Роберт Крукс - Сексуальность

Другой средневековый образ являл собой полную противоположность сострадательной Мадонне. Это образ Евы как злой искусительницы из Эдемского сада. Данный образ поддерживался церковью и отражал усугубление представления о виновности Евы в первородном грехе и общего антагонизма по отношению к женщинам. Этот антагонизм достиг своей кульминации в охоте на ведьм, начавшейся в XV веке, активно продолжавшейся на протяжении расцвета эпохи Ренессанса и продлившейся в целом почти два столетия (Hitchcock, 1995). Ведовство было объявлено плотским грехом, и большинство «ведьм» обвинялись в участии в сексуальных оргиях с дьяволом (Wiesner-Hanks, 2000). По иронии судьбы пик этого пришелся на период, когда королева Елизавета способствовала возвышению статуса женщины и выдвижению Англии в число великих держав. По приблизительным подсчетам более 50 000 женщин были казнены как ведьмы во время и по окончании срока ее правления (Barstow, 1994).

[10] Антагонизм по отношению к женщинам достиг своей кульминации в период охоты на ведьм в XV столетии

Охота на ведьм закончилась лишь к началу эпохи Просвещения в XVIII столетии. Отчасти это было следствием развития нового научного рационализма. Идеи теперь должны были основываться на объективно наблюдаемых фактах, а не на субъективных верованиях. Женщинам, по крайней мере на какое-то время, стало оказываться большее почтение. Некоторые женщины, такие как Мэри Уоллстоункрафт (Mary Wollstonecraft) из Англии, прославились своим интеллектом, остроумием и жизнелюбием. В книге Уоллстоункрафт «В защиту прав женщин» (The Vindication of the Rights of Women, 1792) был подвергнут критике общепринятый обычай дарить маленьким девочкам кукол, а не учебники. Уоллстоункрафт также утверждала, что сексуальное удовлетворение настолько же важно для женщин, как и для мужчин, и что добрачные и внебрачные половые отношения не являются греховными.

Викторианская эпоха

К несчастью эти прогрессивные взгляды не получили достойного развития. Викторианская эпоха, названная так в честь королевы Виктории, взошедшей на британский трон в 1837 году и правившей более 60 лет, явилась крутым поворотом к прошлому. Обоим полам были предписаны строго определенные роли. В викторианских женщинах, представлявших высшее и среднее сословие, ценились утонченные и женственные манеры. Они поддерживались такими искусственными приспособлениями, препятствующими свободным телодвижениям, как корсеты, кринолины и лифы. Широко распространенное мнение о женской сексуальности было отражено в повсеместно цитируемом высказывании врача Уильяма Эктона (William Acton), писавшего: «Большинство женщин не слишком озабочены сексуальными чувствами какого бы то ни было рода» (Degler, 1980, р. 250). Женские обязанности в основном сводились к удовлетворению духовных потребностей семьи и обеспечению комфортабельных домашних условий своему мужу, нуждающемуся в отдыхе после долгого трудового дня. Мир женщин был отделен стеной от мира мужчин. Страстные дружеские отношения, иногда развивавшиеся между женщинами, обеспечивали им утешение и поддержку, которых они не находили в браке.

Мужчины викторианской эпохи должны были строго соблюдать все приличия, присущие своему времени. Но (увы!) они часто были вынуждены забывать о морали из деловых и политических интересов. Впрочем, они порой забывали о морали и преследуя свои сексуальные нужды. Ведь во многих викторианских браках разделение миров мужей и жен порождало эмоциональную (и физическую) дистанцию между ними. Именно поэтому по иронии судьбы в тот же исторический период наряду с суровыми нормами морали и подавлением сексуальности процветала проституция. Викторианские мужчины могли курить, пить и заигрывать с женщинами, прибегавшими к проституции из экономической нужды.

Несмотря на господствовавшее представление об асексуальности викторианских женщин, родившаяся в 1863 году женщина-врач Целия Мошер (Celia Mosher) решила поинтересоваться мнением самих женщин об их сексуальности. Она провела единственное известное нам исследование сексуальности среди женщин своей эпохи. На протяжении более 30 лет 47 замужних женщин заполняли ее вопросники. Информация, собранная в ходе этого исследования, явила собой совершенно иную картину женской сексуальности, чем та, что обычно изображалась (а скорее даже навязывалась) «экспертами» того времени. Мошер обнаружила, что большинство женщин испытывали сексуальное желание, получали наслаждение от полового акта и даже переживали оргазм (Mahood & Wenburg, 1980).

[11] В викторианскую эпоху женщинам брачного возраста были присущи столь же строгие нравы, как и их туго затянутые корсеты. По иронии судьбы в тот же исторический период процветала проституция

Двадцатый век и дальнейшие перспективы

Двадцатый век до некоторой степени разрушил эту опасную двойственность женского образа. В конце XIX столетия началось движение за избирательное право для женщин. Оно преследовало цель завоевать для женщин право голоса. Это движение было обязано своим началом таким родственным с ним тенденциям, как политика трезвости, отмена рабства, а также требования разрешить женщинам посещать высшие учебные заведения и обладать собственностью. Однако принятие в 1920 году девятнадцатой поправки к Конституции США, гарантировавшей женщинам право голоса, не возвестило собой новую эру равенства полов. Лишь Вторая мировая война создала ситуацию, приведшую к достижению большего равенства и дальнейшему разрушению жестких рамок гендерных ролей. Тысячи женщин тогда отказались от своей традиционной роли хранительницы домашнего очага и впервые в жизни вышли на работу.

И только начало 60-х ознаменовало собой новый этап в достижении гендерного равноправия. Этому предшествовали волна послевоенных браков и взрыв рождаемости. В результате роль женщины оказалась сведена к выполнению домашних обязанностей. Такая ситуация, в свою очередь, повлекла за собой всеобщее разочарование и поиски выхода из него. Но до сих пор мы все еще несем на себе бремя наследия викторианской эпохи и более ранних традиций, предписывающих соответствие гендерным ролям, которые мы усваиваем с раннего детства. Наследие рабства, влияние которого обсуждается во вставке «Тлетворное влияние рабства на сексуальность и гендерные роли» также наложило свой отпечаток на наше устойчивое восприятие гендерных образов.

Лики сексуальности. Тлетворное влияние рабства на сексуальность и гендерные роли

Представления о крайних проявлениях гендерных ролей и сексуальности чернокожими были навязаны по отношению к чернокожим рабам в США. Стереотипы же восприятия сексуальности чернокожих людей, в свою очередь, послужили оправданием для институализации рабства и господства белого населения. [12] Источник : Douglas, 1999; Wyatt, 1997.