Карл Роджерс - О становлении личностью

Я думаю, можно с осторожностью заявить, что наука добилась успехов в выявлении тех качеств в межличностного общения, которые, если они имеются у В, приведут А к более зрелому поведению, меньшей зависимости от других, большему самовыражению, большему разнообразию, к повышению гибкости и эффективности адаптации, усилению чувства ответственности и самоуправлению. В противоположность выражаемой некоторыми озабоченности, мы не считаем, что творческое адаптивное поведение, будучи результатом такого самонаправляемого разнообразного самовыражения, чересчур хаотично или изменчиво. Напротив, человек, который открыт своим переживаниям и склонен к самостоятельности, действует продуманно и гармонично, мысленно направляя свои поступки на достижение собственных целей. Его творческая деятельность не более хаотична и случайна, чем создание Эйнштейном теории относительности.

Поэтому мы полностью согласны с утверждением Джона Дьюи: "Развитие науки идет по пути освобождения, а не подавления у людей проявлений разнообразия, изобретательности, новизны и творческого подхода" (7, с. 359). Мы пришли к убеждению, что прогресс в жизни отдельного человека или группы достигается тем же путем – за счет достижения разнообразия, свободы, творчества.

Одна из концепций управления человеческим поведением

Ясно, что излагаемая мною точка зрения резко отличается от изложенного ранее общепринятого взгляда на отношение науки о поведении к управлению человеческим поведением. Чтобы сделать это отличие еще более резким, я буду рассматривать возможности науки соответственно элементам процесса, описанным мною ранее.

В качестве фундаментальных ценностей нам представляется возможным выбрать человеческую личность, как самоактуализирующийся процесс становления, творческую деятельность и тот процесс, в ходе которого знание преодолевает свои границы.

Мы можем пойти дальше, установив с помощью научных методов условия, с необходимостью предшествующие этим процессам, и, продолжив экспериментальные исследования, найти более эффективные средства достижения указанных целей.

Установление таких условий для отдельных лиц и групп лиц оказывается возможным посредством минимального управления или контроля. Согласно современным представлениям, управление необходимо лишь для создания определенных условий в межличностных отношениях.

Современный уровень знаний свидетельствует о том, что в этих условиях люди становятся более ответственными, лучше осуществляют свои возможности, становятся более гибкими, оригинальными, разносторонними, творческими в адаптации.

Таким образом, первоначально сделанный выбор приводит к созданию такой социальной системы или подсистемы, в которой ценности, знания, способности к адаптации и даже сама концепция науки будут непрерывно меняться и совершенствоваться. Центром внимания будет человек как процесс становления.

Думаю, не вызывает сомнений, что излагаемый мною подход не ведет к появлению очередной Утопии. Предвидеть его конечный результат невозможно . Он включает постепенное, последовательное развитие, основу которого составляет постоянный субъективный выбор целей, которые выдвигают науки о поведении. Развитие осуществляется в направлении "открытого общества", как его называет Поппер [85] Поппер К.Р. (род. 1902) – английский философ и социолог. Одна из его наиболее известных широкой публике книг называется "Открытое общество и его враги". Т. 1, 2. М., 1992. – Прим. ред. , где люди отвечают за свои личные решения. "Открытое общество" противоположно концепции закрытого общества, примером которого служит Уолден-2 (6).

Я думаю, ясно также, что самое главное – это процесс, а не конечный результат. Я считаю, что именно за счет выбора определенных значимых качественных элементов процесса становления мы сможем найти дорогу к открытому обществу.

Я надеюсь, что помог прояснить очертания выбора, который предстоит сделать нам и нашим детям в отношении наук о поведении. Мы можем использовать наши все растущие знания для превращения людей в рабов, используя для разрушения их личности такие методы, о которых раньше и не помышляли, управляя ею с помощью столь тонких средств, что люди, может, никогда и не осознают ее утраты. Мы можем использовать наши научные знания, чтобы сделать людей в обязательном порядке поголовно счастливыми, примерно себя ведущими и высокопроизводительными, как это предлагает доктор Скиннер. Мы, если захотим, можем поставить перед собой цель сделать людей покорными, конформными, послушными. Наш выбор может носить и прямо противоположный характер: мы можем использовать науки о поведении таким образом, что они будут освобождать, а не управлять, приведут к созидательному многообразию, а не конформности, будут способствовать творчеству, а не пассивной удовлетворенности, приведут к развитию каждого человека в процессе его становления, помогут отдельным лицам, группам и даже концепции науки превзойти себя и найти новые пути адаптации к требованиям жизни и ее проблемам. Выбор зависит от нас самих, и, поскольку род человеческий таков, каков он есть, нам свойственно колебаться. Иногда мы совершаем почти губительный выбор, а в другой раз наоборот – в высшей степени созидательный.

Если мы выбираем использовать наши научные знания для того, чтобы сделать людей свободными, это потребует от нас искренне и открыто жить лицом к лицу с великим парадоксом наук о поведении. Мы признаем, что если рассматривать поведение как научный феномен, то лучше всего, конечно, считать, что оно вызывается предшествующей причиной. Это важный научный факт. Но способность к ответственному личному выбору, которая есть наиболее существенным признаком человека, а также главным опытом психотерапии, существующим до какого-либо научного исследования, – это не менее важный факт нашей жизни. Нам нужно жить, понимая, что отрицать реальность существования ответственного личного выбора столь же неразумно и недальновидно, как отрицать возможность существования наук о поведении. Тот факт, что эти два важнейших элемента нашего опыта кажутся взаимоисключающими, имеет, по-видимому, такое же значение, как и противоречие между волновой и корпускулярной теориями света, которые обе могут быть признаны правильными, хотя и несовместимы друг с другом. Мы не можем с пользой для дела отрицать нашу субъективную жизнь, равно как не можем отрицать и объективное описание этой жизни.

В заключение хочу сказать, что глубоко убежден в невозможности науки без субъективного выбора ценностей, которых мы желаем достичь. Избранные нами ценности всегда лежат вне той науки, которая обеспечивает их достижение. Определение целей и результатов, которые мы хотим получить, всегда должно осуществляться за пределами науки, которая их достигает. Мне это позволяет сделать обнадеживающий вывод о том, что человек с его способностью к субъективному выбору может и непременно будет существовать всегда, прежде и независимо от его любого научного предприятия. До тех пор пока мы – отдельные лица и целые группы – не откажемся от нашей способности к субъективному выбору, мы всегда будем свободными людьми, а не просто пешками нами же созданной науки о поведении.