Кен Уилбер - Око духа: Интегральное видение для слегка свихнувшегося мира

В таком случае, согласно модели Уошберна, когда Основа присутствует полностью и неограниченно, у самости отсутствуют любовь, сострадание, добродетель, способность служить другим. Но когда Основа вытесняется, самость развивает любовь, сострадание, добродетель и заботу. Это очень странная Основа. (Это, как я предполагаю, Основа, держащаяся на до-/трансзаблуждениях.)

Между прочим, осуществляемое Уошберном свертывание трехчастного в двухчастное вынуждает его рассматривать любую ренормализацию как заблуждение: это просто еще одно название для неспособности Уошберна признать Трикайю (существование грубой, тонкой и каузальной сфер).

21995, стр. 171.

3Там же.

41995, стр. 201.

51995, стр. 74.

61993, стр. 67.

Глава 7. Рожденный заново

1985, стр. 16.

Miller, 1993, стр. 52.

«Архетипы» Юнга по своей сути монологичны, даже если они коллективные. То есть они, в основном, представляют собой коллективные субъективные, а не коллективные интерсубъективные структуры. Так, к примеру, субъективный образ Великой Матери возникает в рамках интерсубъективных паттернов, которые сами не упоминаются ни в одном из перечней архетипов, когда-либо составлявшихся юнгианцами, именно потому, что эти интерсубъективные паттерны не являются объектами монологической феноменологии и, значит, никоим образом не раскрываются методами юнгианских или неоюнгианских техник. Юнг и его многочисленные последователи полностью остаются в рамках монологической традиции, хотя, как я отмечал, они плодотворно расширили содержание и масштабы этой феноменологии. Более полное обсуждение юнгианских архетипов содержится в Главе 11.

1985, стр. 435.

1988, стр. 9.

Там же.

1985, стр. 99.

1988, стр. 9.

1985, стр. 99.

01985, стр. 140, 99.

11988, стр. 10.

21985, стр. 99.

3Smith 1976, стр. 165.

4Конечно, само грубое тело-ум и все его способности и устойчивые структуры будут включены в более высокие организации тонкой и надличностной сфер. Однако исключительное ограничение и отождествление сознания с грубым телом-умом ( переходной структурой отождествления) должно быть разрушено, и это, во всех смыслах, является подлинной и часто жестокой борьбой между жизнью и смертью. Именно потому что сознание покидает биологически ориентированное мировое пространство (грубое тело-ум), это действительно означает смерть обширной сети биологического отождествления — то есть смерть исключительного отождествления с грубыми механизмами жизни и жизненной силы вообще, не говоря уже о структурах конвенционального значения и взаимоотношений, которые развились вокруг самого грубого тело-разума.

Гроф утверждает, что мой экзистенциальный уровень довольно анемичен, поскольку он не содержит конфронтации с биологической смертью (которую Гроф, используя свое двойственное определение, склонен писать с заглавной буквы — Смерть — поскольку он настаивает, что перинатальная смерть является единственно реальной из всех). Однако возражение Грофа явно не обосновано. Разрушение грубого тела-ума — это в полной мере биологическая смерть. Когда сознание прекращает отождествляться с биологической сферой в целом, это, временами, может быть столь же драматичным и физиологически интенсивным переживанием, как утверждает Гроф-Модель, которую я представил, идеально подходит для объяснения этой интенсивности и ее происхождения. Кроме того, как мы увидим, моя модель в полной мере допускает возможность того, что сюда может входить и сознательное повторное переживание травмы биологического рождения. По обоим этим пунктам критика Грофа оказывается несостоятельной.

5В книге «Глаза в глаза» и повторно в «Поле, экологии, духовности» я пытаюсь обрисовать несколько способов применения терминов «смерть» и «инстинкт смерти» разными теоретиками. Это семантический кошмар беспримерных масштабов. Позвольте мне здесь просто отметить, что существует, по меньшей мере, два различных типа «смерти», которые признавались от Платона до Фрейда, на Востоке и Западе — и которые мы будем называть горизонтальной смертью и вертикальной смертью.

Горизонтальная смерть — это то, что я только что описывал в этом тексте: смерть для любого из элементов любого данного уровня*. Это может иметь негативные последствия (как при диссоциации), однако это также может быть частью позитивного роста (механизма разотождествления и трансценденции вообще, которая диалектически переходит в вертикальную смерть).

Вертикальная смерть обычно означает — например, по Фрейду — регрессивное движение, посредством которого более высокая структура полностью утрачивается, и происходит возврат к самому нижнему из уровней — неодушевленной материи (отсюда «смерть»). При таком употреблении термина (в своей окончательной формулировке, которая не имеет ничего общего с тем, как ее изображает Гроф), Фрейд противопоставляет инстинкт смерти Эросу; по его словам, цель Эроса — соединять вместе; цель инстинкта смерти — разъединять или разрушать. Это сползание на низший уровень является одним типом вертикальной смерти (это — собственно Танатос, реальное влечение к смерти в неодушевленной материи, или тотальной регрессии).

На самом деле в этой формулировке и во всем, что ее касается, Фрейд был довольно близок неоплатонической традиции, согласно которой проявление имеет аспекты вертикального восходящего движения (обратный поток, рефлюкс, Эрос) и вертикального нисходящего движения (истечение, эффлюкс), которые представляют собой не линейные понятия, а относятся к спиральному движению между более мелкими и более глубокими измерениями во вложенной холархии бытия.

Но затем я указывал, что Фрейд видел Танатос в том, в чем неплатоническая традиция усматривала Агапе. И это позволило мне сделать несколько, на мой взгляд, очень интересных комментариев по этому поводу и прийти к следующим выводам: Агапе, отделенное от Эроса, проявляется как Танатос; Эрос, отделенный от Агапе, проявляется как Фобос. Следствия этих формулировок подробно обсуждаются в «Поле, экологии, духовности». Гроф полностью игнорирует их в своем обсуждении моих взглядов на смерть.

________________ * Следует еще раз напомнить, что для Уилбера как теоретика развития «смерть для» всегда означает «прекращение отождествления с» и не более; обретая просветление и переставая отождествляться со всем биологическим, вовсе не обязательно биологически умирать . ( Прим. ред. )