Игорь Кон - Дружба — Этико-психологический очерк

Любовь Вертера с его мечтательностью и склонностью к идеализации плохо приспособлена к реальной жизни и чревата неизбежными драмами и разочарованиями. Зато «любовь в стиле Вертера» открывает душу для всех искусств, для всех сладостных и романических впечатлений: для лунного света, для красоты лесов, для красоты живописи — словом, для всякого чувства прекрасного и наслаждения им, в какой бы форме оно ни проявлялось, хотя бы одетое в грубый ХОЛСТ.

Совершенно ясно, что любовные переживания и способы их дифференциации от дружеских чувств будут у таких людей разными.

Многозначность эмоциональных привязанностей не исключает возможности их аналитического расчленения. Например, при изучении эмпирических показателей, позволяющих предсказывать развитие любовных отношений и взаимную адаптацию супружеских пар, весьма плодотворным оказалось разграничение понятий «любовь» и «расположение». В обыденном понимании слова «люблю» и «правится» различаются в основном количественно, по степени («люблю» = «сильно нравится»). Но эти слова имеют и смысловое различие, обозначая разные психологические явления. Расположение, выражаемое словом «нравится», — положительная установка к другому лицу, в которой преобладает оценочный момент. Нравиться может только тот, кто обладает, а точнее, кому приписываются какие-то положительные или желаемые свойства. Если положительная оценка изменяется, притягательность объекта угасает.

Любовь же может включать положительную оценку объекта, идеализировать его, а может и не включать. Какие-то качества любимого человека могут даже активно не нравиться. Любовь амбивалентна, она часто сочетается с ненавистью (вспомним катулловское «ненавижу и люблю»). Недаром так расходятся ее описания в художественной литературе.

Чтобы измерить соотношение этих качеств, американский психолог 3. Рубин разработал специальный вопросник с отдельными шкалами «любви» и «расположения» (по 13 пунктов в каждой). «Любовная шкала» измеряет степень привязанности к другому, заботы о нем и психологической интимности. «Шкала расположения» измеряет, насколько испытуемому нравятся качества данного человека и связанную с этим склонность считать этого человека похожим на себя. Применив свой вопросник к изучению 182 студенческих пар, находившихся в процессе ухаживания, ученый выявил, что «любовь» и «расположение» далеко не всегда совпадают и что «любовная шкала» значительно точнее предсказывает, вступят ли молодые люди в брак.

Но любовь психологически еще многообразнее дружбы. Наиболее разработанная, опирающаяся на эмпирические данные современная классификация различает шесть стилей, или «цветов», любви:

1) эрос — страстная, исключительная любовь-увлечение, стремящаяся к полному физическому обладанию;

2) людус — гедонистическая любовь-игра, не отличающаяся глубиной чувства и сравнительно легко допускающая возможность измены;

3) сторге — спокойная, теплая и надежная любовь-дружба;

4) прагма — совмещающая людус и сторге, рассудочная, легко поддающаяся сознательному контролю любовь по расчету;

5) мания — иррациональная любовь-одержимость, для которой типичны неуверенность и зависимость от объекта влечения;

6) агапе — бескорыстная любовь-самоотдача, синтез эроса и сторге.

Любовные переживания молодых мужчин, как показывают психологические исследования, содержат больше «эротических» и особенно «людических» компонентов, тогда как у женщин ярче выражены «прагматические», «сторгические» и «маниакальные» черты. Маниакальные увлечения типичнее для подростков и юношей, нежели для взрослых.

Приведенная классификация, однако, не только не дает ответа на многие сложные вопросы, но и порождает новые. Например, является ли «цвет любви» устойчивой личностной чертой или же относительно изменчивой установкой, связанной с конкретным эмоциональным состоянием? Как сочетаются разные стили любви у одного и того же человека в зависимости от характера партнера и на разных стадиях любовных взаимоотношений (влюбленность и супружеская любовь)? Известно, что существуют однолюбы, чьи чувства и привязанности практически не меняются, причем это касается и объекта любви, и ее эмоциональной тональности. Но есть люди переменчивые, которые легко влюбляются и столь же быстро остывают. И это отнюдь не только вопрос морали. «Любовная страсть… не может быть сконструирована a priori, потому что ее развитие есть действительное развитие, происходящее в чувственном мире и вреди действительных индивидуумов», — писал К. Маркс.

Многое зависит не только от свойств личности, но и от ситуации, в которой возникает влюбленность. О психологических механизмах этого процесса мы знаем очень мало, но несомненно, его эмоциональные аспекты тесно связаны с когнитивными (познавательными). Согласно теории американских психологов Э. Бершайд и Э. Уолстер, возникновение любовной страсти имеет две ступени: физиологическое возбуждение (не обязательно сексуальное) и его объяснение (когнитивную атрибуцию). Состояние возбуждения, обостряющее чувства, может быть вызвано как приятными, так и неприятными переживаниями (страхом, опасностью), любые стрессовые ситуации повышают эмоциональную чувствительность. Интересный эксперимент был проведен канадскими психологами. К молодым мужчинам, переходившим через каньон, обращалась с просьбой об интервью красивая девушка-студентка, а затем как бы ненароком давала свой телефон, якобы для дальнейшего обсуждения темы ее дипломной работы, причем в одном случае дело происходило на шатком, скрипучем висячем мостике, а в другом — на солидном стационарном мосту. Из 33 мужчин, опрошенных в опасной ситуации, позвонили девять, а в спокойной — только двое. Чувство совместно пережитой опасности сделало девушку более привлекательной в глазах мужчин, вызвав желание продолжить знакомство. Сходные результаты были получены и в лабораторных экспериментах.

Мгновенные страстные влюбленности военных лет, не раз описанные в художественной литературе, вероятно, также связаны прежде всего с потребностью разрядки и переключения эмоционального напряжения. Доказано, что сознание опасности усиливает потребность не только в любви, но и в общении, любой эмоциональной близости с теми, кто эту опасность разделяет. Дальнейшее — дело когнитивной атрибуции: как человек определит свое состояние. Ведь даже разница между «любовью» и «увлечением» — в известной мере вопрос «этикетки». Говоря себе: «Это любовь», индивид тем самым формирует установку на серьезное, длительное чувство. Напротив, слова: «Это просто увлечение» — установка на нечто временное, краткосрочное. «Определение» своего чувства — не просто констатация факта, а своего рода самореализующийся прогноз.