Карл Юнг - Человек и его символы

Станет ли Тень нашим другом или врагом, зависит главным образом от нас самих. Как показывают оба выше рассмотренных сновидения, Тень вовсе не обязательно находится в оппозиции. На деле она в точности подобна любому человеку, ради сосуществования с которым приходится то в чем-то уступить, то в чем-то пойти наперекор, а то и что-то полюбить — в зависимости от ситуации. Тень становится враждебной, только когда ее игнорируют или недопонимают.

В отдельных случаях индивидуум ощущает потребность проявить худшую сторону своего характера, подавляя лучшую. В таких случаях Тень является в его снах в образе положительного героя. Но человеку, эмоции и чувства которого ближе к естеству, Тень может явиться в образе холодного и неприятного интеллектуала, который в этом случае олицетворяет скрываемые колкости и неприятные мысли. Таким образом, функция Тени (независимо от принимаемой формы) состоит в олицетворении противоположной стороны эго и тех качеств, которые больше всегоне нравятся ее носителю в других людях.

Было бы слишком просто, если можно было бы сделать Тень частью своей осознаваемой личности лишь через честность с самим собой и саморефлексию. К сожалению, такие попытки не всегда срабатывают. Внутри теневой части психики каждого из нас существуют такие страстные эмоции, с которыми доводы рассудка могут и не справиться. В этом плане приходящий извне горький опыт может иногда оказаться полезным. Условно говоря, чтобы остановить порывы и побуждения Тени, надо, чтобы вам на голову упал кирпич. Иногда, чтобы обуздать их, требуется героическое сверхчеловеческое усилие, но такое возможно обычно лишь при поддержке со стороны Великого человека внутри нас (Самости).

Тот факт, что Тень содержит всеохватывающую силу непреодолимого влечения, не означает, однако, что ее во всех случаях следует героически подавлять. Иногда Тень является сильной, потому что побуждение Самости действует в том же направлении. В этом случае трудно разобраться, что же стоит за внутренним давлением — Самость или Тень. В том, что касается подсознания, человек, к сожалению, находится в такой же ситуации, как на местности, освещенной лунным светом: все предметы расплывчаты, сливаются друг с другом, и никогда не разберешь, что где находится или где начало, а где конец. (Это состояние известно под термином „загрязнение“ содержимого подсознания).

Называя один из элементов подсознательного Тенью, Юнг соотносил это с достаточно определенным фактором. Но бывает, что все неизвестное для эго перемешивается с Тенью, включая и в высшей степени ценные и значительные силы. Кто, например, мог бы поручиться, был ли француз-головорез из приведенного выше сна опустившимся бродягой или достойным уважения интровертом. Или несущиеся скакуны из другого сновидения: следовало ли позволять им бежать без узды. Если само сновидение не раскрывает ситуацию, решение должен принять тот, кому оно явилось.

Если приснившийся персонаж воплощает достойные, жизненно важные силы, их следует включить в личный опыт, а не подавлять. Тут эго решает, откажется ли оно от гордыни и самодовольства, чтобы пережить нечто с виду весьма мрачное, но в действительности не являющееся таковым. Для этого могут потребоваться такие же жертвы и решимость, как и при укрощении непреодолимого влечения, но в противоположном смысле.

Этические трудности, возникающие при столкновении человека со своей Тенью, хорошо описаны в 18-й книге Корана, повествующей о встрече Мусы в пустыне с Хадиром („Зеленым“ или „первым рабом Бога“). Они продолжают свой путь вместе, при этом Хадир выражает опасение, что Муса не сможет смотреть на его деяния без возмущения, и предупреждает, что расстанется с ним, если Муса не примет его поступков и не поверит ему.

Вскоре после этого разговора Хадир топит рыбацкую лодку бедных селян. Затем на глазах у Мусы убивает симпатичного юношу и, наконец, восстанавливает рухнувшую стену города неверных. Муса не может не выразить своего возмущения, и Хадир вынужден покинуть его. Но перед расставанием он объясняет мотивы своих действий. Утопив лодку, он в действительности спас ее для владельца, потому что пираты собирались украсть ее. Ведь рыбаки могут достать лодку со дна. Симпатичный юноша готовился совершить преступление; убив его, Хадир спас его набожных родителей от бесчестья. Восстановив обрушившуюся стену, он спас от разорения двух набожных молодых людей, спрятавших под ней свои богатства. Лишь тогда Муса, возмущение которого было безгранично, понял (правда, слишком поздно), что поспешил с выводами. Поступки Хадира выглядели абсолютным злом, но это не соответствовало действительности.

При наивном восприятии этой притчи можно подумать, что Хадир является непокорной, капризной, злой Тенью набожного и законопослушного Мусы. Но это не так. В гораздо большей степени Хадир олицетворяет некие тайные богодухновенные действия (аналогию можно найти в известном индийском сюжете, лежащем в основе романа „Король и труп“ Генри Циммера). Я не случайно сослалась не на сон, чтобы проиллюстрировать эту щекотливую проблему, а выбрала известную притчу из Корана — потому что она дает такое полное обобщение жизненного опыта, которое редко встретишь в чьем-то индивидуальном сне.

Когда в наших сновидениях появляются темные личности, будто желающие чего-то от нас, мы не можем с уверенностью сказать, олицетворяют ли они лишь теневую сторону нас самих или нашу Самость, или то и другое одновременно. Угадать наперед, символизирует ли отрицательный персонаж недостаток, который мы должны побороть, или же полную значения часть жизни, которую следует принять, — это одна из труднейших проблем на пути к индивидуации. Более того, образы, встречающиеся во сне, часто настолько хрупки и сложны, что нельзя быть уверенным в точности их истолкования. Тогда все, что остается, — это смириться с дискомфортом этических сомнений и продолжать смотреть сны, не принимая окончательных решений или обязательств. Это напоминает ситуацию, в которой оказалась Золушка, когда мачеха разбросала перед ней горсть хороших и испорченных горошин, потребовав разделить их. И хотя дело казалось совершенно безнадежным. Золушка с усердием принялась за сортировку — тут ей и пришли на помощь голуби (а в некоторых версиях муравьи). Эти помощники символизируют таящиеся глубоко в подсознании импульсы, ощутимые только в трудных ситуациях и подсказывающие выход из них.

Обычно где-то в самой глубине своего существа человек обычно прекрасно понимает, куда он должен направиться и что сделать. Но иногда случается, что паяц, которого мы зовем „я“, так сбивает нас с толку, что внутренний голос не может достучаться до сознания. Порой все попытки понять намеки подсознания оканчиваются неудачей. И остается одно: набраться храбрости и поступить по наитию, будучи при этом готовым к смене курса, если вдруг подсознание подскажет другой путь. Может статься (и это типично), что человек скорее предпочтет сопротивляться побуждению подсознания, несмотря на ощущение противоестественности своих действий, чем поставить под вопрос то человеческое, что в нем есть. (Так происходит с теми, кто ощущает предрасположенность к преступлению и кому надо его совершить, чтобы почувствовать себя самим собою).