Эверетт Шостром - Человек - манипулятор

Учитель А. Мы поговорим об этом завтра, а сегодня мы изучаем мышцы.

Учитель Б. Почему ты спрашиваешь об этом?

Марджори. Наша кошка выгибает спину и шипит, когда кто-нибудь подходит к ее котятам.

Учитель А. Сейчас нас не интересует, как кошки защищают свое потомство. Мы говорим о защитной окраске насекомых и птиц.

Учитель Б. Вы можете проследить связь между защитой насекомых с помощью окраски и защитой кошек с помощью когтей.

В каждом диалоге на вопрос ученика отвечают два учителя, и везде мы видим, что актуализирующий ответ — это тот, который определяет и следует за значимым интересом, даже если они на первый взгляд не связаны с изучаемым предметом. К манипулятивным ответам относятся те, в которых детям сообщается, что их интересы незначимы или даже глупы. Мы знаем, что не так уж легко изменить традиционные школьные отношения, но, по-видимому, актуализирующие комментарии смогут сократить невероятное количество манипуляций, обеспечив интерес и внимание класса.

Очень многие учителя считают, что применяют актуализирующий подход в обучении, но мне все же хотелось бы предложить кое-какие рекомендации тем, кто имеет дело с ученическими вопросами /41/.

1. Дайте себе время, чтобы понять вопрос. При беседе, когда мы молчим, то обычно обдумываем свои дальнейшие слова, вместо того чтобы слушать то, что говорят другие. Таким образом, беседа превращается в "параллельные монологи". В преподавании эта тенденция приводит к тому, что лектор отвечает на вопрос, который на самом деле не был задан. (Я знаком с этим, потому что сам имел опыт преподавания.) Учитель может почувствовать, что студент остался непонятым. Перефразирование вопроса может помочь и ему, и ученику понять друг друга. Просьба повторить вопрос или просто фраза "Простите, я не понял", покажут уважение к учащемуся, и он это оценит.

2. Вопрос часто заслуживает большего, чем ответ. В нашем информационном обществе бытует мнение, что вопрос требует только точного ответа. То есть предполагается, что, когда дается ответ, задавший вопрос тут же понимает, что подразумевает отвечающий. Семантисты называют это ошибкой "совершенного общения". Дело в том, что все мы склонны полагаться на свой здравый смысл — тот, который мы усвоили каждый для себя. Это относится и к учащемуся. Возможность попытки самостоятельно разрешать проблемы обеспечивает по-настоящему ценное обучение. Поспешный ответ часто ограничивает тот материал, который можно было бы усвоить в связи с заданным вопросом.

3. Слишком поспешный ответ может развить склонность полагаться на внешнее впечатление, без изучения сути предмета. В определенных случаях бывает необходим четкий ответ эксперта, например, когда речь идет о технике. Сегодня учащиеся перестают думать уже в самом юном возрасте. Возможно, настоящая причина этого заключается в том, что, когда у них появляется какой-либо вопрос, они узнают, что гораздо легче найти на него ответ у кого-нибудь знающего. Удовлетворяясь ответами других людей, они привыкают не искать собственных способов решения проблем. Конечно же, приятно продемонстрировать свои незаурядные знания явно интересующемуся ими человеку. Но, как бы то ни было, готовый заранее ответ может серьезно ограничить развитие учащегося и свести на нет его склонность к самонаправленности.

4. Вопрос может означать не только желание услышать ответ. Как-то раз ребенок спросил учителя: "Откуда берется гром?" После развернутого ответа учителя с объяснением динамики электрического разряда ученик сказал: "А вот и нет, мой папа говорит, что гром создает трактор". В такой ситуации мы можем сделать очень мало, хотя ее можно было бы и избежать, поинтересуйся учитель у ученика, почему он об этом спрашивает. На самом деле вопрос ребенка, возможно, означал следующее: "Я слышал кое-что интересное". Если бы учитель дал ему шанс выговориться, то получил бы возможность преподать урок всему классу и, возможно, вызвать у остальных детей интерес к тракторам или к грому. Подобные вопросы часто задаются ради возможности последующего комментария, а не для получения информации.

Иногда вопросы задаются, чтобы узнать мнение другого человека. Ученик, испытывающий чувство вины за свое непослушание может спросить: "Как вы думаете, ребенок всегда должен слушаться своей матери?" Несомненно, в этом случае учителю весьма сложно догадаться, что подразумевает этот вопрос. Вероятнее всего, ребенка не интересует этическая сторона этой проблемы, он лишь проверяет реакцию учителя, чтобы выяснить, может ли он продолжить. Ответ на него имеет интересные последствия. Если учитель ответит: "Да, ребенок всегда должен слушаться", то обсуждение примет скорее академический характер, так как ученик почувствует, что небезопасно говорить о своем проступке. Если же учитель ответит «нет», ребенок может посчитать, что его поведение оправдано, и не раскрыть сущности своего поступка. Третьим и самым лучшим ответом, сохраняющим его интерес, и в то же время уклончивым, может быть простая фраза: "Тебя интересует, должен ли ты слушаться". Таким образом, создается благоприятная для самораскрытия ребенка ситуация.

Вообще говоря, все вопросы ребенка представляют его усилия в саморазвитии, и если мы будем внимательны, то поможем ему в его росте. Самоконтроль учителя в этой связи способствует саморазвитию ребенка. Понимание, уважение и поощрение вопросов актуализируют детские интересы. Манипулятивные ответы, во имя контроля захлопывающие перед ребенком дверь к познанию, обрывают всякую возможность для развития диалога, подавляют интересы и препятствуют развитию.

Подростковый возраст — особая проблема в образовании, часто связанная с требованием обязательной школьной посещаемости. Эдгар Фрайденберг писал, что школа должна регулировать поведение, противоречащее требованиям, и что принудительная школьная посещаемость наделяет школы авторитетом закона /42/. Школы, например, уполномочены цензурировать школьные газеты, налагать запрет на спорные выступления, надзирать за внутришкольными объединениями, вводить форменную одежду и требования к внешнему виду и т. д. Так в кого же превращаются учителя и директора, если не в дополнительных родителей? Убедительны ли подобные суррогаты в их лице? Как они вообще могут заменять родителей?

Фрайденберг также утверждает, что подросток на самом деле вовсе не бунтует против учителей: он либо разочаровался в них, либо вовсе к ним равнодушен. Это не похоже на то, как он ведет себя с родителями, которым он противостоит более активно. Приписывая подростку протест, мы тем самым предполагаем, что власть, с которой он борется, хотя и неудобна, но все же представляет для него закон. Такой комплимент в адрес власти не мог бы прийти в голову наиболее недружелюбных подростков даже в качестве намека. Их отношение к школе и учителям скорее сравнимо с состоянием Алисы в стране чудес, когда она разочарованно восклицает, обращаясь к сумасшедшим претенциозным созданиям, ранее заставляющим ее робеть: "Да вы ведь всего лишь колода карт" /43/. Свидетельством того, что подросток равнодушен или разочарован взрослыми, является его универсальное: "Ну и что с того?". Наша молодежь настолько ориентирована на сверстников, что обучение перестало быть для них откровением.