Дэвид Ричо - Эмоциональные триггеры. Как понять, что вас огорчает, злит или пугает, и обратить реакцию в ресурс

Триггеры часто вызывают страх. Страх – основное препятствие для наращивания и использования внутренних ресурсов. Он внушает, что никаких резервов у нас на самом деле нет. То, что над многими людьми страх обретает огромную власть, совсем не удивительно. Мы унаследовали его от древних предков. Ведь выживал только тот, кто всего боялся. К примеру, люди, которые боялись змей, выживали; а те, кто осмеливался проявлять любопытство, умирали. Так, врожденное отвращение к змеям присуще теперь и нам, потомкам, и служит целям выживания. У нас всегда будут подобные примитивные страхи, унаследованные от кроманьонских предков. Они сидят в миндалине, примитивной рептильной части мозга, которая с древних времен и с детских лет отвечает за наши страхи. В частности, мы унаследовали вполне реалистичный страх вещей, которые могут представлять опасность. Кроме того, предки, которые смело признавали свои страхи и при этом проявляли осторожность, выживали и процветали. Мы унаследовали этот баланс.

Тем не менее у нас есть и необоснованные страхи: мы воображаем опасность там, где ее нет; предчувствуем или боимся последствий, которые никогда не наступят; нас пугает то, что на самом деле не столь и ужасно. Наша цель не в том, чтобы избавиться от подобных страхов. Наша цель в том, чтобы не реагировать на них. Они не должны мешать нашим нуждам, ценностям и желаниям. Они не должны провоцировать нас на действия, которые умаляют наше достоинство и ограничивают наши возможности. Достаточно проявить смелость – такое же древнее и сильное чувство, как страх. Убежденность в собственной смелости укрепляет веру в себя – важнейший внутренний ресурс для борьбы с любыми страхами.

Необоснованные страхи питаются нашим богатым воображением. Мы зацикливаемся на мыслях, которые рисуют жуткие последствия триггерного события. Большинство из нас блестяще умеют представлять худшие из возможных сценариев, добавляя чудовищные детали. К сожалению, львиная доля такого замечательного внутреннего ресурса, как воображение, уходит на подогревание наших страхов. Лучше направить весь этот креатив на новаторские идеи и потрясающие открытия. Следовательно, преодолевая страхи, мы открываем путь к обогащению повседневного опыта, насыщая жизнь смелостью и поразительной многогранностью.

Когда страх доминирует над нами, он мешает нам познать себя. Страх лишает нас свободы быть собой. Бояться – значит сомневаться в своих способностях, тормозить их развитие, подрезать себе крылья. Иногда мы боимся своей силы, и это делает нас еще более немощными. Нам кажется, что мы лишены внутренних ресурсов, и мы видим только один путь – поддаться триггерам. Нам с таким трудом удается контролировать свои чувства, что больше всего на свете мы боимся утратить этот контроль. Но на самом деле нас пугают неконтролируемые ощущения и реакции, которые сопровождают освобождение от страха – и от травмы тоже.

Когда мы стремимся контролировать людей, чувства и события, мы обречены страдать, потому что ситуация всегда выходит из-под контроля. Альтернативный подход – отказаться от контроля. Для этого нужно принять две простые, хотя и неприятные данности. Во-первых, мы не всегда можем контролировать результаты своих действий, поэтому стоит разработать запасной план, например: «Будь что будет. Если мне не понравится результат, я расстроюсь, но потом сделаю все, что в моих силах, чтобы извлечь из этого пользу». Во-вторых, в любой ситуации можно найти возможность для того, чтобы проявить любовь и избавиться от страха. И здесь запасной план – простая благодарность за все, что с нами происходит.

Отношения пробуждают желания. Великое множество этих желаний можно разделить на две основные категории. Одноуровневые желания касаются только объекта: «Для похода мне необходим фонарь. Мне нужен только он. Получив его, я испытаю удовлетворение». Желание простое и выполнимое. Многоуровневые желания касаются не только объекта, о котором идет речь: «Когда мне одиноко по вечерам, я балую себя сладким. Я ем больше, чем мне требуется, и все равно не получаю нужного удовольствия». (С фонариком такого не случилось бы!) Желание сложное и невыполнимое.

Имея дело с многоуровневыми желаниями, важно подумать, что мы ищем и чего хотим избежать . Если мы испытываем оба эти чувства одновременно, это верный путь к зависимости. Мы стремимся к той или иной форме удовлетворения и при этом хотим от чего-то уклониться. Так нами владеют сразу и желание, и страх. Вот почему зависимость всегда ставит нас в тупик. Смешивая страх и желание, она тем самым загоняет нас в угол.

Допустим, мы страдаем сексуальной зависимостью. Это форма обсессивно-компульсивного расстройства, влияющего на многие сферы жизни. Адекватное, здоровое стремление выходит за рамки чисто физического удовлетворения. По сути, мы стремимся к пяти основным нуждам – внимание, принятие, понимание, любовь, дозволение, то есть изначальным потребностям ранних лет жизни. К примеру, мы жаждем отцовской любви, удовлетворения пяти основных нужд, ощущения безопасности и защищенности. Мы хотим чувствовать присутствие и поддержку любимого человека, чего не получили от отца. И теперь ищем эту любовь, только не в продолжительных близких отношениях, а в сексе. Когда мы находим то, что искали, усиленно вырабатывается дофамин – нейромедиатор вознаграждения. Он-то и подогревает зависимость.

Однако зависимость также предполагает избегания: мы боимся настоящей близости в отношениях, которая может принести нам истинное удовлетворение. Мы предпочитаем дофамин окситоцину (гормону привязанности). Мы сочетаем страх и желание и сексуализируем давнюю потребность в любви, вместо того чтобы верить, что сможем обрести ее в зрелых длительных отношениях. Более того, нас привлекают только те, кто готов участвовать в нашей игре, кто испытывает те же потребности, что и мы. Они не против сыграть в прятки. Мы, патологически зависимые люди, легко находим друг друга.

Так мы используем секс, чтобы получить то, чего ищем, и избежать того, чего боимся. Как? Мы выбираем сексуальные утехи вместо удовлетворяющей сексуальной близости, в которой можем получить то, о чем мечтаем, при этом ни от чего не ускользая. Вместо окситоцина мы гоняемся за адреналином и дофамином.

Нейропластичность – настоящее спасение для тех, кто стремится к позитивным изменениям. Но когда речь идет о повышении уровня дофамина, та же самая пластичность делает нас менее гибкими, менее предрасположенными к новому мышлению и поведению. Дофамин связан с вознаграждением, удовольствием, ложным чувством контроля и уверенности. Зависимость от него мешает нам выйти за рамки того, что он предлагает, и вести более гармоничный образ жизни. Мы попадаем в порочный круг, который связывает нас по рукам и ногам.