Игорь Акимов - О мальчике, который умел летать, или путь к свободе

И тут Петя получает неприятный сюрприз: всплывает на поверхность его нравственное чувство.

Пока шла игра, ее доминанта легко оттесняла всякие нравственные колебания в тень. Теперь вдруг доминанта пропала, а у привычки доминанты нет, она - автомат, не мешает быть самим собой, - и Петя почувствовал себя очень неуютно. С одной стороны, он по привычке любую ситуацию решает с помощью хитрости (уже только хитрости - игра кончилась), с другой - понимает, что это безнравственно. От хитрости положительных эмоций не дождешься, она только средство, инструмент, значит - энергетически бесплодна, а нравственные муки (даже если нравственное чувство слабенькое) - сплошной энергетический убыток.

Вот беда! Ведь так недолго растерять все на свете. И оглянуться не успеешь, как очутишься на дне...

К счастью, Пете это не грозит. Вспомните, кем он был до роли игрока? Мотыльком, перепархивающим с гармонии на гармонию. От источников отрицательных эмоций он шарахался как от огня. И где эти источники - вне, или в нем - не имеет значения. Следовательно, его естественный порыв - задавить создающее дискомфорт нравственное чувство...

Вот вам противоречие: Петя живет нектаром с гармоний, и нравственное чувство гармонично; а он ради собственного спасении поставлен перед необходимостью эту гармонию уничтожить. Сделать для себя противоестественное.

Неужели это возможно?

Запросто! - скажут самые памятливые из вас. - Ведь для этого есть проверенный способ, безотказный прием: облагораживание зла.

Браво. Если вы это поняли сами, еще до того, как прочли, - получите пять с плюсом: вы уже разбираетесь в механике человеческой души.

5

Как же Петя облагораживает зло?

Для любой деятельности нужен инструмент. Чтобы видеть - нужен глаз; чтоб рубить дрова - нужен топор; чтобы доказать, что "белое - это черное" - нужны отменные эстетические и интеллектуальные чувства. Первое - чтобы уверенно различать, где белое, а где - черное (цинизм - это кровь работы по облагораживанию зла!), второе - чтобы производить саму работу.

Например, Петя по привычке схитрил. Нравственное чувство заикнулось: ай-я-яй... Эстетическое чувство отметило: прежде в душе было хорошо - теперь стало плохо: разрушена гармония (скажем, гармония, общения). Но дискомфорт длится недолго, интеллектуальное чувство уже действует, с помощью послушной логики облагораживает зло. Вот варианты:

1. Обидел? Да нет, вроде бы Марья Ивановна ничего не заметила.

2. Оскорбил? Ничего; я маленький, она мне простит; и не такое переживала.

3. Унизил? Да ничего подобного! - поставил на место. В следующий раз будет знать, с кем имеет дело.

Что при этом происходит?

Чтобы ответить на этот вопрос, вспомним, что такое душа. Это целостность, возникшая от слияния памяти, совести и мысли. Как сосуществуют, как взаимодействуют души Марьи Ивановны и Пети? У них общая память (в границах их общей деятельности - учебы) и общая мысль (как порождение общей деятельности). Общие - значит, слиянные, бесконтактные. Следовательно, контакт душ происходит только на почве третьей компоненты - совести. Если они равнодушны друг к другу, то контакт один - фиксирующий: "он есть" (при этом чувство отсутствует, поэтому нет и эмоций; контакт информативный - и только). Если же их отношения расцвечены чувствами (безразлично - положительными или отрицательными), то контактов может быть сколь угодно много.

Что же происходит, когда Петя - облагораживая зло - подавляет свое нравственное чувство?

Он разрывает свой контакт с Марьей Ивановной.

Если контакт был один, между ними сразу разверзнется пропасть. Если контактов было несколько - пропасть разверзнется через неделю, через месяц - когда Петя порвет последний контакт.

Но ведь так же - подчиняясь силе привычки - он действует и в общении с другими учителями, с родителями, с приятелями; с классом, с обществом. Вы уже поняли, к чему мы ведем? Ведь эти контакты суть наша совесть, и чем меньше их остается, тем совесть становится менее чувствительной... Нет, не так; тем совести становится меньше - вот так будет точно.

Петя знает, что его действия безнравственны?

Конечно.

Но нравственное чувство у него слабенькое, а привычка к безнравственным действиям (пока - только к хитрости) сильна. И привычка раз за разом - без исключений! - берет верх.

Все вроде бы получается, как он хотел: и успех есть, и самоутверждение победой над другими и над собой, а желанного комфорта нет. Потому что - даже побежденное - нравственное чувство своим коготком нет-нет, да и скребанет по живому. Значит, нужно создать такую ситуацию, чтоб нравственное чувство ушло в тень. А это мы уже проходили: нужна доминанта!

Нужна игра.

И Петя - теперь уже сознательно - начинает игру во "все дозволено".

Его новая, рукотворная доминанта сложена из таких элементов: цель его деятельности - комфорт, метод - игра, средство - ложь.

6

Почему хитрости теперь недостаточно? Почему потребовалась ложь? Хитрость подразумевает, что Петя - непосредственный участник действия, один из двух полюсов системы: он - и жертва. Игра эта явная, все на виду. И вот эта личность, очевидность авторства и является ограничителем Петиных действий. До - можно; до - это шалость, проказа, уловка, пусть не всегда безобидная, не безболезненная для других, но она - в пределах допустимого, в пределах традиции; "так делают все". За ограничитель - нельзя, потому что за ограничителем начинаются действия, которые осуждаются общественным мнением. Переступишь черту - больше потеряешь, чем приобретешь. Значит, пострадает твой собственный территориальный императив, то есть игра окажется проигранной, а вся затея - бессмысленной, ведь Петя, как вы помните, хитря - играл на выигрыш.

Ложь удобна тем, что она как бы выводит Петю из игры. Петя отказывается от аплодисментов, которые в прежней игре доставались ему, как главному герою, и скромно уходит за кулисы. И оттуда, дергая за веревочки, он руководит всеми действующими лицами, которые на сцене исполняют 1) написанную им пьесу, 2) по его же режиссуре и с 3) запланированным им результатом.

Теперь он - демиург.

Его задача осталась прежней, как и в тот далекий теперь день, когда он решился на свою первую хитрость. Эта задача - сохранение территории. Тогда он сделал вид, что отказывается от всех своих прав; он был готов на любое унижение - только бы сохранить свой энергопотенциал. Теперь обстоятельства изменились:

1) он приобрел опыт партизанской борьбы;

2) он научился подавлять в себе нравственное чувство;

3) он стал неформальным лидером.

Именно неформальным! - и на другое он сейчас не согласится. Иначе - зачем были унижения, которые он перенес? Зачем была жестокая школа, которую он прошел? Зачем было ломать себя по самому больному и приучать себя к этой боли, притуплять ее привычкой - зачем? Явному лидеру все эти навыки ни к чему. Он все делает сам. Сам создает некий эталон гармонии и тратит свой энергопотенциал, чтобы заставить остальных воплощать эту идею. Ему не нужен Петин горький опыт!..