Джесс Хилл - Больная любовь. Как остановить домашнее насилие и освободиться от власти абьюзера

В детстве Глена часто стыдили и унижали, он жил почти как беспризорник. Родители развелись, когда мальчику было два года. Его отец часто попадал в тюрьму, и сын его почти не знал. По его воспоминаниям, отец никогда не бил мать, но зато отчим не раз поднимал на нее руку и таскал за волосы. Насилие было обычным делом в этой семье: Глен, когда ему было лет семь, устраивал кровавые драки со старшим братом. Тот так отчаянно колотил и пинал младшего, что того однажды пришлось даже везти в больницу и срочно удалять разорвавшийся аппендикс. В подростковом возрасте старший брат стал учить младшего, как стать «крутым», и заставлял его идти на улицу и бить прохожих. В какой-то момент наш герой признался взрослым, что брат мастурбировал в его присутствии, еще когда Глен был младшеклассником. Брата отправили в колонию, а самого Глена – в приемную семью. А когда Глен сказал матери, что в возрасте шести лет подвергся сексуальным домогательствам со стороны одного их родственника, та страшно разозлилась и не поверила ему.

К какой категории абьюзеров вы отнесли бы Глена с учетом всего сказанного? Если оценивать только историю его отношений с Мишель, то, наверное, вы вслед за психологами Мари-Луизой Корр и Дэвидом Гэддом обратили бы внимание, что он обращается к насилию в моменты стресса. А это типично для тех, кто «бьет только родных». Это подтверждается тем, что Глен сам говорит о насилии: когда Мишель нападала на него, обвиняя в неверности, он сдерживался и ни разу не ударил ее, потому что, по его словам, «мужчина бьющий женщину – больной». В данном случае оба партнера поднимают друг на друга руку, и не похоже, что в этой паре есть серьезный дисбаланс сил. Гэдд и Корр пишут, что, анализируя эти отношения, полиция пришла к выводу, что Глен относится к типу «бью только родных». Однако стоит взглянуть на его отношения с другими девушками, и вы заметите куда более опасную модель – принудительный контроль. В этом случае Глен может нести куда большую угрозу, чем кажется. «Он использовал удушающие приемы, бил по голове, сам рассказал о том, как удерживал заложников и угрожал убийством. Это все крайние формы насилия, – подчеркивают Гэдд и Корр. – Он способен на такие поступки, которые вряд ли можно счесть нормальными». [21]

Существуют две наиболее популярные теории, «феминистская» и «психопатологическая», объясняющие природу мужской жестокости.

История Глена – и многих других мужчин, подобных ему, – должна служить предостережением для тех, кто считает, что можно классифицировать абьюзера, проанализировав его отношения лишь с одной пассией.

Так как же использовать типологию? Возможно, нам не удастся поместить каждого абьюзера в конкретную «нишу». Но разделение на типы поможет понять общие тенденции и перспективы того или иного поведения и лучше проникнуть в сознание того, кто прибегает к насилию.

Однако, когда мы задаемся вопросом, откуда берутся у мужчины те или иные переживания, диктующие его жестокие поступки, мы вступаем на еще более топкую почву.

На этом этапе стоит сделать шаг назад и напомнить, насколько сложно устроено то явление, которое мы анализируем, и как много в нем случайного. По выражению нобелевского лауреата, нейрофизиолога сэра Джона Экклса, «мозг настолько сложен, что поражает генерируемое им же самим воображение». [22] Это система, включающая в себя 86 миллиардов нейронов, каждый из которых может формировать около 5000 синапсов (то есть соединений) с другими нейронами. Округлое серое водянистое вещество у нас между ушами, состоящее из жиров и белков, может производить сотни миллиардов синаптических связей! Они и определяют нашу личность: влияют на работу органов чувств и особенности характера, на наши предпочтения и неприязнь, а также лежат в основе реакций на окружающую среду, в том числе и на склонность к насилию.

На синаптические связи влияют гены, гормоны, переживаемый опыт и культурная среда. Нейрофизиологи наблюдают за движущимися нейронами в действии, но они не могут поместить их в чашку Петри и синтезировать в ней фрагмент человеческого сознания. Ученые вообще не в состоянии точно определить место, в котором оно формируется. Каким образом активность нейронов преобразуется в наше осознание себя разумными существами? Почему поведение людей способно варьироваться от самопожертвования до садизма? А может, настроение и поступки меняются в зависимости от деятельности бактерий в нашем желудочно-кишечном тракте? (Эту тему недавно начали изучать ученые из Калифорнийского университета. [24]) Существуют теории, объясняющие эти сложные механизмы и позволяющие составить общую картину того, как они работают. Но веских доказательств эти гипотезы пока не имеют. На сегодняшний день мы не можем толком дать определение, что такое человеческое «я».

В поисках ответа на ключевой вопрос, почему мужчины бывают жестоки к женщинам, нам придется обследовать неведомую и таящую массу загадок территорию.

С начала 1970-х эта противоречивая тема вызывает множество бурных споров среди интеллектуалов. Я могла бы посвятить целую главу разным идеям и моделям, претендующим на то, чтобы объяснить природу насилия [62] Приведу лишь один пример. Согласно неодарвинистскому взгляду, особенно популярному среди защитников мужских прав, насилие, применяемое к женщинам, имеет эволюционные корни. Мужчины инстинктивно делают все необходимое для удержания половой партнерши. Она средство репродукции, поэтому над ней необходимо сохранять контроль. Ничего не поделаешь, это естественный процесс. Однако насильники, видимо, как-то не так интерпретировали эволюционные инстинкты: давление на партнершу очень часто начинается или резко растет после того, как она забеременеет . Эксперт по абьюзу в семье Дональд Даттон и его соавтор Сюзан Голант указывают: «Зачем человеку, стремящемуся передать свои гены, подвергать опасности будущих потомков и сам источник их появления?» Действительно, зачем? ( Прим. автора. ) . Но все же давайте остановимся на двух доминирующих теориях – «феминистской» и «психопатологической». Их громогласные сторонники настаивают, что знают истинную причину абьюза. Более того, они полагают, что только им известно, как его остановить.

Посмотрим, как соотносятся друг с другом две эти модели.

Строгие приверженцы психопатологической теории считают, что корни домашнего насилия стоит искать в психических расстройствах, химических зависимостях и детских травмах. К гендерным вопросам и патриархату абьюз, по их мнению, не имеет или почти не имеет отношения. Некоторые вообще исключают из задачи пол, как не имеющий отношению к делу и отвлекающий внимание на постороннее. «Нет научных оснований подходить к этой проблеме с гендерных позиций, – заявил изданию The Spectator Питер Миллер, профессор австралийского Университета Дикина, специалист по предотвращению насилия и зависимостей. – Ключ к ее пониманию – психологическая предрасположенность определенных людей к агрессии, личностные черты, входящие в «Темную триаду», – нарциссизм, психопатия, макиавеллизм [63] Макиавеллизм в психологии – склонность к манипуляциям, обману, применению грубой силы, беспринципность и безнравственность, эгоизм. ( Прим. ред. ) . Такие качества встречаются у обоих полов». [25] Феминистская модель ставит вопрос: «Почему мужья бьют жен ?», а психопатологическая школа формулирует его по-другому: «Почему этот мужчина бьет свою жену?» Считается, что абьюзер обязательно имеет какие-то диагностируемые отклонения, вызывающие изменения в поведении. Именно из-за этого он совершает поступки, несовместимые с представлением о норме. Сторонники этой теории в первую очередь ищут у виновников семейных драм признаки расстройства, болезни или зависимости. Если их нет, обращают внимание на другие факторы – пережитую в детстве жестокость и безнадзорность. Или исследуют особые черты его характера, такие как нарциссизм, инфантильность или садизм. Иными словами, с точки зрения строгих «психопатологов», только «нездоровые люди» могут причинять боль, называя это любовью. (Некоторые психиатры полагают, что, если расстройство не удается выявить, значит, перед ними не абьюзер. И, скорее всего, его обвиняют огульно.)