Эрнст Кречмер - Строение тела и характер (главы из книги)

У Руссо патетические и идиллические элементы настроения находятся в равновесии. Но и там, где идиллическое, романтически-нежное стремление к уединению преобладает, как у Хольдерлина, мы слышим сдержанный пафос; мало того - звучит даже бурная трагическая страсть героического юноши Гипериона.

Героическое и идиллическое в психэстетической шкале темпераментов так же тесно переплетены между собой, как реалистическое и юмористическое в диатетических пропорциях.

---------------

менитыми художниками, являются лучшими. Так, например, в приятных штрихах Дюрера шизотимики имеют слишком закругленные формы; наоборот, в грубых политипажных рисунках из периода реформации находится много характерного в анатомическом отношении. Портретами немецкого классически романтического периода надо пользоваться с большой осторожностью и сравнивать по возможности с словесными описаниями.

Тенденция к идеализации за счет характерного в анатомическом отношении была в это время очень велика.

Фотографические снимки являются более достоверными, чем живопись, но и здесь освещение и сдвиг в перспективе могут иногда вводить в заблуждение.

Но при сравнении большого количества изображений знаменитых людей можно придти к научно пригодным результатам, тем более, что многие из резко выраженных темпераментов столь четки по своему лицу и строению тела, что самые худшие портреты их не могут затушевать. В основе этой главы лежат подробные сравнения портретов сотен знаменитых людей разных европейских народов.

[184]

Как у циклотимиков преобладает широкая объективность в прозаическом рассказе, так у шизотимиков решительно преобладает лирическое и драматическое. Это - необычайно важная черта, которая характеризует произведения обеих групп поэтов с объективностью документа или естественно-научного эксперимента. У циклотимиков - объективность, растворение в мире объектов. Сам поэт в своих автобиографиях изображается как предмет среди предметов, спокойно улыбающимся с той же объективностью, с теми же видоизменениями в пространстве, как и остальное. У шизотимика аутистический контраст: здесь - "я", там - внешний мир. "Я" - или как лирически мечтающее, занятое самим собой или анализом своих собственных чувствований, или - в антитезе, как трагический герой в конфликте с окружающим миром, жалким, искаженным, враждебным и дурным: или победа или гибель. Среднего в выборе у шизотимика нет. Рассказы шизотимика никогда не бывают объективными - они пропитаны лиризмом, как Гиперион и Генрих из Офтердингена; богаты чувствами и описаниями природы, но бедны людьми и действиями. Или они антитетичны, трагичны, загадочны, патетически бичующи, как у Стриндберга, Толстого, ярко натуралистичны, - или с намеками на экспрессионизм.

Трагические драматурги без шизотимических компонентов личности немыслимы. Значительные немецкие драматурги наряду с Шиллером - Грильпарцер, Геббель, Клейст, Отто Людвиг, Граббе - имеют в своей личности эти шизотимические черты как преобладающие факторы; у Грильпарцера, Геббеля, Людвига и Граббе - также строение тела совершенно определенное и своеобразно дифференцированное; почти гипопластическое, детское лицо Клейста дает указания в этом же смысле. У Геббеля и у Клейста, и особенно ясно у Шиллера (кроме пожалуй Валленштейна), мы находим никогда не исчезающее вполне стремление использовать слабые юмористически-конституциональные компоненты писателя для художественного усиления драматически-патетического действия. В записках и письмах Шиллера по поводу Валленштейна эта проблема психологически ясно выявляется в осознанном характере этого писателя. Между тем Шиллер в своих позднейших произведениях также сознательно был склонен к греческо-французским тенденциям чисто шизотимической стилизованной трагедии при строгом выключении реалистически-юмористического.

Эта глубоко биологически обусловленная дилемма не получила до сих пор вполне удовлетворительного разрешения. Лишь только циклотимический, реалистично-юмористический элемент, как у Шекспира, становится сильным самостоятельным фактом, - он угрожает превратить строгое построение трагедии в нечто бесформенное; напротив, при полном его исключении по типу великих французских трагедий драма начинает застывать в своего рода математике чувствовании с твердыми формулами, типами и диалектическими антитезами. Трудные вопросы эстетики становятся ясными, если можно к ним приложить биологический критерий. Юмористическое и патетическое являются чуждыми друг другу конституциональными элементами, которые с трудом сочетаются между собою. Этим объясняется и тот факт, что в драматических произведениях всех культурных народов лучше процветает трагедия, чем комедия высокого стиля, что комедия эмпирически всегда является скромным дополнением драматического, несмотря на то, что она теоретиками уже издавна считалась высшим совершенством поэтического ис

-------------

(7) Шиллер, как известно, боролся с крайними тенденциями французской драмы. Все же он близок к этой форме стиля. Он борется против тех моментов, которые слишком сильно были заложены в нем самом.

[185]

кусства и всюду была предметом поисков и желаний. Циклотимику свойственен юмор, но он не понимает драматизма; у шизотимика есть драматический пафос и чувство формы, но зато нет юмора.

Наряду с патетическим мы назвали романтическое как важнейший тип художественного стиля шизотимиков. Романтическое имеет для нас совершенно точный смысл, который отличается от расплывчатого традиционного значения этого слова или включает в себя лишь главную часть его. Патетик - это аутист, ведущий борьбу. Романтик в нашем смысле - это аутист, который без борьбы уходит в мир фантазии. Различные вещи, которые в литературном отношении отличаются друг от друга, психологически почти равноценны. Хольдерлин уходит в благородную чистоту стиля древней Греции; Тассо и Новалис - в мистический, благоговейный мрак христианского средневековья; Руссо - в буколистическую тишину мнимой природы и мнимого первобытного человека; другие предаются сказочной фантазии. Одних называют классиками, других - романтиками в обычном смысле, третьих - буколиками и идилликами(8). Если мы подойдем к соответственным художественным личностям с точки зрения индивидуальной психологии, то они окажутся по своим шизотимическим качествам совершенно сходными друг с другом. Это - особенно нежные гиперэстетики с незначительными астеническими качествами и с незначительной импульсивной силой. Мы подробно анализировали в прежних главах их психологический механизм: постоянная уязвимость, отчужденность от действительности и внешнего мира, мечтательное бегство в среду, которая не причиняет боли, и расцвет, подобно тепличному растению, чуждого действительности внутреннего мира грез и желаний. В характерологическом отношении интересно видеть, как резко выраженные шизотимические романтики Новалис и Хольдерлин мечтательно чтут шизотимика Шиллера с совершенно иным складом, между тем как личности со многими конституциональными сочетаниями группы Тика - Шлегеля отдают предпочтение сложным художественным натурам Гете и Шекспира.