Александр Пинт - Самоисследование - ключ к высшему Я. Искусство ясного видения.

Один из участников группы (Сергей) высказывает свое представление о том, что он понимает под словом эзотерическая система.

— А сейчас я попрошу выступить тех, кто хочет высказаться по поводу выступления Сергея.

— Так как его центр тяжести находится в интеллектуальном центре, он должен все разложить по полочкам, и если бы его не перебили, он бы говорил все занятие.

— Какими словами и с чего вы начали? Вы начали с классификации. Вы взяли и поместили его в определенную ячейку. Это на самом деле работа обусловленного ума. Ум всегда классифицирует. Вы сказали, что центр тяжести этого человека находится в интеллектуальном центре. Откуда вы взяли это?

— Из системы Гурджиева.

— Страшное дело, когда человек перегружен непрожитыми самим знаниями. Смотрите, что мы начинаем делать, когда что-то прочитали. Когда у нас есть какой-то багаж классификаций, мы начинаем вставлять и человека, и жизнь в рамки этой классификации, мы не видим самого человека. Мы говорим: "Это человек, у которого центр тяжести вот здесь" или "Этот человек — энеотип 4". Вы отмечали в себе такие особенности? Если вы что-то изучили, например систему Гурджиева, то начинаете подходить к другому человеку уже с его точки зрения. Можно ли сказать, что мы видим человека, когда неосознанно применяем разного рода классификации, представления?

— Просто в данном случае это получилось не так. Я стала говорить то, что я про него знаю, пытаясь применить терминологию Гурджиева. Теперь по поводу того вопроса: "Зачем я сюда пришла". Я только теперь достигла понимания той фразы Сократа "Я знаю, что я ничего не знаю."

— Это действительно так?

— Я просто знаю, что я ничего не знаю. Это отличная фраза.

— Это ваш обусловленный ум знает, или вы действительно себя чувствуете как человек, который ничего не знает? А как вы думаете будет чувствовать себя человек, который действительно понял, что он ничего не знает?

— Он будет думать, что такое истина. Чем я и занимаюсь. И думаю я не умом, а чем-то другим. Мне остальное все стало неинтересно.

— Я вижу некое несоответствие того, что вы говорите сейчас, и того, что вы говорили до этого. Вы сейчас сказали, что вы себя чувствуете как человек, который ничего не знает. До этого вы стали определять своего знакомого, используя представления системы Гурджиева, потом вы несколько раз упомянули имя Гурджиева и т. д. Будет ли так себя вести человек, который понял, что он ничего не знает? Будет ли он вообще прибегать к каким-либо системам, именам, авторитетам? Он ведь ничего не знает. Зачем вам вообще Гурджиев?

— Потому что я очень хорошо знаю, что у меня есть два «я», мое лучшее «я» и мое худшее "я".

— Может ли так говорить человек, который ничего не знает?

— Вот что такое истина, я не знаю.

— Вы верите в то, что она чувствует, что ничего не знает? Кто-нибудь верит в это?

— Она кокетничает.

— Вот уж нет.

— Помимо всего того, о чем вам говорили, у вас есть еще большая уверенность в том, что вы знаете себя. У вас есть еще большое нежелание услышать что-то новое о себе. Вы сказали, что вы сейчас человек, который ничего не знает. Вам некоторые люди сказали, что это не так. Вы же стали сильно отрицать это. Как может человек так сильно отрицать, если он действительно понимает, что ничего не знает и чувствует себя как незнающий человек?

— А это все очень просто. В 1987 году у меня был паралич. И тогда я для себя решила: или я встану, или я умру, но жить так я не буду. И вот тогда у меня все встало на свои места.

— А на какие места?

— У меня произошла переоценка ценностей.

— Какое отношение имеет все это к тому, о чем мы говорили?

— Вы сказали что я кокетничаю, а я не кокетничаю.

— А почему вы так переживаете то, что про вас сказали, что вы кокетничаете? Вы только что обозначили себя как человека, который переживает состояние незнания. Если вы ничего о себе не знаете, то почему вы отвергаете возможность, что вы кокетничаете? Если вы отвергаете то, что кокетничаете, значит, внутри себя уже имеете представление о том, что не кокетничаете. Значит, вы уже что-то знаете о себе. Значит, вы себя уже каким-то образом определили.

Да, вы действительно много чего знаете, и именно это не дает вам возможность узнать самое главное. И это относится практически к каждому человеку. Так вот я не тот, кто вам даст это, потому что никто не может этого дать. Ни один авторитет, никто не может этого дать. Это может произойти. Когда и как это произойдет, и произойдет ли это с вами — неизвестно. Но что я могу сделать? Я могу расчистить ваше внутреннее пространство для того, чтобы это могло бы случиться. Если оно не расчищено, то вообще ничто новое не войдет. Если, например, вся моя комната заставлена мебелью, а я купил новый гарнитур, то для того, чтобы поставить его, я должен вытащить старую мебель. Это и есть моя работа. Вы будете говорить о том, что у вас внутри, а я буду расчищать.

— Но в данный момент вы по поводу того, что я ничего не знаю, не разрушили.

— Вы можете продолжать сильно сопротивляться, но тогда не получите для себя ничего полезного. Сейчас я смотрю не столько на ваши слова, сколько на ваше внутреннее состояние. Как вы можете сейчас определить свое внутреннее состояние? Я обращаюсь ко всем. У нас каждый человек будет каким-то своим примером, потому что увидеть себя непосредственно очень трудно, но увидеть себя со стороны легче. Вот в чем смысл наших обсуждений. В каждом из нас есть все мы, и когда кто-то что-то говорит, это резонирует во мне и я могу увидеть в себе вдруг ту же самую черту. Этот человек не видит этого в себе, никак не хочет, а я могу через него и с его помощью увидеть это в себе. Вот в чем смысл наших разговоров. Пожалуйста, что вы чувствовали?

— Я увидел жалость к себе и чувство важности. Это то, о чем говорил Успенский.

— Давайте не ссылаться на какие-либо авторитеты. Мы можем просто пояснить, но не ссылаться ни на кого. Потому что авторитеты мешают нам понимать самого себя. Очень легко опереться на авторитет и очень хочется иметь костыли, но никакой авторитет вам не даст того, ради чего, как я думаю и надеюсь, мы собрались.

— Я увидел, что Дина эмоционально прореагировала, и мне кажется, она обиделась.

— Почувствовали вы ее готовность услышать что-то новое или это было сопротивление против нового?

— Я почувствовала, что она не согласна с тем, что вы говорите, и ей даже стало обидно. А что-то новое она просто не хочет впустить. Она отталкивает и сопротивляется всеми силами.

— Это отталкивание идет от ее обусловленного ума или от сердца?

— Я думаю, что это идет от ума с эмоциональной окраской.