Альберт Налчаджян - Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 1. Защитные психологические механизмы и их генезис

Эти наблюдения весьма интересны и дают основание предполагать, что умеренное предвосхищающее переживание тех отрицательных чувств, которые возникают в реальных фрустрирующих ситуациях (тревоги и страха), позволяет уменьшить страдания во время фрустрации и после нее. Если же предварительно используются защитные механизмы, то в ситуации реальной фрустрации их иррациональность может смягчиться (например, агрессивность и ее необоснованное перенесение на «козлов отпущения»). Умеренность этих предвосхищающих переживаний важна по той причине, что сильный страх мог бы привести к дезорганизации поведения.

В обществе время от времени возникают состояния локальной или общей дезадаптации, которые могут преодолеваться только новыми способами адаптации. Возникает потребность в нововведениях (инновациях). Это могут быть технологические, социальные, идеологические и другие инновации. Во всех подобных случаях инновации выполняют роль адаптивных механизмов, причем иногда — даже психозащитного характера. То, что принятие нововведений может быть процессом социальной и психологической адаптации, давно уже замечено социологами [37] См.: Беккер Г., Босков А. Современная социологическая теория. М., 1961, с. 339. . Эти авторы приводят мнения некоторых социологов относительно того, кто принимает и кто отвергает нововведения. Так, Гиллин считал. что основными мотивами принятия нововведений являются уменьшение тревоги и обеспечение максимума безопасности. Но другие прирожденные и социогенные потребности тоже могут привести индивида к принятию нововведений.

Однако инновация — как двуликий Янус. Она не только механизм защитной адаптации для определенных индивидов и социальных групп: она может стать фрустратором. Верно и то, что «нововведение само является источником напряжения, а не просто реакцией на ожидаемые трудности [38] Беккер Г., Босков А., указ. соч., с. 336. . Эта проблема должна стать предметом исследований для каждого общества отдельно.

Когда определенные группы вносят в общество в целом или в различные его подсистемы новые элементы, другая группа или индивиды выступают против этих инноваций, стремятся защищаться от них. Наблюдаются защитные реакции против нововведений, причем речь идет о защитных реакциях как организаций и различных общин, так и отдельных людей. Защита от нововведений — это серьезная проблема для социологии, социальной психологии и теории личности.

Главным вопросом личностного аспекта проблемы нововведений является следующий: какой личностью является новатор? Каким образом новаторы создают новые культурные ценности или комбинируют уже известные ценности и знания? Поставлена также задача создания типологии новаторов: успешных и неуспешных; социальных и технических; случайных и профессиональных. Представляют большой интерес харизматические новаторы (по М. Веберу). В этой области представляет интерес работа Г. Бернета, который рассмотрел культурное нововведение с точки зрения участвующих в нем лиц. Этот автор рассмотрел мотивацию введения инноваций и те основные умственные процессы, которыми пользуются новаторы (дискриминация, ассимиляция, идентификация и рекомбинация) [39] См.: Barnette H. G. Innovation. New York: MacGraw — Hill. 1953. . Он считал, что «для принимающих нововведение характерны личные конфликты, неудовлетворение и маргинальный статус» [40] Беккер, Босков, указ. соч., с. 339) , причем исследования Р. Адамса показали, что эта закономерность имеет место только в распадающихся обществах, в то время как «… в более стабильных обществах нововведения оцениваются в терминах отраженного престижа новаторов как агентов диффузии» [41] Там же. .

Эти идеи и наблюдения важны по той причине, что позволяют прийти к следующему важному и общему выводу: фрустрированность личности в быстро изменяющихся обществах делает ее восприимчивой к нововведениям, принятие и распространение которых играет в ее жизни защитно-адаптивную роль. Эту важную социально-психологическую идею полезно расширить на основе эмпирического материала, и создать стройную концепцию (раздел социально-психологической теории адаптации). С этой целью потребуется исследовать творческих личностей, творчески работающие группы и тех лиц, которые хотя сами не творят ничего нового, однако с готовностью принимают и распространяют нововведения, например — научно-технические. При этом следует также иметь в виду те три типа принятия нововведений, которые выделил А. Босков [42] Беккер, Босков, указ. соч., с. 341. .

Согласно принятой общей схеме, человек оказывается в фрустрированном состоянии, когда возникает такая социальная проблемная ситуация, в которой блокируется его целенаправленная активность. Предвидение такой ситуации также является фрустратором.

Однако очень часто имеет место следующее, заслуживающее особого исследования, явление: человек оказывается в проблемной ситуации, например в такой, которая таит в себе опасность для его жизни, и можно было бы предположить, что он немедленно переживет фрустрацию, на что ответит соответствующими защитными реакциями. Между тем в некоторых случаях этого не происходит: он совершает такие действия, которые либо устраняют эту ситуацию, либо свидетельствуют о том, что он не воспринял опасный (в общем случае — фрустрационный) характер ситуации и действует, имея другую интерпретацию этой ситуации. Однако проходит некоторое время, опасность уже миновала, и человек, мысленно возвращаясь к этой же ситуации, осознает ее фрустрационный характер. Вследствие этого он переживает такие эмоции и мысли, которые характерны для фрустрированной личности. Это явление мы называем отсроченной фрустрацией . Она имеет свои разновидности. Приведем примеры.

1) А. В. выступает на собрании. Во время его выступления один из присутствующих позволяет себе реплику, на которую А. В., занятый своими мыслями, не обращает серьезного внимания. Вернувшись домой, он вспоминает всю обстановку собрания, свое выступление, реакцию присутствующих, в том числе реплику бестактного сослуживца, и осознает, что тот имел намерение оскорблять его: в его реплике были ирония и задняя мысль. А. В. переживает интенсивное чувство оскорбления, т. е. фрустрацию самосознания. Он решает при удобном случае наказать этого нахального человека.

2) Второй пример мы берем из книги М. Горовица, который приводит его для иллюстрации несколько иного явления. «Скалолаз успешным маневром спасается после того, как оборвался канат. После возвращения в базовый лагерь он создает в уме представление того, что могло бы случиться : теперь он ясно видит, что падает и ударяется об скалы. Формируя такой образ, он переживает сильную панику, т. е. эмоцию, которой не было во время настоящей опасности, в ситуации, в которой от него потребовались быстрые и «холодные» действия [43] См.: Horowitz M. J. Image Formation and Cognition. New York, 1978, pp. 84–85. .