Ирвин Ялом - Вглядываясь в солнце. Жизнь без страха смерти

Эмпатия — самый эффективный инструмент, который помогает нам устанавливать связи с другими людьми. Это скрепляющий раствор человеческой взаимосвязности. Эмпатия позволяет нам почувствовать на глубинном уровне, что ощущает другой человек.

Наше одиночество в смерти и потребность в связанности с другими нагляднее всего выражены в шедевре Ингмара Бергмана, в фильме «Шепоты и крики». Героиня картины, Агнес, умирает в муках, она полна страха и просит, чтобы кто-нибудь облегчил ее тоску своим прикосновением. Умирание Агнес оказывает огромное воздействие на двух ее сестер. Одна из них приходит к выводу, что вся ее жизнь была сплетением лжи. Но ни одна, ни вторая не могут себя заставить приблизиться к Агнес, как не могут они установить близкие отношения с кем бы то ни было и даже между собой. Обе в ужасе шарахаются от умирающей сестры. Только служанка Анна оказывается способна обнять Агнесс, поддержать ее теплом своего тела.

Вскоре после смерти Агнес ее одинокий призрак возвращается на землю. Зловещим, плачущим детским голоском просит она своих сестер дотронуться до нее, — только тогда она умрет по-настоящему. Обе женщины пытаются подойти к ней поближе, но, испугавшись следов смерти на теле сестры и предвидя ожидающую их участь, в ужасе бросаются вон из комнаты. И вновь объятие служанки Анны позволяет Агнес завершить путешествие к смерти.

Мы не сможем дать утешение умирающим, как это сделала Анна, пока не будем готовы взглянуть в лицо собственным страхам и найти точки соприкосновения с другими людьми. Пойти на такую жертву ради другого — в этом и состоит суть истинного сочувствия и эмпатии. Эта готовность почувствовать вместе с другим человеком его боль всегда составляла часть традиций врачевания, и церковных, и светских.

Но сделать это непросто. Как сестры Агнес, домочадцы или друзья часто готовы оказать помощь умирающему, но ведут себя слишком робко: возможно, они боятся нарушить его покой или потревожить мрачным разговором. Обычно умирающий начинает говорить о своем страхе первым. Если вы умираете или панически боитесь смерти, а ваши друзья и родственники держатся на расстоянии или ведут себя уклончиво, я посоветовал бы вам сосредоточиться на состоянии «здесь и сейчас» (более подробно я расскажу об этом в главе 7) и говорить обо всем предельно прямо. Например, вот так: «Я вижу, что вы не отвечаете мне прямо, когда я начинаю говорить о своих страхах. Но если бы я мог откровенно поговорить с тобой, — ведь ты мой близкий друг, — это облегчило бы мои страдания. Или это слишком больно для тебя?»

Сегодня у всех людей, которых мучает страх смерти, есть замечательная возможность установить контакт не только с близкими людьми, но и с более обширным сообществом. Открытость и гласность в медицине и средствах массовой информации, возможность посещать психотерапевтические группы дают человеку новые возможности смягчить боль одиночества. Во многих онкологических центрах сегодня работают группы поддерживающей терапии. А ведь всего тридцать лет назад созданная мною группа поддержки неизлечимо больных людей была, насколько я знаю, единственной в мире.

Кроме того, значительно возросло использование сетевых ресурсов психологической помощи. Недавнее социологическое исследование показало, что ежегодно за психологической онлайн-помощью обращается свыше 15 млн. человек. [34] FoxS. and Fallows, D. Internet Health Recourses. 2003. http://www.hetinitiative.org./subresources/ehl-studentre- searchthorndike.html. Pew Internet & American Life Projec. Retrieved Jan. 27, 2007, from http://www.pewinternet.org/ PPF/r/95/report_display.asp Я всегда советую смертельно больным людям воспользоваться возможностью и посещать группу, образованную из людей, которые находятся в таком же положении. Такие группы, самодеятельные или под управлением профессионала, можно найти везде.

Самыми эффективными обычно оказываются группы, которые ведет профессиональный психотерапевт. Исследования показывают, что занятия в группах под управлением профессионалов благотворно влияют на жизнь больных людей. [35] Spiegel D., Bloom, J.R., and Yalom, I.D. Group Support for Patients with Metastatic Cancer: A Randomized Prospective Outcome Study. Archives of General Psychiatry, 1981, 38950, 5274—533; Spiegel, D., and Glafkides, M.S. Effects of Group Confrontation with Death and Dying. International Journal of Group Psychotherapy, 1983,33(4), p. 433–447. Проявляя эмпатию друг к другу, члены группы в то же время повышают самоуважение и чувствуют, что и они могут принести пользу. Те же исследования, однако, указывают и на то, что и самодеятельные, и онлайн-группы дают хорошие результаты. Если у вас нет возможности посещать группу, которую ведет профессионал, вы можете присоединиться к самодеятельной или онлайн-группе. [36] Lieberman, M.A., and others. Electronic Support Groups for Breast Carcinoma: A Clinical Trial of Effectiveness Cancer, 2003,97(4), 920–925; Lieberman, M.A., and Goldstein, B. Self-Help Online: An Outcome Evaluation of Breast Cancer Bulletin Boards, Health Psychology, 2005,10(6), p. 855–862.

Иногда умирающему человеку (а с моей точки зрения ясно, что это справедливо и для неизлечимых больных, и для тех, кто здоров, но страдает от страха смерти) не нужно ничего, кроме нашего присутствия. Моя следующая история о том, как родственники и друзья могут протянуть друг другу руку помощи.

Элис, вдова, чью историю я уже рассказывал в главе 3 (она страдала из-за необходимости продать дом и вместе с ним — дорогую ее сердцу коллекцию музыкальных инструментов), вот-вот должна была переехать в дом престарелых. Незадолго до ее переезда я взял короткий отпуск и на несколько дней уехал из города. Зная, что для Элис сейчас очень тяжелое время, я на всякий случай оставил ей номер мобильного телефона. Когда перевозчики мебели начали выносить ее вещи, Элис испытала парализующий приступ паники, с которым не смогли справиться ни ее друг-медик, ни врач-массажист. Тогда она позвонила мне, и мы проговорили двадцать минут.

— Я не могу спокойно сидеть, — начала она. — Я так взвинчена, что, кажется, скоро взорвусь. Не могу найти облегчения…

— Вглядитесь в самую сердцевину вашей паники. Что вы видите?

— Конец. Всему конец. Вот и все. Конец моему дому, всем моим вещам, моим воспоминаниям, моей связи с прошлым. Конец всему. Конец меня — вот что сидит в самой сердцевине. Хотите знать, чего я боюсь? Это про сто. Меня больше нет.

— Элис, мы с вами уже говорили об этом. Напомню вам, что продажа дома и переезд в дом престарелых — это очень серьезная травма, и, разумеется, вы должны испытывать ужасное смятение и жуткий шок. Я на вашем месте чувствовал бы именно это. Да и любой человек. Но давайте вспомним, о чем мы говорили. Что если про крутить время на три недели вперед, какой вам покажет ся эта ситуация?

— Ирв, — перебила она меня, — это уже не помогает. Боль слишком сильна. Меня окружает смерть. Смерть повсюду. Мне хочется кричать.