Тимур Гагин - Разоблачение магии, или Настольная книга шарлатана

Плохо тебе? Это значит шлаков много. А то, что плохо — это значит шлаки выходят. Очень хорошо, продолжай, шлаки идут, процесс пошел! Чем хуже сейчас, тем лучше потом будет — шлаки быстрее выйдут. Радоваться надо!

Поведение управляется картиной мира, картина управляется — в основном — словами. Если вам нужно управлять своим собственным поведением — полезно верить в нужные слова. Если же вы собираетесь управлять поведением чужим, то вам самим верить в произносимые слова, как правило, не полезно.

Посмотрите внимательнее на своего собеседника, послушайте его — какие слова он использует, какие показывает для себя важными? Какие, кстати, он вообще знает?

В русском языке есть разница между "синий" и "голубой", а в английском нет. Таким образом, если клиент говорит по-русски, он видит, то есть наблюдает в этом мире два цвета, в то время как англоязычный клиент будет наблюдать только один цвет. В английской радуге шесть цветов, а не семь. Вы знаете разницу между "алый" и "пурпурный"? Или для вас это все красный?

Говорят, есть такое американское племя, у которого в языке есть только три цвета: красный, желтый и другой. В этом смысле синие брюки и зеленая рубашка для такого индейца одного цвета. Причем искренне одного цвета. Он видит это. Если только зеленый для него — не желтый.

А у эскимосов и чукчей существует, например, больше двадцати наименований для снега, разных его состояний. Для нас с вами — снег, наст, мокрый, рассыпчатый, грязный, что еще? А всех остальных градаций, которые есть, мы действительно не замечаем, потому что у нас нет названий для этого. Нас этому не научили. Зато некоторые женщины отлично разбираются в колорах краски для волос, а мужчины в марках автомобилей вплоть до года выпуска

Для одного из авторов машина — это то, что на четырех колесах. Причем она искренне их различает только по цвету. С другой стороны сразу узнает микротрон, отличит от циклотрона и уж точно не спутает с бетатроном.

Мы все живем в субъективной реальности, которая сформирована из слов — в "названном" мире — в мире, для которого у нас есть слова. С другой стороны, люди, живущие в "названном" мире, считают реальным все то, для чего есть слова. Есть такое слово "прана" — это уже нечто. Даже чтобы сказать "праны нет" или "кармы нет" — надо сначала себе как-то представить то, чего нет. Отрицая что-то, мы одновременно создаем образ этого там, внутри, в своей субъективной реальности. Недаром атеисты — самые суеверные люди. Они верят в бесконечность Вселенной, в прогнозы погоды, в комментарии литературных и футбольных критиков и примеры из школьной программы.

Часто и в черную кошку верят.

Каждый раз вы определяете, в какой реальности живет сидящий перед вами человек: "тепло, красота, уют, покой, комфорт, гармония, взаимопонимание"… или "эффективность, успешность, выгода, продвижение, твердость, сила, уверенность, целеустремленность"… А может быть "круто, стильно, прикольно, ярко, модно, экстравагантно, атасно, зашибись"… "долг, обязанность, необходимость, безвыходность, так надо, так правильно, закон"… "энергетические потоки, меридианы, прана, биоэнергетика, шлаки, предназначение"…

И ваш клиент, исходя из своей "названной" реальности, будет предпринимать какие-то активные действия. Для него, для его реальности логичные и абсолютно дикие для человека другой реальности. Вспомните, как люди преклонного возраста ("тепло, вера, долг, правила, уважение…") относятся к молодежи с сережками в ушах и крашеными волосами ("круто, стильно…"). А те в свою очередь к романсам и необходимости "быть как все".

В разных реальностях маги называются по-разному.

Шаманы и консультанты — помните об этом!

Заметьте, в одной и той же объективно одинаковой ситуации люди могут вести себя по-разному! И только потому, что у них субъективные реальности разные.

"При пожаре мать бросается к ребенку, замужняя женщина к драгоценностям, а незамужняя — к письмам", — Ш. Холмс.

Есть, по рассказам Джона Гриндера и Джудит Делозье, интересное племя в Индонезии в тропических лесах, которые всю жизнь живут в густом окружении растительности и всей прямой видимости там метров 5 максимум. А все остальное дальше — чащоба. Поэтому человек этого племени расстояния дальше 3–5 метров не мыслит. Когда вывезли кого-то из этого племени на равнину, где вдалеке паслось стадо бизонов, лесной житель попытался их поймать руками, как букашек перед лицом люди ловят. Бизоны-то, ясное дело, большие, а это там какие-то букашки. На любые попытки объяснить, что эти букашки и есть бизоны, только далеко — лишь насмешки. А потом, когда на машине подвезли ближе — О! Чудо! Букашки выросли в бизонов. Именно выросли. Больших расстояний просто нет в картине мира таких людей. Как, соответственно, нет и перспективы. По крайней мере далекой.

Мы все живем в своих реальностях, в своих представлениях о мире, людях, себе.

Другое дело, чем люди с этой стороны психиатрического забора отличаются от тех? Те, кто бредит с этой стороны, смогли договориться, а те — нет. Это критерий психического благополучия — адаптивности: насколько человек, каким бы он ни был, ухитряется адаптироваться, обжиться, обустроиться среди остальных людей. Если ДА — адаптирован, если НЕТ — изоляция. Полезно задавать себе вопрос: насколько я могу согласовать свою субъективную реальность с другими, примириться с тем, что окружающие не так, как я, смотрят на мир?., или хотя бы молча переживать отличия. Если кто-то игнорирует отличия и считает, что он знает истину, получаются очень неприятные фанатические проявления — погромы, поджоги, мордобой, клеймение позором и прочие крестовые походы за веру Ведь если я знаю единственно верное, истину — я же должен всех привести к порядку.

Европе как-то однажды не повезло (а может быть, и повезло), у нее случился Папа Григорий VII.

А у Папы случилась по нашим нынешним представлениям некоторая психическая неадекватность.

Однажды он искренне понял, что он Святой Петр, просто его непосредственное воплощение. И поскольку он был в этом искренне уверен, то, как добрый христианин, стал всячески вгонять в послушание Святому Петру (грех апостола не слушать) всех остальных окружающих — пытки, казни, войны, все как полагается. Ну нельзя же оставлять людей в заблуждении, если я точно знаю, что я — Святой Петр! В результате окружающие быстро поняли, что легче согласиться: "Петр, Петр, само собой Петр". Сам Папа плохо кончил, что в общем неудивительно. Но осадочек остался, потому что следующие Папы поняли, что в этом есть большой смысл, и с тех пор Папа считается наместником Святого Петра на земле.

А так он был просто епископ Римский.

Это очень важный момент — если кто-то искренне считает, что он знает истину, он, как правило, бывает склонен за нее побороться. А иначе чувствует себя ренегатом, отступником и так далее. А если человек знает, или по крайней мере догадывается, или может быть допускает, что он все же знает не всё (еще не бог, но уже рядом) — в этот момент становится чуть понятнее окружающий мир, чуть ближе реальность. Становится очевидным тот факт, что истин может быть много. И что одна истина ничуть не истиннее любой другой. И только может быть одна истина сейчас чуть полезнее другой, а через некоторое время другая чуть полезнее первой. Если ты можешь выбирать между истинами — ты более свободный.