнительно небольших безвозвратных потерях по отношению к численности их населения (500 тыс. на 150 млн. населения, в то время как в Белоруссии потери составили порядка 2 млн. погибших на 8 млн. населения).

Расходы США по ленд-лизу (lend – давать взаймы, lease – сдавать в аренду) с 11 марта 1941 по 1 августа 1945 г. составили 46 миллиардов долларов (13 % всех военных расходов за годы войны и более 50 % их экспорта), из них на долю СССР пришлось 9800 миллионов долларов (БСЭ, изд. 3, т. 14, стр. 292). И что бы ни говорила пропаганда о том, что объем поставок из США военной техники по отношению к объемам собственного производства и о качестве американских танков и самолётов, но не надо забывать и о грузовиках "Студебеккерах" и некоторых других позициях потребляемых в войне видов продукции, по которым поставки из США если и не носили решающего характера, то были достаточно весомыми, чтобы облегчить бремя войны для экономики СССР.

Даже из газет в то время можно было узнать, что по завершении войны в капиталистических странах началось интенсивное развитие государственного сектора экономики, что неизбежно влекло и создание государственной системы управления им. В частности, по завершении войны Великобритания национализировала ряд отраслей промышленности.

Попытка же изъять из хозяйственной деятельности общества государственное плановое начало, предпринятая мерзавцами и недоумками (это не выброс «негативных» эмоций, а оправданная жизнью характеристика их нравственно-этических качеств и интеллектуальной мощи) , стала показательным примером того, что высокотехнологичные отрасли (авиационно-космическая, фундаментальная наука и т.п.) без государственного планового начала нежизнеспособны, тем более в условиях удушения их банковским ростовщичеством.

Именно о ней писал Г.Форд, что было нами показано в предыдущих разделах.

Однако при этом производство по-прежнему ведётся ради прибылей. Спектр производства вследствие научно-технического и организационно-технологического прогресса растёт и в конце концов – в развитых странах – достигает уровня демографически обусловленной достаточности. Однако это не сопровождается структурной перестройкой народного хозяйства, сокращению продолжительности рабочего дня, активизацией творческой активности населения вне сферы оплачиваемого участия в общественном объединении труда.

Вместо обсуждения путей решения этих проблем, западные экономические аналитики обсуждают проблематику искусственного поддержания занятости населения при существующей структурной организации произвдственно-распределительной системы, оправдывая при этом сокращение технического ресурса продукции и культ моды. При этом они признают, что можно создать конструкции холодильников и стиральных машин и т.п., близких к эргономическому оптимуму (т.е. удобных в пользовании настолько, что имеющиеся неудобства в их конструкции не вызывают желания сменить их на новые более совершенные модели) и способных служить по 20 – 30 и более лет и за пять лет полностью удовлетворить потребности в них. Но после этого экономика капитализма остановится, вырастет уровень безработицы, что повлечёт за собой рост преступности и т.п. Этого допустить нельзя.

Соответственно для поддержания существующей системы общественных отношений – т.е. толпо-"элитаризма" – необходимы развитие индустрии развлечений (чтобы занять время тех, кому негде работать), подчинить спрос требованиям регулярно обновляемой моды и занижать ресурсные характеристики продукции для того, чтобы поддерживать занятость.

Как видите, эта стратегия управления экономикой не совпадает с высказанной И.В.Сталиным в "Экономических проблемах социализма в СССР". Спрашивается какая из двух стратегий лучше?– Естественно, что Сталинская, поскольку она в конечном итоге способна войти в лад с биосферой Земли и Космосом, создав при этом всем нормальные условия жизни, труда, отдыха, удовлетворяя потребности личностного развития, а культивируемая на Западе стратегия перемалывает всё большее количество ресурсов природы и общества в гонке бессмысленного потребления ради поддержания толпо-"элитаризма", в котором большинство людей – придаток к рабочему месту или «отбросы общества», а меньшинство – паразиты.

Так что вопрос о понимании смысла слов «подчинение государственного аппарата монополиям» – это вопросы терминологии и детальности рассмотрения тех процессов, которые происходят в монополиях и государственном аппарате в процессе его подчинения монополиям.

Если бы дело ограничивалось только «сращиванием», то в государственном аппарате это проявлялось только как узаконивание взяточничества и поборов со стороны государственных чиновников, придав им благообразный вид, как то предлагали некоторые "демократизаторы" в России (Г.Х.Попов, в частности). Но подчинение государственного аппарата директоратам монополий – это шире, нежели узаконить взятки деньгами и акциями и в иной форме в рамках «законодательства о лоббировании» или как-то иначе.

Но если оставаться только в пределах поверхностного смысла слов и грамматики, и мыслить на исключительно на основе описаний без вникания в существо дела, то действительно может сложиться впечатление, что Сталин о проникновении планового начала в макроэкономику капитализма ничего не знал и не говорил; что он пишет об одном, а мы приписываем ему совершенно другое. Кто думает так, – пусть тогда пояснит в деталях, в чём именно выражается «подчинение государственного аппарата монополиям», и почему при этом плановое начало не проникает из деятельности директоратов монополий в деятельность государственного аппарата?