Эрик Кандель - Расстроенная психика. Что рассказывает о нас необычный мозг

Для трансгендерных детей, считающих, что им достались тела неправильного пола, пубертатный период может стать временем сильнейших переживаний и смятения, как это случилось с Беном Барресом. Чтобы смягчить психологическую травму, врачи все чаще прописывают трансгендерным подросткам препараты, блокирующие половое созревание, пока их тела и способности к принятию решений не дозреют до степени готовности к терапии кросс-половыми гормонами. Обычно к ней приступают по достижении подростком 16 лет. При этом побочные эффекты гормональных препаратов по большей части остаются неизученными.

Сейчас в США ведется исследование, призванное прояснить, когда и как лучше помогать подросткам, которые хотят сменить пол, доставшийся им при рождении. Предполагается, что в этом исследовании, финансируемом Национальными институтами здоровья, примут участие около 300 подростков, считающих себя трансгендерами. Наблюдение за ними будет длиться не менее пяти лет. Проект станет крупнейшим из уже проведенных исследований трансгендерной молодежи – и всего лишь вторым исследованием психологических последствий отсрочки полового созревания. Если же говорить об оценке медицинских последствий такой отсрочки – он будет и вовсе первым. Одна группа участников проекта будет получать блокаторы полового созревания с самого начала пубертата, а другая группа, постарше, будет получать кросс-половые гормоны.

К началу полового созревания 75 % детей, ранее сомневавшихся в своем гендере, причисляют себя к гендеру, соответствующему их полу при рождении. Однако те, что считают себя трансгендерами в период пубертата, своего мнения обычно уже не меняют. Некоторые ученые высказывают сомнения относительно целесообразности применения блокаторов полового созревания, пока не изучены их побочные эффекты. Но многие люди, связанные с этим терапевтическим направлением, считают, что лишать трансгендерных подростков возможности перехода, не давая им препараты, неэтично. Они подчеркивают, что, отказывая подросткам в терапии, мы не просто сохраняем нейтралитет – мы подвергаем их опасности.

Общество эндокринологов работает над обновлением руководства по поддержке трансгендерной молодежи. Инициативу возглавляет Стивен Розенталь, детский эндокринолог из Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Он ожидает, что протоколы, которые сегодня рекомендуют врачам откладывать терапию кросс-половыми гормонами до достижения ребенком 16 лет, после обновления позволят проявлять бо́льшую гибкость, ведь у многих половое созревание начинается раньше. Обновленное руководство также может рекомендовать детям жить в том гендере, с которым они себя ассоциируют, и до начала пубертата. Психолог из Калифорнийского университета в Сан-Франциско Дайан Эренсафт отмечает, что такая практика набирает популярность, хотя и вызывает разногласия 139 . Многие психологи не советуют начинать социальный переход до подросткового периода.

Симона Джордано, специалист по биоэтике из Манчестерского университета, утверждает: каким бы ни был подход к гендерной идентичности детей, врачи и семьи должны помогать им разбираться в том, что они испытывают, ведь “социальный и психологический переход – это долгое путешествие” 140 .

Половая дифференциация мозга дает богатую пищу для исследования, и сегодня мы уже начинаем узнавать, какие нейронные сети руководят гендерно-специфичным поведением, включая его когнитивные аспекты вроде гендерной идентичности. Так, теперь мы понимаем, что гендерная идентичность имеет биологическую основу и может расходиться с анатомическим полом в процессе внутриутробного развития. Более того, как отмечают Свааб и Гарсия-Фальгерас, “нет доказательств того, что социальная среда после рождения оказывает влияние на гендерную идентичность или сексуальную ориентацию” 135 .

Более глубокое изучение биологии гендерной идентичности позволит нам составить гораздо более полное представление о диапазоне человеческой сексуальности и тем самым поможет нам понять и принять трансгендерных мужчин и женщин. Мы наконец поймем, что имеет в виду ребенок, заявляя: “Я не в том теле”. И сумеем помочь этому ребенку вступить во взрослую жизнь.

Величайший биолог нашего времени Фрэнсис Крик посвятил последние 30 лет своей жизни изучению того, как деятельность нашего мозга порождает сознание. “Ваши радости и печали, ваши воспоминания и стремления, ваше чувство личной идентичности и свобода воли на самом деле представляют собой не более чем поведение огромного скопления нервных клеток и связанных с ними молекул”, – написал Крик в книге “Удивительная гипотеза: научный поиск души” ( The Astonishing Hypothesis: The Scientific Search for the Soul ), опубликованной в 1994 году.

Однако Крик не сильно продвинулся в изучении механизмов сознания, и сегодня единство сознания – нашего осознания себя – остается величайшей загадкой мозга. Консенсуса относительно природы сознания как философского концепта нет до сих пор, но большинство из тех, кто изучает сознание и анализирует его расстройства, полагает, что оно представляет собой не однородную функцию психики, а совокупность разных состояний психики в разных контекстах.

Одним из самых неожиданных современных открытий в области исследования состояний сознания стало доказательство правоты Зигмунда Фрейда: мы не можем понять сознание, не принимая, что сознательное мышление пронизано сложными бессознательными психическими процессами. Все наше сознательное восприятие зависит от бессознательных процессов. Поэтому, погружаясь в тайну сознания, мы не должны забывать того, что мы узнали о работе психики при изучении болезней мозга. Мы уже знаем, что мозг с помощью бессознательных и сознательных процессов создает внутреннюю репрезентацию внешнего мира, которая направляет наши мысли и поведение. Если нейронные сети мозга не в порядке, мы воспринимаем мир иначе – не в той степени и не так, как другие люди, – что на сознательном, что на бессознательном уровне.

Новая биология психики – союз современной когнитивной психологии и нейронауки – сформировала новое представление о сознании. В этой главе мы увидим, как ученые обратились к нейровизуализации, чтобы изучить разные состояния сознания, и выявили базовые аспекты формирования сознания мозгом. Затем мы вернемся к процессу принятия решений, но на этот раз сосредоточим внимание не на проблемах с решениями морального характера, а на том, что в реализации этого жизненно важного навыка участвуют как сознательные, так и бессознательные процессы. Попутно мы узнаем, что удалось выяснить о принципах управления принятием решений, когда экономика вступила в неожиданный союз с клеточной биологией. А в самом конце рассмотрим, какой вклад в изучение психических процессов внес психоанализ и как этот терапевтический подход может обрести новые силу и смысл, объединившись с новой биологией психики.