Робер Мюшембле - Оргазм, или Любовные утехи на Западе. История наслаждения с XVI века до наших дней

Принципиальные изменения коснулись уже состоявшихся мужчин и, в еще большей степени, женщин. Мужчины обрели возможность предаваться различным эротическим удовольствиям без необходимости прибегать к лицемерному буржуазному двойному стандарту. Но увеличение продолжительности жизни сопровождается и давлением на мужчин: со всех сторон им предлагают разнообразнейшие удовольствия и возможность наслаждаться ими до глубокой старости. Тем, для кого подобное давление становится невыносимым, заботливо предлагают свои услуги толпы психоаналитиков и специалистов по проблемам супружеской жизни. Все средства массовой информации наперебой говорят об уязвимости и незащищенности мужчин, вынужденных постоянно стремиться к новым достижениям. Повсюду рекламируются чудодейственные средства и снадобья от полового бессилия. В 2003 году вышел пародийный американский фильм, в котором изображены муки стареющего героя — его играет Джек Николсон. Он все еще тянется к женщинам, что более или менее получается при помощи виагры, но его организм подорван многолетним употреблением пищи с избытком холестерина. В конце концов он находит себе подругу по возрасту (ее играет Дайана Китон), и после разнообразных приключений на фоне больницы, окрашенных к тому же голливудской романтикой, герои обосновываются в Париже [57] Something’s Gotta Give. Режиссер фильма Нэнси Мейерс. Во Франции вышел в 2004 году под названием «Все может случиться». .

Необходимо добавить, что в образе супермужчины появляется новая черта — он демократизируется. В XVII веке в этой роли мог выступать только сеньор, в XIX веке наслаждения плоти были уделом богатых и влиятельных людей. В рамках нового, всевозрастающего гедонизма многие европейцы желают получить свою долю счастья немедленно. Личность еще не абсолютный властелин, но стремится быть им. Границы между поколениями и социальными группами в области сладострастия размыты, вступление в брак перестало быть обязательным, во всяком случае, в густонаселенных городах. Прочность союза зависит гораздо больше, чем ранее, от тирании оргазма. Взрослые мужчины неожиданно оказались в новых тисках. Раньше речь шла о разделе женщин по воле отцов, и часто мужчине приходилось долго ждать, когда он получит причитающуюся ему женщину. Теперь, после того как исчез двойной стандарт 1700–1960 годов, оберегающий мужчин, они почувствовали себя незащищенными и хрупкими. В начале третьего тысячелетия прозвучало штормовое предупреждение: мужская индивидуальность под угрозой. Правила игры принципиально изменились. Женщины требуют и социальных прав, и права на удовольствие и вот-вот возьмут в свои руки управление плотскими сношениями. Произошло потрясение основ, всех представлений о личности и отношениях между полами — всего того, о чем до сих пор не принято было говорить в обществе.

Контрацепция ускорила процесс освобождения женщин и позволила им войти в мир, доступный ранее только мужчинам, — мир самореализации и поисков собственной сексуальной идентичночти [58] Trumbach R . Sex and the Gender Revolution. T. I. Op. cit. P. 13. . Они больше не святые и не шлюхи, хотя некоторым хочется считать их таковыми; они отныне сами распоряжаются своей детородной функцией и своими чувствами. Они не ждут безоговорочного восхищения или порицания от мужчин, некогда доминировавших в культуре. Возможно, именно поэтому в традиционных авторитетных кругах периодически разворачиваются дискуссии о вреде контроля над рождаемостью. В XVIII веке противозачаточные средства уже объявлялись «темными путями обмана природы», их считали дьявольскими кознями, призванными совратить людей с пути истинного. Сейчас упор делается на то, что они враждебны биологической природе человека.

В 1973 году Верховный суд США легализовал аборты, но противники не сложили оружие. Значительная часть населения США — более половины — настроена к абортам враждебно и склонна скорее к пуританскому представлению о том, что сексуальность — исключительное право мужчины. Такое представление основано на системе законов, принятых по образцу европейских в 1960-е годы, оно базируется на мощной сублимации полового влечения в интересах развития культуры потребления, индустрии досуга и спорта. Фрустрация порождает ненасытный аппетит к жизненным радостям и приобретает форму настоящей религии потребления. Женщины у семейного очага — жрицы и мишени этой религии, из их уст исходит истина, в то время как «эротические маргиналы» выглядят еретиками. Они опозорены и отвержены, чему, в частности, служит культ спортсменов-«мачо». Нарушение в сознании основано здесь на традиционном распределении ролей между полами и группами людей. Личность оказывается зажатой в двойные тиски. Первые — традиционное противопоставление состоявшихся мужчин подросткам, но у последних еще остается надежда преуспеть в будущем. Вторые жестко определяют общественные роли мужчин и женщин, причем у последних нет возможности выйти из роли матери семейства иначе как ценой утраты социального статуса или обретения репутации «падшей».

Можно понять, насколько значимым было появление контрацептивных таблеток, поскольку теперь выбор становился уделом женщины, а не мужчины, как при использовании презерватива или прерывании полового акта. «Честные женщины» прошлого не могли распоряжаться своим телом, принадлежащим Господу, как считалось при Старом порядке, или мужу по «естественному праву» буржуазного общества XIX века. Разрыв с прошлым в 1960–1970-е годы был тем более ощутимым, что он давал право выбора угнетенной стороне; тому служили и противозачаточные таблетки, и распространение абортов, несмотря на протесты против них. Господству мужчин в сексуальной сфере пришел конец. Дочери Евы теперь сами могут выбирать себе партнера, определять форму, продолжительность и время половых сношений, что казалось немыслимым их предкам. Женский оргазм перестал быть запретной темой, его не стыдятся, о нем говорят. И средства массовой информации описывают, каким он должен быть, чтобы женщина могла почувствовать себя настоящей до мозга костей.

Последствия перемен, особенно в Старом Свете, неисчислимы. Разрушились не только представления о теле и сексуальности, но и основы взаимоотношений между полами, которые раньше строились вокруг брака даже там, где речь шла о подростковых сексуальных злоупотреблениях [59] Héritier F. Masculin-féminin. T. I. La Pensée de la différence. T. II. Dissoudre la hiérarchie. Paris: O. Jacob, 1996, 2002. По поводу «золотого возраста» см.: Daumas M . Le Mariage amoureux. Op. cit. . Изменились и отношения между поколениями. Во многих семьях дети живут с отчимами или мачехами, молодые стали позже уходить из родительского дома, бабушки и дедушки стали больше заниматься воспитанием внуков. В новых условиях меняются даже представления о любви: различия в возрасте или расе перестали быть существенными, зато в планы построения совместной жизни вторгаются соображения карьеры. Многие встают перед выбором, что лучше: завести ребенка или вкушать наслаждение в объятиях партнера. Общество в целом стало похоже на груду перемешанных костяшек домино, из которых составляется игра. И все потому, что женщины отказались от раз и навсегда установленных ролей целомудренной святой, идеальной матери или шлюхи, некогда навязанных им нашей культурой. К старому возврата не будет, хотя мы и не знаем, что именно из широкого спектра возможностей выберут будущие поколения.