Карл Роджерс - Брак и его альтернативы. Позитивная психология семейных отношений

Я. Вот видишь, опять то же самое, ты говоришь ей о том, что между вами существует барьер. А именно что все дело в ней. Если бы ты мог ей сказать, как это ты делал только что: «Я действительно пытался услышать тебя, но это нелегко, потому что я не слышу, что ты чувствуешь», я думаю, так было бы лучше. \par Дик. Да, пожалуй, вы правы.

Существует много типов бессмысленных споров, и это один из них. Насколько мне удалось понять, основная их особенность в том, что никто не желает выслушать другого. В таких взаимоотношениях, как заметила Гейл, «на самом деле не имеет значения, что было сказано». Почти полная неспособность общаться.

Было бы интересно остановить этот спор в какой-то момент и попросить Дика и Гейл, каждого в отдельности, описать чувства и мысли, которые были выражены партнером. Почти наверняка они не смогли бы сделать этого. Вместо этого каждый ждет возможности уколоть другого, так что они даже не могут закончить фразы. Но их сообщения достаточно простые. Дик говорит: «Давление на меня, чтобы я стал кормильцем, сильнее, чем давление на тебя моей сестры». Гейл говорит: «Ты не веришь, что я тоже могу испытывать давление. Я на тебя не давлю. Я тоже пытаюсь найти работу». Только последнее утверждение выражает желание сотрудничества, а не только атаки.

Имеет смысл более детально проанализировать приведенный выше диалог. Как начался спор? С того, как Гейл с оттенком критики сообщила Дику о том, каковы его убеждения и чувства («Ты не принимаешь самого факта, что...»). Этот вид высказывания, в котором внешне пытаются передать другому свое мнение о нем, а внутренне осуждают его, почти всегда приводит к неприятностям. Она говорит: «Ты не принимаешь», а Дик отвечает: «Нет, я принимаю». Кто может судить об истинном отношении Дика? Очевидно, только Дик может дать ответ, но вряд ли он честно признается, когда на него нападают. Это еще одна особенность такого рода общения: как правило, это обвинения, отрицательные суждения, и, следовательно, они дают искаженную картину.

Нужно иметь в виду, что даже легкое изменение подобных высказываний многое меняет. Я не был эмоционально вовлечен в спор, но я хотел понять, в чем, собственно, тут дело, поэтому я вмешался с предположением о том, что же они чувствуют. Но мое высказывание было эмпатическим (эмпатия — от греч. empatheia — сопереживание, способность человека к параллельному переживанию тех эмоций, которые возникают у другого человека в процессе общения с ним.— Прим. nep. ), а не обвиняющим, предположительным, а не судящим, и оно возникло на основе истинного желания понять.

Это только кажется, что их общение не оченьто отличалось от моего, на самом деле отличие в установке, которая выражалась, достаточно глубоко. Если бы один из них или оба сказали: «Нет, это не то, что я говорил», я бы немедленно сделал необходимую коррекцию.

Это изменило бы оттенок диалога. Наконец они почувствовали, что кто-то понимает их, пусть даже третий человек, и они смогли более глубоко и слаженно проникнуть в природу своих противоречий. Трудно сказать, принесло ли пользу мое второе, более дидактическое замечание, но я просто уже не мог больше слушать их бессмысленный спор.

В каждом из последующих двух высказываний можно увидеть зародыш их будущих споров, хотя тон общения стал намного менее обвинительным. Гейл говорит: «Ты не хочешь слушать». На самом же деле, верным было бы сказать: «Я чувствую, что на самом деле ты никогда меня не слушаешь». Это последнее — основа для диалога, а не для спора. Дик говорит намного более примирительно, чем до того, но суть его слов такова: «Это твое плохое настроение создает барьер между нами», и это снова попытка сказать ей что-то о ней самой.

Я. Другой вопрос, который бы мне хотелось задать: какую роль играет сексуальная удовлетворенность или неудовлетворенность для каждого из вас? Действительно ли это очень важная и приятная часть вашей жизни или это подвержено колебаниям, как и все остальные аспекты вашей жизни?

Дик. Я постараюсь ответить на это. Мне кажется, что секс на самом деле важен. Я определенно считаю, что у нас очень мало секса... Это происходит не так часто, как хотелось бы Гейл, и как-то беспокойно, что я даже не уверен, что кто-то из нас смог бы четко об этом сказать. У меня варикозные вены, из-за которых может быть действительно больно. А слишком частые или интенсивные занятия любовью могут быть болезненными, и где-то в глубине я всегда помню об этом. Когда мы только начали наши любовные отношения, у меня было несколько случаев импотенции — когда я не мог кончить. И все прошло само собой. Я не знаю, отчего это было. Думаю, было много всяких сомнений и страхов, особенно страх гомосексуальности, потому что я был подростком, когда... И возможно, даже наркотики как-то повлияли на это. Об этом трудно рассказывать, но главное — с какого-то момента это перестало быть проблемой.

Гейл. Я даже не знаю в точности„что это такое. Бывает, что я не испытываю оргазма, но теперь уже довольно редко. Я с трудом достигаю удовлетворения, и если этого не происходит, то не потому, что Дик что-то делает или не делает, это во мне, но я даже толком не знаю, что это. И еще. Много раз у меня возникал страх беременности. Из-за специфических медицинских проблем я не могу использовать противозачаточные таблетки или I.U.D. (intrauterine device — внутриматочные контрацептивы и т. п.— Прим. nep. ), поэтому я пользуюсь диафрагмами, не очень-то надежными, а я не хочу иметь детей сейчас, и в этом — проблема. Я думаю, есть еще всякие мелкие проблемы, которые я не смогла указать, и они не такие простые, чтобы о них можно было где-то прочесть...

Дик. Похоже, что Гейл хочет и нуждается в большем количестве секса, чем я. ( К Гейл. ) Ты согласна, что это так воспринимается? ( Она кивает. ) Когда Гейл не чувствует удовлетворения, я ей сочувствую, потому что я помню, когда у меня не получалось, и я совсем не враждебен ей...

Гейл. Я не хотела говорить это Дику, но пару раз у меня возникало такое ощущение, что Дик считает, что женщины используют его для своей выгоды. Мол, его эксплуатируют, когда ждут от него, чтобы он кончил. Поэтому я колеблюсь, когда у него такие настроения, поскольку я не хочу, чтобы он думал, будто я такая злобная женщина, которая хочет у него отнять его достоинство или что-то там еще. Раньше меня травмировало, если я чего-то хотела первая, а он не отвечал, но теперь так бывает редко.

Дик. Это что-то проясняет для меня. Думаю, в этом ты права.

Я. Очевидно, что ваша сексуальная жизнь не была идеальной. Есть что-то неуловимое в ваших отношениях, и это трудно сформулировать, но у меня создается такое впечатление, что в этом у вас нет причин для ссоры. Здесь вы оба относитесь с сочувствием и пониманием по отношению к другому.