Ричард Лоув - Последний ребенок в лесу

Когда в городах повышается плотность населения путем застройки свободных мест, вопрос парков встает уже после застройки и свободное пространство уменьшается. Такой тип развития городов быстро распространяется. Сейчас он преобладает даже во внешних кольцах разросшихся городов Америки и проникает в сельские районы, создавая там городскую атмосферу, которая «так и кричит о присутствии человека», как заметила Элейн Брукс. При такой застройке местная растительность по большей части давно погибла, поэтому случайно возникшая зелень — это единственное, что оживляет вид. Озеленение по такой схеме едва ли можно назвать архитектурным элементом урбанистического дизайна. Такой вид развития особенно преобладает на юге Флориды и В Южной Калифорнии, но почти везде в Америке новая жилищная застройка выпадает из этого узаконенного архитектурного плана.

Этот путь не единственный. Существуют иные возможности, в которых заложен потенциал на долгие годы: это восстановление обширных сельскохозяйственных областей Америки, опустевших за последние десятилетия из-за развала сельского хозяйства и поддерживающих его отраслей промышленности. Можно назвать это «природощадящим» кластреным развитием. В 1993 году (когда Бюро переписи населения прекратило издавать фермерские отчеты) автор отдела New York Times в Денвере и руководитель бюро Дирк Джонсон указал на тот факт, что столетие назад Фредерик Джексон Тернер объявил рубеж закрытым, основываясь на данных Центрального бюро, объявившего местность, где насчитывалось более шести человек на 2 км 2, освоенной. Что касается 1993 года, то более чем в двухстах округах Великих равнин плотность населения упала ниже порога рубежа. «Мало кто обратил на это внимание, а ведь с огромными районами Соединенных Штатов произошли вещи из ряда вон выходящие, они опустели, — писал Джонсон. — В пяти штатах Великих равнин большее, чем было в 1920 году, количество округов насчитывает меньше шести человек на квадратный километр. В Канзасе такие округа занимают большую территорию, чем в 1890 году… Увеличивается даже число округов, в которых приходится менее двух человек на 2 км 2».

С тех пор отток населения из некоторых сельскохозяйственных районов Америки только увеличился. Причины разнообразны: ими является рост корпоративных мегаферм и банкротство мелких фермерских хозяйств. Но в результате большие участки земли оказались чрезвычайно малозаселенными. Несколько лет назад власти штата Айова пригласили эмигрантов из других стран селиться в этом штате. Географы университета Ратджерса [77] Университет штата в городе Нью-Брансуике, штат Нью-Джерси. Прим. пер. обратились к федеральным властям с просьбой переселить тех, кто остался, и превратить отдельные участки Великих равнин в природный парк под названием «Земля бизонов». Такая инициатива — исключение, и географы с тех пор изменили свое сомнительное предложение. Но что-то подобное может случиться. Уход с равнин и прерий, развитие идеи зоополиса, новое представление о родстве с животными — все эти тенденции говорят о том, что идея переходного рубежа для развития новых поколений еще не определилась и что будущие поколения в этой части планеты вполне могут выработать разумный способ распределения населения на ее территориях. Постоянный разрыв связи между молодым поколением и природой не есть неизбежность.

Конечно, в то время как на уровне школы и семьи временное, краткосрочное решение необходимо, долгосрочное воссоединение с природой будущих поколений потребует радикальных изменений в проектировании городов, где сосредоточивается население, а также изменения самого подхода людей к земле и воде. Представьте себе четвертый рубеж, когда движение «Назад к природе» будет таким, какого не бывало еще в истории человечества.

Такое мышление может показаться скорее уже знакомым, чем претенциозным. Корни его можно увидеть еще в представлениях об аграрной реформе Томаса Джефферсона, в уверенности в своих силах Торо и в участках поселенцев на Западе. Среди его предшественников и движение «Назад к земле» среди среднего класса Англии в XIX веке. В 1960-х годах в движении возврата к земле в ряде западных стран была предпринята попытка особого оживления идеи протеста против того, что считалось материалистическим путем развития. Этот массовый исход привлек свыше миллиона человек в Соединенных Штатах. Пока еще сохранялись последствия этого необычного миграционного процесса, движение аграриев 1960-х годов не преуспело и не провалилось, но эволюционировало: переродилось в природоохранное движение, стало центром внимания возникших объединений, а также перешло к движению упрощения быта.

В начале 1980-х годов появилось иное направление, которое казалось, было способно изменить облик сельской жизни Америки. Перепись населения 1980 года показала, что население стало меньше сосредоточиваться в городах; кроме разрастания пригородной зоны увеличилось число американцев, переехавших в сельские районы, и уменьшилось число желающих пополнить густозаселенные старые города.

С изобретением персонального компьютера как фермеры, так и работники, которым необходим доступ к информационным ресурсам среднего уровня и выше, внезапно смогли представить себе, что живут в новом Эдеме, где с помощью модема можно объединить лучшее, что есть в городе и в деревне. Некоторые американцы осуществили эту мечту, но в связи с этим возникло два обстоятельства. Одно состояло в том, что, переехав в небольшие города, люди привезли туда с собой все проблемы и надежды урбанистического уклада, включая, кстати, и проблему разрастания пригородов. И второе: движение в сторону небольших городов быстро пошло на убыль. В немногих из таких городков жизнь изменилась, но в большинстве из них отток населения продолжился, особенно на землях Великих равнин. Итак, последовало движение возврата к земле.

И все же сохранилось само стремление к земле, возникла новая литература, предлагающая проекты для общественной поддержки такого движения. Новое движение возвращения к земле вполне возможно, если учесть уплотнение пригородов и их неспособность предоставить желаемое увеличение контакта с природой, если не забывать о новых исследованиях, демонстрирующих необходимость природы для здоровья человека. И наконец, если заново осознать, что для того чтобы дети вновь обрели непосредственную связь с природой, необходимо осуществлять эффективные и конкретные изменения. Зеленые города Западной Европы и отдельных районов Соединенных Штатов помогают определить направление и доказывают, что казавшееся невероятным осуществимо. Сейчас не идет речь о возврате к сельскохозяйственным коммунам, но о построении технологически развитых и усовершенствованных по нашим представлениям заселенных центров, которые уже самой своей планировкой будут возвращать детям и взрослым связь с природой.