Дэвид Гордон - Феникс. Терапевтические паттерны Милтона Эриксона

Чтобы снять излишний акцент на «техники», присутствующий в описании паттернов по отдельности, а также обеспечить вас более масштабным референтным опытом интегрированного использования этих паттернов, мы приводим аннотированную стенограмму описанного Эриксоном примера работы с клиенткой, лечение которой было более продолжительным, чем в ранее приведенных примерах; этот случай иллюстрирует использование большинства описанных в этой книге терапевтических паттернов.

Однажды в феврале мне позвонили, и женский голос сказал: «Я доктор медицины, мой муж тоже доктор медицины, а наша четырнадцатилетняя дочь страдает от нервной анорексии [Anorexia nervosa]. За последний месяц в больнице она потеряла 20 килограммов и сейчас весит всего 24 килограмма, и совершенно очевидно, что она умирает. Я читала «Необычную терапию», мой муж тоже, и мы думаем, что нашей дочери можете помочь только вы. Возьметесь ли вы ее лечить?» Я сказал: «Дайте мне пару дней на то, чтобы все обдумать, и перезвоните». Через два дня она позвонила, и я согласился принять ее дочь. Лори с матерью приехали в феврале. Лори оказалось очень неглупой четырнадцатилетней девочкой. Весила она всего 24 килограмма. А при нервной анорексии устанавливается очень своеобразная эмоциональная связь с родителями. Кроме того, в этом заболевании присутствует своеобразная религиозность: больные чувствуют себя безгрешными, становятся мягкими и кроткими, не совершают ничего дурного и не видят ничего неправильного в том, что считают печеньице и стакан воды нормальным суточным рационом... И они делаются УЖ ТАКИМИ подобострастными, уж такими добрыми-предобрыми, такими милыми. На них просто никак невозможно сердиться

В этом описании своей клиентки Лори Эриксон идентифицирует несколько значимых аспектов ее модели мира, и все их можно обобщить одним словом «безгрешность». Следовательно, для девочки имеет принципиальное значение совершать исключительно хорошие и правильные поступки. Читая эту стенограмму, обратите внимание на то, что Эриксон систематически подстраивается к этому важному личностному критерию Лори и использует его, сам заботясь о том, что является, а что не является «правильным» (содержательный раппорт). Собственно говоря, даже позднее, когда Эриксон ставит под сомнение обобщения Лори, касающиеся ее исключительной доброты, он делает это с позиций того, что «хорошо и правильно» (мы хотим подчеркнуть здесь, что наличие раппорта с клиентом означает не то, что вы «нравитесь» ему, а то, что у него создается ощущение взаимодействия с человеком, который понимает его модель мира).

И вот, когда Лори с матерью вошла в мой офис, я посмотрел на эту истощенную девочку, попросил ее выйти и стал разговаривать с матерью: «Я видел около пятидесяти пациентов, страдающих от нервной анорексии на стадии госпитализации, и все они умерли. А в больнице их лечили профессионально, относились к ним с уважением... по всем правилам; все врачи тщательно следили, чтобы их самоуважение не пострадало.

Своим высказыванием, касающимся фатальных последствий нервной анорексии и обращенным к матери Лори, Эриксон достигает двух целей. Во-первых, он устанавливает раппорт, соотнося свои опасения с ее собственным страхом перед смертью дочери, вместо того чтобы, скажем, успокаивать мать, что все будет хорошо (что могло бы создать у матери впечатление, что Эриксон недооценивает серьезность ситуации.) Во-вторых, указывая на то, что надежды почти нет, Эриксон тем самым повышает потенциал матери к принятию любых дальнейших коррективных мер, которые он может ей предложить. Следующей после высказывания о смертельности этого заболевания фразой, касающейся «профессионализма и уважения» персонала больниц, Эриксон формирует у матери новое обобщение о неэффективности обычных методов лечения, соблюдающих достоинство пациента. Это гарантирует ему, что мать не будет вмешиваться, если используемые Эриксоном методы лечения покажутся ей «непрофессиональными».

Теперь я хочу, чтобы вы подписали соглашение, в котором указано, что я снабдил вас полной информацией о характере нервной анорексии и о риске для жизни вашей дочери., А затем я прошу вас подписать другое соглашение, которое полностью снимает с МЕНЯ ответственность в случае смерти вашей дочери». Мать подписала обе бумаги. Разумеется, их подписание имело целью оказать на мать чисто психологическое воздействие. Эти бумаги не имели никакой юридической силы.

Понимая, что ему потребуется беспрекословное согласие матери, Эриксон решает закрепить только что сформированное им обобщение, касающееся принятия неортодоксальных методов лечения, на поведенческом уровне. Заметьте также, что интонационный паттерн, использованный Эриксоном в формулировке соглашения об «ответственности» («полностью снимает с МЕНЯ ответственность...») предполагает вопрос: «А кто в таком случае несет ответственность?», а также с большой вероятностью предполагает, что мать возложит ответственность на саму себя.

А затем я начал беседовать с Лори. «В каком классе ты учишься?» На вопрос ответила мать. «Когда твой день рождения?» И снова ответила мать. Я позволял этому продолжаться еще трое суток. И каждую ночь в течение этих трех суток Лори хныкала... не давая уснуть своей матери. Лори хныкала тихонько и слабо, но ее мать все слышала. И вот во время четвертого приема я задал Лори какой-то вопрос... снова ответила мать, и я сказал: «Мамаша, я задал этот вопрос Лори! С этой минуты БУДЬТЕ ЛЮБЕЗНЫ ЗАТКНУТЬСЯ!!! Если я задаю вопрос Лори, я хочу, чтобы на него ответила Лори». Мать покраснела и заткнула варежку. Разумеется, приказ заткнуться изменил эмоциональные взаимоотношения между Лори и ее матерью. А у нее были очень своеобразные взаимоотношения с матерью.

Описывая этот случай, Эриксон неоднократно упоминает о «своеобразных взаимоотношениях» между Лори и ее матерью без дальнейших пояснений, поэтому не всегда понятно, каким образом его вмешательство связано с характером этих взаимоотношений. Однако из данного фрагмента мы узнаем, что Эриксон идентифицирует паттерн поведения Лори, мешающий ее матери заснуть, а также паттерн поведения матери, мешающий дочери отвечать на вопросы: он прерывает этот паттерн, приказывая матери замолчать. Заметьте, однако, что прежде чем упрекнуть мать Лори, Эриксон позволяет обеим ясно продемонстрировать свои паттерны поведения, так чтобы его обвинение и осуждение поведения матери выглядело безусловно обоснованным, и ее действия не могли быть проигнорированы как случайные. Эриксон не только меняет паттерн их взаимодействия на поведенческом уровне, но и предоставляет Лори шанс включить в свою модель мира возможность того, что ее мать тоже может повести себя неправильно и стать объектом обоснованного раздражения и критики.