Array Array - ЦЕНТР ЦИКЛОНА: АВТОБИОГРАФИЯ ВНУТРЕННЕГО ПРОСТРАНСТВА

Таблица 3.

Казалось, что благодаря этим упражнениям каждый день происходило тотальное репрограммирование всего тела и ума, и чем старше человек, тем более важно делать их каждый день. Я нахожу, что накопление ригидности, происходящее каждый день, слишком велико. Молодые люди не поймут это утверждение, но зрелые поймут. Одна из ловушек для молодых — это то, что огромная радость от движений приводит их к экстазу, уводящему в сторону от основного направления работы. Может быть, это неизбежная ошибка для особенно молодых. Следует указать, что это, вероятно, случается с большинством молодых людей, так что они должны быть готовы к этому и должны продолжать работу, несмотря на соблазн.

Другими физическими упражнениями были «лампас», которые выполнялись каждым воскресным утром. Эти упражнения должны были развить все тело как тотально функционирующее единство, включающее дыхание, кровообращение и общий метаболизм. Благодаря общему физическому напряжению этих опытов я прорвался через физиологические отрицательные состояния и страх смерти, — некоторые из моих отрицательных программ нижнего уровня. Группа встречалась в лампас каждое воскресенье, и каждому давалась определенная последовательность из шести упражнений. Каждое упражнение включало мантру или молитву, скоординированную с движениями тела. Упражнения проделывались в определенном месте, намеченном в пустыне.

Это упражнение выполнялось вокруг вершины холма. Холм был конический, с эллиптической формы тропой, ведущей вокруг наклонного основания (основание каждого холма имело около пятидесяти футов, а высота — около семидесяти). В начале этого упражнения, как и всех последующих, я произносил «ом», складывая руки и склоняясь в сторону вершины холма. Я карабкался так быстро, как только мог, к вершине холма и делал упражнение «открытый лотос» три раза лицом к солнцу. В открытом лотосе мои руки поднимались над головой, ладонями под 45 к солнцу, глаза закрывались. Затем руки опускались на ноги. Делая открытый лотос, я говорила «Из тебя мы выходим, к тебе мы приходим». Затем я спускался с холма вниз и по эллипсу поднимался вверх. Я проходил этот путь три раза по часовой стрелке, каждый раз для одного из центров: один раз для Каф, другой раз для Оф, третий — для Паф (Каф — центр, локализованный на четыре пальца ниже пупка. Оф локализован в центре груди. Паф — на линии волос в середине лба). Это было очень напряженное упражнение. Когда я был в хорошем состоянии, я проделывал его за сорок пять минут, а вначале — около полутора часов. В хорошем состоянии я мог проделать его быстро, но в плохом — очень медленно. Некоторые из моих наиболее удачных переживаний происходили на эллипсе.

Внизу долины я выбирал камень, который мог бы потом узнать. Я обращался лицом к холму Каф, который был около сотни футов высотой и имел крутизну около 45 град, затем я проецировал центр каф над холмом, нес камень наверх в правой руке, и, пока я поднимался на холм, предполагал, что каф тянет меня вверх. Достигнув вершины, я отождествлял мой центр каф с камнем, бросал камень с кафом к подножию холма и затем бежал вслед за ним. Я находил его и помещал центр каф обратно в тело. Это было относительно короткое, но сильное упражнение, и тронировка происходила на соответствующем использовании энергий каф для остальных движений тела. Я находил это интересной «как-будто-программой».

Я выполнял курс «слушаю и повинуюсь» до самого конца я отдыхал, когда останавливался. Во время вдоха я делал семь шагов, произнося по слогу на каждый шаг, деля фразу на семь слогов (напр. «слу-ша-ю-и-по-ви-ну-юсь»). Закончив седьмой шаг я, оставаясь на месте, медитировал и слушал. Выйдя из погруженного состояния, я открывал глаза. (Это был крутой обрыв холма, падающий на тысячу метров к Тихому Океану). Закончив это упражнение на вершине, я свободно бежал или шел вниз. Мужчины делали это упражнение один раз, женщины — три раза.

То, что Оскар заставлял женщин делать это упражнение трижды, объяснялось тем, что им было труднее слушаться. Это упражнение было относительно расслабляющим и приятным после суровых.

Я начинал с приветствия упражнению на дне долины. Я поднимал большой камень весом пять-десять фунтов. Я проходил курс, используя правую руку для броска, вниз я возвращался, используя левую руку. В одно мгновение я поднимал камень на уровень плеча. Выдыхал воздух с громким шумом наподобие «ox». Я выталкивал весь мой импульс через горло. Я делал это по пути туда и обратно. Я должен был остерегаться других людей, делающих то же упражнение, чтобы не помешать им.

Я начинал с приветствия курсу на дне долины. Я проходил по полумильному курсу три раза. Я координировал мотору «Имейте сострадание» (Have pity) с ходьбой, один шаг на слово. Я вдыхал на три шага, задерживая дыхание на следующих трех, выдыхал на следующих шести, произнося: «Имейте сострадание, имейте милосердие» («Mercy»). Это упражнение я делал, сильно изгибая руки определенным образом и специальным марширующим шагом.

Это упражнение также делалось на курсе дна долины. Я подбирал такой большой камень, какой я только мог нести, и салютовал им. Я придерживал камень над грудью в шести дюймах от тела на ладони. Этот камень — моя карма. Пройдя по курсу три раза туда и обратно, я при этом координировал с шагом молитву «все — Твое» (Аll is Thine). Я позволял камню приближаться все ближе к груди по мере того, как уставал. Это упражнение было немного утомительным вначале. Постепенно оно становилось все легче и легче. Я мог увеличивать его сложность, поднимая все больший и больший камень.

Упражнения пампас делались на высоте около тысячи метров над уровнем Тихого океана на расстоянии около пяти миль от Эрики. Упражнения подобно взрывы начинали неделю каждое воскресенье и давали огромное количество энергии, которая использовалась всю неделю.