Рэймонд Моуди - Все о встречах после смерти

Другая студентка удивлялась, что ее воспоминания выглядят как «трехразмерное кино».

Эти групповые СЗ всегда пробуждали в студентах удивление, которое тонизировало их весь семестр. Я привык к мистериям СЗ, однако некоторые из этих сессий удивили и меня, напомнив еще раз, сколь много предстоит узнать о бессознательном уме.

Во время одной групповой демонстрации я наблюдал, как один из студентов глубоко дышал, чтобы расслабиться. По мере того как он вглядывался в зеркало, его глаза расширялись. Позже он рассказал мне, что увидел:

«Я старался принудить видение прийти. Затем я расслабился, и мне стало все равно. Как только это произошло, я вдруг ощутил некоторое преобразование, будто я повернулся на сто восемьдесят градусов, сижу в зеркале и уставился туда, где я же сижу. Я был ошарашен, но я был там, в зеркале.

Затем пришло видение. Я помню поле, заполненное ковбоями и индейцами. Я видел раскраску в цвета войны и цветные одежды. В этой сцене индейцы и ковбои скакали по равнине вокруг меня. Я действительно был «в сцене»».

Пришли ли эти образы с американского Запада? Они не были чудесами для увидевшего их. «Ковбойская культура» Старого Запада преследовала его с детства. Все его детские воспоминания вполне совместимы с собственным образом в ковбойской шляпе или с револьвером на поясе.

В тупик его поставило то, что видение было реальнее, чем сны, и доставляло большее удовольствие. «Я бодрствовал и находился в центре событий, — говорил он. — Сны не идут с этим ни в какое сравнение».

Были и другие удивительные события. Однажды семь студентов в разных местах классной комнаты описали одно и то же событие. Почему семеро из тридцати увидели человека в тюрбане, я не могу понять. В другой раз два студента, сидящие за разными столами, увидели в своих зеркалах танцора балета. Был случай, когда студент видел воспаленный зуб. Когда он рассказал об этом классу, сидевшая рядом с ним студентка вздохнула и сказала, что ей утром удалили инфицированный зуб.

Ни в одном из этих случаев не было подсказок или предварительных обсуждений, которые могли бы навести на такие видения.

Значение этих демонстраций в том, что они показывают студентам-психологам и другим людям, что бессознательное — не абстракция, а действительный уровень человеческого ума, содержащий глубинные мысли. Научив студентов СЗ, я сумел привести их к пониманию

этой трудной концепции. Как сказал один из них: «До сих пор я не знал, откуда приходят эти образы. Я всегда знал, что бессознательные образы не подделка. Но теперь я знаю, сколь они реальны».

Уильям Джеймс назвал подсознательный разум «рекой, всегда текущей

через сознательные часы бодрствования человека». От этого определения захватывает дух, когда понимаешь, как мало мы знаем о содержании этой реки. Возможно, именно СЗ, с его способностью прикоснуться к этой невидимой реке знаний, позволит сделать зримыми наши сокровенные мысли и напрочь забытые воспоминания. Если это тaк, тогда СЗ может стать инструментом психологического обследования, который существенно сократит время, затрачиваемое пациентом на такой анализ.

СЗ является средством познания себя. Как и в любом поиске, только будучи в здравом уме и хорошо снаряженным, можно надеяться на успех.

Занимаясь СЗ, я, по существу, повторил устройство исторических психомантеумов. С самых ранних времен человечества было ясно, что контролировать видения можно лишь в особой среде, полностью изолированной от мира; только при этом условии может проявиться драма бессозна-. тельного ума.

Именно необходимость такой среды побудила жрецов психомантеума в Эфире к созданию подземного комплекса.

В этой путанице пещер и едва освещенных комнат становился видимым бессознательный разум, когда искателей привидений приводили, наконец, в камеру видений, чтобы «вглядываться» в полированный котел, наполненный водой.

В доме Джона Ди была специально оборудованная комната, а лучще сказать, камера видений, где он общался с ангелами. Она была комфортабельной, едва освещалась, и в ней было множество приспособлений СЗ: от знаменитого обсидианового зеркала до обычных зеркал. Камера Ди ничем не отличалась от камер предшественников. Все искатели привидений, во всех цивилизациях, от древнегреческой до английской при Елизавете, пытались вызвать духов в тщательно спланированных и оборудованных помещениях.

Архитекторы и операторы всех этих учреждений знали нечто, что в конце концов стало очевидным и для меня. Они осознавали, что такие эмоционально и духовно насыщенные свидания следует проводить в обстановке, соответствующей определенным физическим, психологическим и эстетическим принципам. Для этого есть основания: личность, переживающая преобразующий духовный опыт, заслуживает того, чтобы делать это в приятной и возвышающей атмосфере; среда может быть организована так, чтобы на находящихся в ней людей низвергались измененные состояния сознания (ИСС). Проиллюстрировать эти факторы можно на примере греков, которые строили свои оракулы во впечатляющих местах, считавшихся местами соприкосновения миров земного и следующего. Полагали, например, что Оракул в Эфире расположен вблизи входа в Подземный Мир.

В Эфире требуемый эффект состояния «между измерениями» достигался путем гармонизации многочисленных способов изменения сознания с простым унифицированным пространством. Например, подземное расположение само по себе достаточно, чтобы странным образом подействовать на психику. С тем же намерением в племени Нкоми использовали сенсорное подавление и социальную изоляцию; в племени Бвити — интоксикацию и лишение сна. И всюду использовали СЗ как средство увидеть духов.

При создании своего усовершенствованного психомантеума я решил задействовать разносторонний подход, уделив особое внимание подтверждению родства между игрой и паранормальностью. Я всячески поощрял смех как составную часть программы не для того, чтобы искусить участников фривольностью или избыточным весельем. Делалось это с намерением помочь им безопасно и без напряжения приглушить некоторые их привычки и тем самым повысить шансы входа в ИСС. Видеопросмотр комедий или чтение комиксов не делало легковесным опыт, к которому они готовились, то есть к заклинанию духов усопших родственников. Нет, наоборот, это облегчало им восприятие того, что должно было вот-вот произойти. Для некоторых людей юмор в определенном смысле служил воротами в паранормальное.