Адам Грант - Подумайте еще раз. Сила знания о незнании

Райан шестнадцать лет наращивал обязательства учиться на врача. Не будь он таким упорным, уже давно передумал бы. Но он стал жертвой преждевременной идентичности [441] Wim Meeus et al., «Patterns of Adolescent Identity Development: Review of Literature and Longitudinal Analysis», Developmental eview 19 (1999): 419–61. , как называют это явление психологи: сделал выбор и заведомо отмел все возможные варианты [442] Otilia Obodaru, «The Self Not Taken: How Alternative Selves Develop and How They Influence Our Professional Lives», Academy of Management Review 37 (2017): 523–53. .

Преждевременная идентичность в выборе профессии закладывается в детстве вопросом «Кем ты хочешь быть, когда вырастешь?». Размышления на эту тему могут сформировать фиксированное, жесткое представление о себе и своем жизненном пути. «По-моему, это самый бесполезный вопрос, который только взрослый может задать ребенку [443] Michelle Obama, Becoming (New York: Crown, 2018). , — пишет Мишель Обама. — Кем ты хочешь стать, когда вырастешь ? Как будто вырасти — это конечная цель. Как будто кем-то становишься раз и навсегда» [444] У меня еще одна претензия к этому вопросу: из-за него дети считают работу главной в своей жизни. Единственным социально одобряемым ответом считается название профессии. Взрослые ожидают, что дети мечтают о великом, например полететь в космос, стать героическим пожарным или знаменитым режиссером. Непонятно, что говорить, если от работы ждешь только стабильности и хочешь быть хорошим отцом или матерью или просто достойным и интересным человеком. Я зарабатываю, изучая виды деятельности, и тем не менее против того, чтобы идентифицировать себя только с этим занятием. .

Не все дети метят высоко. Многие следуют по стопам родителей и не рассматривают альтернативы. Но бывает, что они, наоборот, мечтают о великих достижениях и долго держатся за свои воздушные замки — почти у всех есть такие знакомые. Иногда не хватает способностей, чтобы профессионально заниматься тем, что нравится, или есть сомнения, что увлечения принесут достаточно денег на жизнь [445] Shoshana R. Dobrow, «Dynamics of Callings: A Longitudinal Study of Musicians», Journal of Organizational Behavior 34 (2013): 431–52. , [446] Justin M. Berg, Adam M. Grant, and Victoria Johnson, «When Callings Are Calling: Crafting Work and Leisure in Pursuit of Unanswered Occupational Callings», Organization Science 21 (2010): 973–94. . «Можешь стать кем захочешь?! — шутит комик Крис Рок. — Скажите детям правду [447] Chris Rock, Tamborine, directed by Bo Burnham, Netflix, 2018. … Можешь делать все, что у тебя хорошо получается… если найдешь такую работу».

Даже реалистичные детские мечты могут обернуться кошмаром. Детям следует рассказывать о профессиях как о роде занятости, а не самоопределении [448] Ryan F. Lei et al., «Children Lose Confidence in Their Potential to ‘Be Scientists,’ but Not in Their Capacity to ‘Do Science,’» Developmental Science 22 (2019): e12837. . Когда работа — это то, что ты делаешь, а не то, кто ты есть, проще видеть альтернативы.

В детстве многие проявляют интерес к науке, но после начальной школы теряют его и сомневаются в своих способностях. Согласно недавним исследованиям, энтузиазм можно поддержать, если преподносить науку немного в другом ключе. Ученики второго и третьего классов демонстрировали большую тягу к знаниям, когда нужно было что-то делать, а не просто «быть ученым». Просто «стать ученым» — это слишком абстрактно. А вот ставить конкретные эксперименты могут все. Даже дошкольники проявляли больший интерес к тому, что надо делать , а не кем надо быть [449] Marjorie Rhodes, Amanda Cardarelli, and Sarah-Jane Leslie, «Asking Young Children to ‘Do Science’ Instead of ‘Be Scientists’ Increases Science Engagement in a Randomized Field Experiment», PNAS 117 (2020): 9808–14. .

Недавно за обедом наши дети решили по очереди рассказать, кем хотят стать. Я ответил, что необязательно выбирать одну профессию, в среднем человек выполняет дюжину разных работ [450] Alison Doyle, «How Often Do People Change Jobs during a Lifetime?», The Balance Careers, June 15, 2020, www.thebalancecareers.com/how-often-do-people-change-jobs-2060467 . . Что необязательно делать что-то одно — можно заниматься разными вещами. И они начали обсуждать, что им нравится. В список вошли дизайн наборов Lego, космические исследования, литературное творчество, архитектура, оформление интерьеров, преподавание физкультуры, фотография, тренировка футболистов и фитнес-блог на YouTube.

Выбор профессии не должен быть похож на поиск родственной души. Возможно, идеальную для вас работу еще не придумали. Привычные сферы меняются, и новые виды деятельности появляются очень быстро. Еще совсем недавно не было Google, Uber и Instagram. И вы в будущем изменитесь, а вслед за вами и ваши интересы.

Мы привязываемся к разным жизненным планам. Выбрав один, мы делаем его частью своей идентичности, и тогда наращивание обязательств трудно остановить. Из любви к чтению люди специализируются в английском языке, а потом выясняют, что не имеют склонности к писательству. Поступают в колледж во время пандемии, а потом понимают, что лучше было взять академический отпуск. Надо держаться выбранного направления . Разводятся из-за нежелания заводить детей, а через много лет осознают, что хотят быть родителями.

Преждевременная идентичность тормозит развитие. В исследовании с участием музыкантов-любителей выбравшие музыку делом своей жизни в последующие семь лет чаще игнорировали советы своих наставников [451] Shoshana R. Dobrow and Jennifer Tosti-Kharas, «Listen to Your Heart? Calling and Receptivity to Career Advice», Journal of Career Assessment 20 (2012): 264–80. . Они слушали только свое сердце. В каком-то смысле преждевременную идентичность можно назвать противоположностью кризиса идентичности: вместо того чтобы смириться с неопределенностью будущего рода занятий, мы принимаем компенсационное убеждение [452] Ian McGregor et al., «Compensatory Conviction in the Face of Personal Uncertainty: Going to Extremes and Being Oneself», Journal of Personality and Social Psychology 80 (2001): 472–88. и полностью посвящаем себя выбранному пути. Я замечал, что самые уверенные в своем будущем двадцатилетние студенты к тридцати годам сожалеют о большем. Они недостаточно времени уделяли переосмыслению [453] Есть данные, что выпускники университетов Англии и Уэльса чаще меняют профессию, чем те, кто учился в Шотландии. Дело не в культуре, а во времени. В Англии и Уэльсе [ Ofer Malamud, «Breadth Versus Depth: The Timing of Specialization in Higher Education», Labour 24 (2010): 359–90. ] специализацию выбирают в старших классах и у студентов меньше возможностей пересмотреть решение во время обучения в колледже. В Шотландии выбор специализации происходит не раньше третьего курса, и у студентов достаточно времени переосмыслить планы и развить новые интересы. Они чаще выбирают предметы, которые не изучали в школе, и их выбор оказывается точнее. .

Иногда проблема в том, что они рассуждают как политики и слишком стараются получить одобрение родителей и ровесников. Ослепленные статусом, они не замечают одного: какими бы впечатляющими ни были достижения, выбор неверен, если их самих он не радует. В других случаях они, как проповедники, видят в работе свой священный долг. А иногда выбирают профессию как прокуроры, изобличают окружающих в том, что те продали душу капитализму, и занимаются общественной работой в надежде спасти мир.