Джефф Роллс - Классичексие случаи в психологии

Общие сведения

Рон Реймер и его будущая жена Джанет выросли в сельском районе Канады в окрестностях города Виннипег. Оба они происходили из семей, принадлежащих к религиозной секте меннонитов. Оба подростка страдали от жестких религиозных ограничений и при первой же возможности перебрались в город. Джейн нашла работу официантки, а Рон устроился на скотобойню. Оба они зарабатывали себе на жизнь нелегким, но честным трудом. Рон и Джейн поженились 19 декабря 1964 года. Молодые супруги мечтали иметь детей-близнецов. Уже через несколько месяцев их мечта стала реальностью. Они назвали своих мальчиков-близнецов Брюсом и Брайаном. Хотя мальчики были двойняшками, Джанет и Рон научились видеть различия между ними. В частности, они заметили, что Брюс был намного активнее своего брата. Семью ожидала спокойная и счастливая жизнь.

Когда близнецам исполнилось по семь месяцев, Джанет заметила, что они испытывают трудности с мочеиспусканием. Она отвезла детей к врачу, который обнаружил у них фимоз (phimosis) — патологическое сужение отверстия крайней плоти. Обычно такая ситуация легко исправляется с помощью процедуры обрезания. Джейн договорилась о проведении операции 27 апреля 1966 года. Но в этот день штатный хирург не мог выйти на работу, и поэтому его место у операционного стола занял врач общей практики Жан-Мари Гуо (Jean-Marie Huot).

По поводу деталей операции имеется много неясностей, но, по-видимому, для фиксации крайней плоти Брюса был использован обычный зажим для артерий. Затем вместо того, чтобы отрезать крайнюю плоть скальпелем, доктор Гуо решил воспользоваться термокаутером (устройством для прижигания раны). В этом устройстве совместно с острым режущим инструментом используется электрический ток, чтобы прижигать край обрезанной ткани и таким образом «закупоривать» кровеносные сосуды для предотвращения кровотечения. Однако необходимо было использовать и зажим, и термокаутер — что само по себе было опасно, так как через металлический зажим электрический ток мог попасть на пенис. После того, как нож термокаутера не справился с операцией обрезания с первого раза, врач решил увеличить силу тока. Это решение имело катастрофические последствия — пенис Брюса был выжжен до основания. Ребенку вставили катетер, и операция на этом закончилась. Через две недели остатки пениса Брюса подсохли и были полностью удалены, так что место раны стало совершенно гладким. Восстановить утраченный орган в первоначальном виде было невозможно. В местной больнице Рону и Джанет сказали, что наилучший вариант заключается в том, чтобы вживить Брюсу искусственный фаллос до того, как он пойдет в школу. Фаллопластика в 1960-х годах только начинала развиваться, поэтому один известный психиатр счел нужным предупредить родителей, что в будущем Брюсу предстоит осознать «свою физическую неполноценность и жить в одиночестве».

Рон и Джанет вернулись домой в шоковом состоянии. Их расстройство еще более усилилось после того, как фимоз Брайана прошел сам по себе — фактически, для Брюса процедура обрезания не была абсолютно необходимой. Рон рассказал нескольким коллегам но работе о неудачной операции, но они лишь посмеялись над случившимся, и поэтому Рон и Джанет решили сохранить детали операции в тайне. Они надеялись, что это решение поможет оградить их от сплетен, но оно также способствовало и их изоляции. Они стали узниками в своем доме, так как не хотели приглашать к детям няню, чтобы она, меняя Брюсу пеленки, случайно не узнала правду.

Возможное решение

Однажды, через десять месяцев после операции, Рон и Джанет Смотрели по телевизору информационно-развлекательную программу, не зная, что увиденное в ней станет катализатором последовательности еще более драматичных событий. В тот вечер гостем передачи был Джон Мани из балтиморского Университета Джона Хопкинса. Мани, один из ведущих в мире исследователей проблем пола, был ученым, обладавшим даром убеждения. Во время передачи он рассказал, что его команда успешно осуществляет операции транссексуальной хирургии (операции по изменению пола). Он утверждал, что изменение пола человека вполне возможно. Мани заявил, что биологический пол является наилучшим указателем будущего гендерного развития личности, после чего на экране появился транссексуал, рассказавший присутствующим, что теперь, став женщиной, он чувствует себя более счастливым и лучше принимаемым обществом. Затем речь зашла об интерсексуальных детях (детях, рожденных с неоднозначными гениталиями). Мани объяснил, что благодаря хирургической операции, социализации и гормональному замещению дети могут успешно адаптироваться к особенностям того пола, который выберут для них родители. Он утверждал, что генетический пол не обязательно должен соответствовать психологическому полу (т. е. гендерным характеристикам индивида). [47] Хотя термины «половой» и «гендерный» часто используют в литературе как синонимы, здесь мы будем использовать первый термин для описания совокупности биологических и генетических характеристик индивида, а второй — для описания тех характеристик пола, которыми, по мнению индивида, он обладает. См. также: Diamond М., Sigmundson Н. К. Sex reassignment at birth: a long term review and clinical implications // Arch. Pediatr. Adolescent Med ., 1997. Vol. 151. P. 298-304. Рон и Джанет были буквально загипнотизированы доктором Мани; они сразу же написали ему письмо, в котором подробно рассказали о своей ситуации. Мани, быстро поняв уникальную природу данного случая, отправил им письмо обратной почтой.

Мани знал, что этот случай имеет важное значение: сам он давно доказывал, что гендерная идентичность интерсексуальных детей не задается при рождении, и поэтому выдвинул теорию так называемой гендерной нейтральности. Он верил, что при работе с интерсексуальными детьми хирурги должны «задавать» наиболее подходящий пол сразу после рождения ребенка, поскольку такие дети появляются на свет «гендерно нейтральными». Его оппоненты утверждали, что эта теория применима только к ограниченной подгруппе детей — а именно детей, родившихся с неоднозначными гениталиями, или гермафродитов. Однако Мани верил, что его теорию гендерной нейтральности можно применять ко всем детям и что Брюс предоставлял ему уникальную возможность доказать правильность своей теории, особенно с учетом того, что его близнец, Брайан, идеально подходил для проведения контрольных сравнений. Если бы нормальный младенец мужского пола мог быть успешно воспитан как девочка, это, безусловно, показало бы, что половая принадлежность не дифференцируется при рождении у всех детей. Это помогло бы внести вклад в давний спор, который вели между собой психологи: являемся ли мы теми, кто мы есть, благодаря нашей генетической наследственности или же благодаря воспитанию и взаимодействиям с внешней средой, происходящим после нашего рождения? Если бы Мани мог разрешить этот спор в терминах половой принадлежности, то он стал бы одним из самых знаменитых и уважаемых в мире ученых. Он верил в свою счастливую звезду, а эта возможность была слишком заманчивой, чтобы ее упускать.