Вадим Шлахтер - Книга Сверхчеловека. Учебное пособие по техникам Вада Шлахтера

Рис. 54 (продолжение). Уход с линии огня приставными шагами

Рис. 55. Кувырок после выстрела

Рис. 55 (продолжение). Кувырок после выстрела

Рис. 56. Выход Из положения для стрельбы с колена в положение для стрельбы лежа

Рис. 56 (продолжение). Выход Из положения для стрельбы с колена в положение для стрельбы лежа

Рис. 56 (продолжение). Выход Из положения для стрельбы с колена в положение для стрельбы лежа

Рис. 57. Кувырок из положения лежа и подъем в стойку

Рис. 57. Кувырок из положения лежа и подъем в стойку

Рис. 57 (продолжение). Кувырок из положения лежа и подъем в стойку

Однажды довелось мне проехать по одной из далеких восточных областей России, ехал я в одно удивительное место, но не о нем сейчас речь. В этом далеком, забытом краю есть два населенных пункта, которые носят одно и то же название — Барма. Первый населенный пункт называется Русская Барма, от него через три километра по проселку лежит место, которое называется Татарская Барма.

Мы с товарищем, жителем крупного города, в области которого находятся эти два населенных пункта, ехали на его автомобиле, нам надо было найти еще один третий населенный пункт, от которого двинуться дальше.

Первой на пути у нас оказалась Русская Барма.

Странно, от крупного областного центра всего лишь каких - то полтора километра, но с каким ужасом довелось увидеться там: обрушившиеся заборы, покосившиеся дома, разбитые окна, в которые вместо стекол вставлена фанера. В одном месте валяется абориген; если бы он периодически не выкрикивал непонятные междометия «Ы-Ы-Ы-Ы!!!!», можно было предположить, что он мертв.

Вокруг снуют аборигены — кто смотрел фильм «У холмов есть глаза», тот сразу получит представление о том, что за народ находился вокруг. При взгляде на этих людей охватывает ужас: одутловатые отечные лица, неопределенного возраста, пола и сексуальной принадлежности, снуют или лежат, или выглядывают на проезжающий мимо автомобиль.

Ну да, я согласен, для такого Богом забытого места черный, наглухо тонированный «Hummer» , наверное, действительно диковинка, потому что во всей Русской Барме можно было найти всего лишь два мотоцикла х коляской и один старый, переставший ездить «Москвич-412».

Ужас, запустение, мрак, кошмар. Аборигены переговариваются невнятными голосами на каком-то совершенно непонятном наречии, в основном изъясняются междометиями: «У-У-У», а в ответ: «Ы-Ы-Ы-Ы». Дикость, кошмар, мрак. Дорога — неимоверная колея, правда, легко преодолеваемая огромными колесами «Hummer'a». По этой колее явно когда-то давно проехал КамАЗ и больше ничего там не ездит и почти ничего не ходит.

Как живут аборигены? Что они делают? Непонятно. Опустившиеся, в каких-то лохмотьях, отечные лица — явно употребляют вместо алкогольной продукции какие-то технические жидкости. Остановился возле одного из аборигенов. «Уважаемый, — спросил я его, — как проехать...» «У-У!!!» — прозвучало в ответ, и абориген, развернувшись, убежал прочь.

Да, круто. Название, пожалуй, где-то соответствует территории — «Русская Барма».

Ну вот, закончился этот дикий населенный пункт, и обычная проселочная дорога с колеей ведет нас дальше. Мы въезжаем в другой населенный пункт, который называется Татарская Барма.

Нас встречают на въезде два столба, между которыми висит доска, а на ней раскрашенными красивыми буквами, вырезанными из дерева, наклеено «Добро пожаловать!».

Бедно живут в Татарской Барме: автомобили ВАЗ-2106, редко «Нива», одна иномарка — где-то года 80-го «Nissan Patrol», но, что интересно, возле каждого дома теплицы, возле них снуют мужчины с чистыми открытыми лицами, красивые женщины в цветастых платьях и платках, закрывающих волосы и шею, очень много детишек.

Дети бегают и кричат на смеси русского и татарского. Мужчины все заняты: кто-то ковыряется в моторе машины, кто-то строгает во дворе, кто-то занимается теплицей. На улице ни одного курящего, никого с сигаретой не видно, хотя людей много, очень много, ни одной пьяной рожи. Новенькая мечеть, сделанная из бревен.

Останавливаюсь, опускаю стекло. «Здравствуйте, уважаемый!» — обращаюсь к одному из аборигенов. «Здравствуйте» — поднимает голову абориген, оторвавшись от мотора своего автомобиля, старого ВАЗ-2105. «Не подскажете ли дорогу?» — и называю населенный пункт, который нам нужен. «Подскажу», — кивает абориген. И немногословно, четкими фразами начинает объяснять. Потом останавливается и говорит: «Да нет, тут сложно, не найдете дорогу». И громко кричит: «Рахим, Рахим!» Откуда-то издали раздается окрик. «Иди сюда», — кричит он. Потом тут же говорит по-татарски: «Бякатель». Подбегает двенадцатилетний подросток с велосипедом, быстро произносит что-то на северном татарском диалекте. «Уважаемый, — обращается мужчина к нам, — мой племянник доведет вас до прямой дороги и покажет вам».

Мальчишка садится на велосипед и едет гордый впереди автомобиля. Едем, осматриваемся по сторонам. «Останови на секунду!» — говорю я своему товарищу. Он останавливается, опять опускаю стекло, поворачиваюсь и обращаюсь к мимо идущему мужчине. Мужчина несет на плече довольно тяжелое бревно, но идет при этом абсолютно ровно.

«Уважаемый, — спрашиваю его, — как жизнь здесь, в Барме?»

«Да нормальная жизнь, — пожимает он плечами, — не лучше, не хуже, чем в других местах».

«А скажите, уважаемый, — спрашиваю его я, — вы татарин?»

«Нет, — качает головой, — русский».

«А почему населенный пункт называется Татарская Барма?»