Рэймонд Моуди, - Жизнь после утраты

Хотя стресс очевиден для родственников и друзей, как было в случае Эрни, иногда о нем предпочитают умалчивать, о чем речь пойдет в следующей истории.

«Ну, с папочкой все в порядке»

(история Рэймонда)

Отставного генерала ВВС Джима можно было легко узнать по уверенной походке, даже издали он излучал здоровье. Регулярное участие в марафонских забегах сделалось частью его души и тела настолько, что и в обыденной жизни он вел себя так, будто вот-вот пересечет финишную ленточку. После смерти супруги для постороннего взгляда вид Джима оставался неизменным.

«Ну, с папочкой все в порядке», — с радостью заявляли мне его дети.

Однако генерал испытывал проблемы с пищеварением и попросил меня провести медицинский осмотр. На следующей неделе прогулочным шагом он вошел в мой кабинет. На нем был полный генеральский мундир, под которым Джим пытался скрыть свою скорбь. То же повторилось и во второй визит. На третий раз генерал был в штатском, и его бравое поведение превратилось в полную опустошенность. Все уловки были отброшены. Джим находился в фазе истощения от стресса, его иммунная система была разрушена. Некоторое время спустя он скончался от болезни, вызванной стрессом.

«Она все время хандрила»

Смерть Бетти наступила внезапно, на другой день госпитализации. Ее семья стала искать причину. «Она утратила вкус к жизни после того, как умер папа, — рассказывал сын. — Она ела с прежним аппетитом и физически казалась здоровой, но мы ни к чему не могли привлечь ее интерес. Она просто все время хандрила. Это было так на нее не похоже — ведь она всегда была полна жизни».

«Я повела мать к врачу на полное обследование, — объясняла дочь Бетти. — Результаты анализов были отрицательные. Доктор сказал, что у нее просто депрессия, и прописал антидепрессант, но мама боялась его принимать». «Врач посоветовал ей найти себе хобби или заняться чем-нибудь приятным, — добавил сын. — Мы говорили об этом утром за несколько дней до ее смерти, и никто, включая врачей, не подозревал, что конец так близок».

Теперь дети пытаются совладать с горем, глядя на отпечаток материнской руки, оставшийся на большой хрустальной чаше для пунша, и размышляют, как разбитое сердце могло стать причиной смерти. Родные забрали из больницы медицинскую карточку, где была запись о внезапной дисфункции щитовидной железы. «Мог ли стресс, на который не обращали должного внимания, вызвать прекращение функции щитовидной железы? — спрашивают родственники. — Могло ли горе стать причиной смерти матери?»

Пережившие утрату действительно рискуют умереть. У каждого из нас имеется предрасположенность к той или иной болезни; история семейных болезней может помочь определить, какой орган наиболее уязвим и какому заболеванию подвержен. Но болезнь не будет развиваться, пока длительный и сильный стресс не ослабит организм. Поэтому не само горе вызывает смерть, организм убивает хронический стресс, вызывая сердечные приступы, инсульты, склоняя к самоубийству, насилию, иногда порождая онкологическое заболевание. Организм изнашивается вплоть до полного разрушения.

Следует изменить прежнее утверждение о том, что горе не должно длиться больше года. Учитывая статистику заболеваемости среди переживших утрату, сформулируем это положение так: стресс в результате утраты не должен длиться больше года.

К счастью, существует множество способов избавиться от стресса. Стресс, вызванный горем, освобождает огромное количество энергии. Именно она наилучшим образом может преобразовать стресс.

ПРЕОБРАЗУЮЩАЯ СИЛА СТРЕССА

Сегодня мы знаем, что стресс является связующим звеном между горем и смертью. Далее мы увидим, что сложность состоит не в стрессе как таковом, а в том, как мы с этим стрессом справляемся. В отношении контрольных сроков должна быть мотивация; старение и болезни могут вести к большей заботе о своем здоровье. Утраты можно рассматривать как катализатор собственного роста и самопознания. Нет более мощного трансформирующего фактора, чем пережитое горе.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ГОРЕ, ВЫЗЫВАЮЩЕЕ СИЛЬНЫЕ ЧУВСТВА

Любовь не знает своей глубины, покуда

не наступит час расставания.

Калил Джебран

Чувство и переживание боли утраты — столь же существенная часть жизни, как и переживание радости любви.

Алан Волфелт

Наше общество отрицает смерть, и потому не удивительно, что горе может обрести столь сильную, сложную и запутанную форму и совершенно лишить нас равновесия. Однако подобно тому, как маяк рассеивает ночную мглу, так и свет знания проникает в долину утрат. В этой главе мы сосредоточимся на эмоциональной составляющей утрат и начнем с определений.

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ГОРЯ, ТРАУРА И ТЯЖЕЛОЙ УТРАТЫ

Горе * является инстинктивным следствием утраты; этот процесс питает чувства. Свежее горе чувствуется постоянно, то есть наполняет организм, разум и душу круглые сутки, в течение многих дней или недель.

Траур ** учит; с его помощью мы пробиваемся сквозь горечь утраты. Это внешнее выражение горя — то есть любое действие, которое помогает нам адаптироваться к утрате. Выражение траура зависит, во-первых, от культуры среды, в которой мы росли, и, во-вторых, от культуры, в которой мы пребываем во взрослом состоянии.

Тяжелая утрата *** — это состояние, вызванное смертью близких людей.

* Grief (англ.) — горе, печаль.

** Mourning (англ.) — печаль, горе, скорбь, плач, рыдание, траур.

*** Bereavement (англ.) — тяжелая утрата, потеря, лишение. Мы указываем здесь все значения этих трех понятий, ибо конкретные значения предложены из контекста, а автор мог учитывать в данных случаях разные оттенки смысла этих слов. — Прим. ред.

ПОЗИТИВНАЯ ЭМОЦИОНАЛЬНАЯ

НАПРАВЛЕННОСТЬ

Подобно тому, как каждый человек устроен по-разному и имеет свое жизненное предназначение, так и каждая эмоция обладает своей структурой и назначением. В функциональном отношении эмоция призвана сигнализировать о том, что может нам нравиться или не нравиться. Обрати внимание! — взывает эмоция. Каждое чувство генерирует свой собственный электрический заряд, срок жизни которого менее минуты в случае, если чувство выражено естественным путем . Рассмотрим это на примере.

«Сай ужасно сердится»

(история Дайяны)

«Еще!» — попросил он, подняв руки, испачканные краской. Сайласу было почти два года, и он уже начинал строить предложения.

«Мы с тобой израсходовали все краски», — ответила я, поднимаясь и убирая набор для рисования.

«Назад, назад! Мими!» — закричал он, показывая, чтобы я села опять.

«Давай поделаем что-нибудь еще», — предложила я, убирая краски в ящик.

Он вскочил на ноги, сложил руки на груди, повернулся ко мне спиной и проговорил: