Александр Пинт - Самоисследование - ключ к высшему Я. Понимание себя.

— Уму, личности, наверное.

— Личность всегда хочет себя оправдать. А штаб-квартира личности — это поверхностный ум. Ум, как мы знаем, крайне практичен. Он все рассчитывает. Он должен свести баланс, "дебет с кредитом". Вот вы можете назвать это, например, словом «гармонизация», а я назову это "балансовым отчетом". Ум просто так никогда и ничего не будет делать. Причем мы можем увидеть это в любых сферах: духовных, любовных и др.

Двое говорят: "Мы любим друг друга бесконечно, безмерно, бескорыстно". Но, если непредвзято посмотреть на то, что они хотят друг от друга при этом, то можно увидеть, что не так уж бескорыстно они любят друг друга. Они друг друга возбуждают этими словами, говоря, что у них это большая любовь и она бескорыстна. Это очень хорошая упаковка для личности, — "У многих отношения прозаические, а у нас они совершенно другие".

Я не хочу отрицать возможность существования этого. Если бы я это отрицал, я бы не сидел здесь и не говорил бы ничего. Но в этой упаковке продается очень разнородный товар. Товар, идущий для личности и от личности. А мы знаем, что ум может очень красиво назвать все что угодно и считать, что он этим уже обладает. Так вот. У кого же возникает вопрос оправдания? Оправдания чего-либо, оправдания хорошего поступка, плохого поступка, вообще чего-либо?

— У совести, может быть.

— Совесть — это атрибут чего?

— Личности.

— Атрибут личности… Значит, это все та же личность. Значит, мы рассматриваем этот вопрос в ракурсе личности? Я не против рассмотрения этого вопроса с точки зрения личности. Но я просто еще раз хочу напомнить о том, что, кроме личности, может быть еще что-то другое. И Человек начинается тогда, когда, может быть, заканчивается личность. Если мы будем рассматривать этот вопрос с точки зрения личности, то все будет сведено к одной схеме, к одному принципу — принципу выгоды. Личность хочет получить, по крайней мере, не меньше, чем она отдала. Причем способы получения своей прибыли у личности могут быть очень хитрыми. И прибыль необязательно будет денежной. Если хотите, можем сейчас перейти от общих рассуждений к исследованию собственного отношения своих личностей к этому вопросу. Если вы хотите, то мы можем провести такое исследование. Пока мы ходим вокруг да около.

— У меня иногда возникает такое состояние, когда хочется делать добро всем, точнее, кому-то, а не просто всем… Или какое-то чувство любви ко всем. Оно какое-то такое общее, и нельзя определить, на кого оно направлено. Просто на всех. Иногда оно просто приходит ко мне.

— Хорошо. Вот у вас возникает чувство, желание делать добро. Что же вы делаете в этом случае?

— Ну, я просто посылаю в эфир, в пространство какие-то положительные вибрации.

— Вы начинаете посылать в пространство положительные…

— Какие-то всеобщие пожелания. Ну, как-то: мира, благополучия, добра. Или где-то даже идет прощение просто всем, кто тебя когда-то обидел. Вот такие моменты возникают. Это, наверное, не связано с личностью, потому что это такой неопределенный посыл, он не обращен ни к кому, он просто идет…

— Вот сейчас вы что хотите: говорить или услышать? Такое впечатление, что вы не слышите и не видите, что здесь происходит. Вы говорите так, словно от этого зависит ваша жизнь. А что это в вас сейчас так требует высказаться? А если вы не выскажете, то что произойдет?

— Ну, вот где-то захлопнется что-то… Где-то открылось что-то…

— А что именно открылось?

— Какой-то канал… дверца канала какого-то. Вот, открылась, ну…

— Открылась какая-то дверца и что-то пошло из вас. Да?

— Да.

— Например, пошло ко мне. Можно сказать, что пошло что-то доброе?

— Да, да, да…

— Но у меня почему-то такое ощущение, что вы меня совсем не видите и не слышите. Вы «выплескиваете» на меня это «добро»… Да? А я при этом почему-то очень странно себя веду. Я спрашиваю: "Вы хотите меня услышать или не хотите?" А вы продолжаете "выплескивать".

— Ну, это просто временное непонимание. Это временно…

— А кто тут что не понял? Может, я что-то не понял? Может, я не прочувствовал чего-то?

Если человеку очень жарко, например, и вдруг пошел приятный теплый дождь, этот человек будет бежать от этого дождя? Он будет закрываться от него? Или он, наоборот, откроется и будет стоять под ним, наслаждаясь ласковой прохладой?

— Так, может быть, это для вас приятный дождь, а для этого человека он неприятен.

— Я сейчас говорю не про себя. Я сейчас говорю о человеке, которому жарко, и вдруг начинается дождь. Человек откроется ему или закроется?

— Откроется, видимо.

— Добро, любовь… Можно ли сказать, что это то, в чем каждый человек нуждается?

— Ну да, это такие…

— Это так. Будет ли какой-то человек закрываться от этого? Или прерывать этот поток?

— Видимо, нет, но в то же время добром можно убить и любовью можно убить.

— Любовью можно убить?

— Можно убить.

— А что же это за любовь, которой можно убить?

— Мы не о такой. Если любовь бескорыстная, если она не обязывает, не привязывает, не обусловливает, то такой, наверное, нельзя убить.

— Вы говорите, что в определенный момент вы входите в состояние, когда вам хочется делать добро. Вы посылаете любовь. Что это за любовь?

— Это вибрации… Как вибрации…

— А как они действуют на другого человека?

— По-разному.

— Пока Александр Александрович говорил с Галиной, я вспомнила несколько ситуаций из своей жизни. Мое состояние было тогда навеяно религиозными представлениями. У меня открылось такое совершенно непонятное чувство, которое я называла — любовь. Распирает и что-то хлещет, как вода из шланга.

Хочу сказать по поводу восприятия этого состояния окружающими меня людьми. Я приходила домой с распростертыми объятиями и говорила мужу: "Как я тебя люблю". Это было что-то необычное. Мне казалось, что это была истинная любовь. А он почему-то шарахался и отворачивался от меня. Я не понимала, что происходило. Я объясняла это различными причинами. Может, от меня идет сильная энергия, которую он не может воспринимать, и т. п. Я думала: "Вот я его так люблю, а он отворачивается, негодяй, я же его люблю, а он отворачивается…" Теперь я вижу, что я от него ждала, хотела таких же сильных чувств. А ведь в настоящей любви, в ней не может быть корысти, она просто течет… Она даже не задает вопрос, подходить к человеку или не подходить, и как он реагирует: хорошо или плохо, обращает на тебя внимание или не обращает. Таких вопросов не возникает.

— Да, вы, конечно, можете сказать, что, дескать, вот кто же здесь, на Земле, понимает эту большую любовь? Никто ее не поймет, только я ее знаю. Понимаете, вы можете все очень хорошо себе объяснить и продолжать все это делать. Но, если быть честным и откровенным перед самим собой: посмотрите, что вы испытываете, когда выплескиваете эту, как вы говорите, "чистейшей пробы" любовь на другого человека, а он от нее шарахается? Из вас льется любовь, а он говорит: "Слушай, заканчивай это дело". Или вообще уходит. Что при этом в вас происходит?