Джон Грэй - Марс и Венера: История любви

шим общением, хотя я и сопротивлялась. Когда возникала какая-нибудь проблема и нам надо было с ней справиться, я все время искала, куда бы сбежать, и думала: меня это не касается, я здесь ни при чем.

Кейт: Однако у нас были приемы Джона Грея, тонкие, но мощные. Так что при ссоре нам удалось наконец сказать: «Мы знаем, как из этого выпутаться». Может быть, мы не могли исправить все сразу, но верили, что сможем сделать это.

Дженет: Самым важным для меня стало то, что я научилась говорить о своих чувствах. Кейт смог услышать меня намного лучше, когда я просто рассказала о том, что чувствую, не указывая при этом на него пальцем.

Кейт: Это правда. Дженет знает, как сказать о том, чего ей хочется, и не стесняется попросить. И обычно при этом выражает большое уважение ко мне. Так что в подобных рамках общения мы готовы справиться с конфликтом и оба получаем то, чего хотим.

Дженет: Когда родился ребенок, я обнаружила, что трудно вести открытый и откровенный разговор, если девочка рядом. Мне просто не хотелось грубо при ней разговаривать, поскольку стремилась уважать ее интересы. Пару раз я взрывалась или просто эмоционально реагировала на что-то при Дженнифер, и она начинала плакать.

Когда родился ребенок, я обнаружила, что трудно говорить открыто и откровенно, когда девочка рядом.

Кейт: Вы знаете, большую часть времени мы чувствуем себя с ребенком просто замечательно. Но когда она плачет, реагируя на наши взаимоотношения, что ж, она просто маленький невинный термометр, указывающий нам, какую мы создаем ей атмосферу. Поэтому теперь мы еще больше заинтересованы в том, чтобы лучше общаться. Я ясно чувствую, что эти первые годы оставляют глубокий отпечаток на отношениях. Так важно, чтобы мы искренне создали атмосферу хороших взаимоотношений для Дженнифер. Нам бы хотелось, чтобы у нее были именно такие отношения.

Когда она плачет, реагируя на нас, что ж, она просто маленький невинный термометр, указывающий нам, какую мы создаем ей атмосферу.

Дженет: Но дело не только в Дженнифер. Нам многое надо было уладить и между собой, как только она у нас появилась. Я сидела дома, кормила и заботилась о дочке и должна была помнить о том, что к Кейту следует обращаться за помощью. Муж не видел того, что видела я, и мне было больно просить его наполнить, к примеру, увлажнитель воздуха или еще о какой-нибудь подобной мелочи. Но либо я попрошу его сделать это и почувствую поддержку мужа, когда он выполнит мою просьбу, либо я буду с этим носиться, как еще с одним поводом для обиды.

Кейт: «Мелочи». Это слово с большим смыслом, поскольку в мужском мире что-то может действительно казаться мелочью. Джон говорит, дескать, надо делать мелочи друг для друга — дарить цветы, открытки и так далее, — и я понял, что это не только обогащает жизнь Дженет, но и нашу совместную жизнь. Когда мы наконец смогли найти няню и выйти из дома, уже на стоянке я вдруг вспомнил, что обычно открываю дверь машины для Дженет. Я сделал это и почувствовал себя так: о да, я к этому привык, вот здорово!

Дженет: Я, конечно, это заметила. Это было немного странно и забавно, но весело, что-то из прошлого, вернувшее нас к дням ухаживания. Кейт показал, что хочет заботиться обо мне, добавить немного мороженого к пирогу. И мне определенно понравилось мороженое.

Кейт: Видите ли, это все так незначительно, что может показаться тривиальным, но я думаю, именно на таких пустяках и держатся взаимоотношения.

Дженет: В определенной степени для меня эпизод с дверцей машины и нечто подобное служит великолепной любовной прелюдией. Это романтика. Мы при всей занятости работой и ребенком пытаемся позаботиться и о себе. И точно знаем, что важно оставить время для секса и романтики. Мы должны быть счастливыми и здоровыми в наших отношениях, чтобы быть хорошими родителями.

Мы должны быть счастливыми и здоровыми в наших отношениях, чтобы быть хорошими родителями.

Кейт: Абсолютная правда. Когда происходят ссоры, то дело не только в общении. Мне совершенно ясно, что с нами произошло следующее — мы зашли слишком далеко, потеряв связь друг с другом на сексуальном уровне.

Есть и еще кое-что, что касается секса. Для меня как мужчины важным уроком стало то, что в сексе не следует торопиться и нужно быть терпеливым. То есть создать близость и пережить нечто особенное.

Дженет: А для меня наши сексуальные отношения значительно улучшила откровенность. Забота Кейта — не торопиться, а моя забота — откровенность. Я должна тактично и нежно сказать ему, что для меня хорошо, а что плохо. Легко молчать во время секса, но если мы действительно думаем об уязвимости друг друга и сознаем ее, тогда мы по-настоящему можем открыться. Секс — это тот клей, что держит нас вместе.

Кейт: Видите ли, у меня есть друг, который звонит мне почти каждую неделю, чтобы спросить совета относительно своих отношений. Мне все так ясно, потому что я уже знаю об этом. Чтобы во взаимоотношениях все было гладко, главное — это здравый смысл. Для меня важно то, чтобы ладить с моей женой и лучше понимать ее. На самом деле любовь становится такой скромной и земной, это процесс, когда вы заставляете все работать на практическом уровне. Мы ссоримся, вспоминаем привычный путь и стремимся все вернуть в прежнее гармоничное состояние. Я начинаю чувствовать, что да, мы сможем делать так еще долго. Нет никаких сомнений.

Дженет: Верно. Я не могу представить себе, что мы не поженились. И хотя имеем свою долю ссор и перебранок, у нас есть прочный фундамент и брачное обязательство. Мы должны пройти через все испытания, чтобы брак не распался. И я думаю, главное в том, что у нас есть для этого инструменты. И они не стоят в подсобке. Мы ими пользуемся».

Чери хотела все сделать правильно. «Мы встретились снова на вечере встреч в связи с двадцатилетием окончания школы. Кен кончил школу в 1973 году и сразу же записался во флот. Я забеременела и не завершила даже первого курса обучения в колледже. Вернулась к учебе десять лет спустя и получила степень по специальности «зубная гигиена».

К моменту нашей встречи на вечере мы оба уже дважды побывали в браке. У Кена был один ребенок — подросток, у меня двое — взрослый и семилетний. Восемь лет я жила одна, не вступая ни в какие серьезные взаимоотношения, только изредка — то одно свидание, то другое. Оба моих брака не продлились и года. В первом браке мне было только четырнадцать. Тут и говорить нечего, мы были слишком молоды. А во втором браке (тогда мне было двадцать девять) муж начал меня бить с самого начала.

На вечере встреч я сразу же узнала Кена, хотя мы никогда не были друзьями, едва знали друг друга в школе. В последних классах он был скорее из тех парней, каких много, и которые ничем не могли бы привлечь мое внимание в четырнадцать лет. Но когда на вечере Кен взглянул на меня и заговорил таким спокойным, уверенным голосом, я была очарована. Он сел рядом и почти полтора часа мы говорили о нашем детстве, о детях, браках и последних двадцати годах нашей жизни. Помню, как я подумала: «Вот действительно приятный парень».