Юджин Джендлин - Фокусирование. Новый психотерапевтический метод работы с переживаниями

“Сопротивление” клиента нередко оказывается реакцией на поведение психотерапевта. Оно возникает или усиливается, когда психотерапевт хочет грубо проникнуть в сферу переживаний, требующую более тонкого подхода. Чтобы избежать проявлений сопротивления, психотерапевту лучше всего просто слушать клиента и точно отражать происходящее общение.

Конечно, сопротивление обычно является реакцией на неудачный прошлый опыт общения с другими людьми. Но оно может оказаться и чисто внутренним явлением, связанным со стремлениями клиента попасть туда, куда можно проникнуть, используя лишь тонкие и деликатные механизмы. Чтобы выйти из подобной ситуации, клиенту необходимо просто прислушаться к противоположному мнению. Пусть сопротивление говорит само за себя. Если, например, клиент рассуждает: “Я понимаю, что мне необходимо пройти через все это, но как-то не хочется...”, психотерапевт может предложить клиенту почувствовать качество этого “не хочется” на телесном уровне. “Это тяжело для вас и действует на нервы? Или похоже на продвижение в чем-то вязком и клейком? Может быть, вы опишете это чувство как-то иначе?”. Фокусируясь на качестве телесных ощущений, клиент может перейти к конкретному ощущению, связанному с его нежеланием, и таким образом узнать нечто новое для себя: “Пусть само ощущение расскажет нам, почему оно не хочет”.

При некоторых обстоятельствах может возникать диссоциация (“Когда я пытаюсь продолжать, у меня возникает странное чувство, и все вокруг как бы погружается в туман, в котором я уже не вижу дороги...”). Скорее всего, это означает, что пока еще не пришло время двигаться в данном направлении и необходимо предпринять некоторые другие шаги. Я довольно часто наблюдал случаи, когда клиенту требовалось несколько месяцев, прежде чем он обретал способность к дальнейшему прогрессу в данном направлении. И даже если это воспринимать как сопротивление, то столь длительное сопротивление вызывает уважение.

Однако в нашем примере вопрос о сопротивлении ни в коей мере не затрагивается. В данном случае подлинное фокусирование возникает легко и быстро. Клиентка хочет, чтобы психотерапевт понимал и принимал ее слова. В этом нет никакого сопротивления, как не было бы сопротивления и в том, если бы у клиентки возникли затруднения в получении целостного образа ощущения, связанного со словом “отступать”. Действительно, многим людям необходимо продолжительное время, чтобы научиться позволять проявляться смутным телесным ощущениям. Довольно трудно заранее узнать, как необходимо направить внимание таким образом, чтобы возникло чувствуемое ощущение. Это подобно попыткам направить внимание на нечто, чего сейчас здесь нет и что вообще не похоже на обычный тип внимания.

Предложите клиенту: “Слегка прикоснитесь к этому.

Ощутите, побудьте с этим чувством и останьтесь с ним”

В приводимом далее анализе стенограммы вы можете найти различные варианты инструкций, предназначенных для того, чтобы клиент оставался погруженным в неотчетливые чувствуемые ощущения. Довольно трудно удержать внимание человека на чем-то неясном. Это может прийти внезапно и ощущаться со всей конкретностью, но потом бесследно исчезать.

Здесь я хотел бы еще раз подчеркнуть, что психотерапия может проходить и без фокусирования. Даже если во время психотерапевтического сеанса происходит только обычная в таких случаях беседа, со временем у клиента проявляются новые грани переживаний, новые чувства и воспоминания. Фокусирование же является систематическим методом, позволяющим раскрыться тому, что было скрыто.

В данном примере мы рассматриваем работу с клиенткой, ранее уже выполнявшей фокусирование, хотя и достаточно давно. Психотерапевт не уверен в том, что клиентка правильно понимает его инструкции. Он готов повторять их снова и снова, формулируя иными словами. Признаком понимания являются периоды молчания, возникающие после высказывания перефразированных инструкций, а также то, что клиентка не проявляет признаков замешательства или заблокированности процесса переживаний. Можно наблюдать, как она, не говоря ни слова, делает для себя нечто важное. Конечно, психотерапевт не может быть уверен в эффективности своих инструкций до тех пор, пока клиентка не скажет прямо: сохраняя молчание, она делала именно то, что хотел от нее психотерапевт. Что бы ни делала и ни говорила клиентка, психотерапевт готов принять это и ответить. Он должен быть готов и к наиболее типичным ловушкам: клиентка может не понимать инструкций психотерапевта, проявлять нетерпение, связанное с тем, что чувствуемые ощущения не проявляются прямо сейчас, или даже испытать гнев, направленный на эти ощущения (“как глупо... но из-за этого я теряю то, чего мне хочется больше всего в жизни...”); клиентка может отождествиться с этим чувством (“здесь нет никакого “нечто”; я просто хочу отступить, уйти от всего...”). Однако в приведенном нами примере ни одной из этих ловушек не оказалось.

Чтобы клиент мог погрузиться в свои ощущения, ему необходимо одновременно быть и близким к ним, и в то же время отстраненным, сохраняя способность снова и снова возвращаться в это ощущение. Именно так и поступает клиентка.

Давайте посмотрим еще раз пункты К16 и К17. То, что клиентка делает в этот момент, полностью соответствует цели психотерапевтической процедуры, которую мы уже обсуждали.

К16: Очень странно. Одно чувство как бы лежит в основе другого, и именно об этом я пытаюсь сказать.

К17: Интересно, что страх находится в основе этого чувства. Сейчас мне нравится сидеть здесь, отстраненно испытывая апатию... пока снова не возникнет это чувство, и тогда я снова погружусь в приятную апатию. (Смеется.)

Кое-кто может возражать против моего теоретического обоснования способов описания происходящего. Да, это может быть сказано по-иному, множеством различных способов. Однако независимо от того, как мы будем описывать происходящее, в действительности важно лишь то, что делает клиентка.

Именно эту стенограмму я привел сначала, поскольку клиентка описывала происходящее своими собственными словами. Она пытается объяснить (К16 и К17), на что похоже ее состояние, когда она где-то совсем рядом со своим чувствуемым ощущением. Она действительно испытывает его прямо сейчас и чувствует, что оно следует сразу за чувством страха (“лежит в основе”); она может освободиться от данного ощущения, а затем снова в него погрузиться.

Погружаясь в себя, клиентка прикасается к своему ощущению на грани того, что может осознавать. Именно к этому стремился психотерапевт. Его реакции помогли клиентке осуществить это без всякого давления. Психотерапевт каждый раз предлагает клиентке проверить то, что он сформулировал по-новому. Такая внутренняя проверка приводит к тому, что клиентка соприкасается со своим чувствуемым ощущением. Поскольку психотерапевт чувствует, что именно клиентка хочет сказать, он легко реагирует на это “нечто” — скрытое, но несомненно значимое. То же самое происходит, когда клиентка пытается почувствовать, какое слово в большей мере можно считать ключевым (“испуг” или “отступление”). Чтобы решить это, ей необходимо испытать то ощущение, которое возникает у нее как единое целое, и увидеть, как соотносятся с ним данные слова. Психотерапевт также предлагает ей обратиться к смутным ощущениям, прикоснуться к ним, немного подождать и посмотреть, что произойдет, если эти ощущения проявятся. Таким образом, все реакции психотерапевта направлены на тот происходящий в молчании процесс, который клиентка затем пытается выразить словами (К16 и К17).