Гельмут Карл - Гипнотерапия. Практическое руководство

Если процессы восприятия поддаются изменениям и осуществляется замена присутствующих стимулов выбранным стимулом, то возможность применения гипноза к управлению болью становится очевидной.

Современные теории восприятия боли ясно говорят, что в целом боль является результатом скорее процесса интерпретации, чем прямого восприятия, по крайней мере, в отношении ее пагубных свойств. Боль может переживаться без страдания и даже быть приятной, как в случае некоторых сексуальных извращений. Определенное ощущение может не восприниматься как боль до тех пор, пока оно не ассоциируется когнитивно с предполагаемым или актуальным повреждением организма. Таким образом, возможность изменения, во-первых, содержания сенсориума и, во-вторых, когнитивных реакций на ощущения указывает на значительную роль гипноза в управлении болью как хронической, так и острой, как врожденной, так и вызванной чем-либо, например хирургической операцией.

В настоящее время хорошо известно, что кровотечение после удаления зуба существенно меньше, а иногда и вовсе отсутствует у загипнотизированных пациентов. Аналогичным образом кровотечение вследствие любого рода травмы может быть уменьшено применением гипноза — явление, которое факиры используют веками. В ходе клинических исследований было убедительно показано, что гипноз уменьшает воздействие тяжелых и обширных ожогов на ткани человеческого организма.

Заболевания, подобные экземе, занимают промежуточное место между полностью психологическим и полностью физическим состояниями. Гипноз без труда может контролировать и даже полностью подавлять ощущение зуда, что приносит явную пользу и вдобавок улучшает состояние кожи. В самом деле, вполне очевидно: мы принимали как должное, что дистресс или тревога обостряет все болезни кожи, однако вплоть до недавнего времени мысль, логически вытекающая из данного утверждения, — что улучшением состояния психики пациента можно улучшить состояние его кожи — не принималась. При всех подобных психосоматических состояниях, так же как и при травмах физического происхождения, гипнотерапия является комплексным применением простых, хорошо известных принципов. Например, если человек представит себе, как он опускает свою обожженную руку в холодную воду, то это уменьшит действительное повреждение, вызванное травмой. Такого эффекта гораздо легче достигнуть с помощью гипноза.

С тех пор как Фрейд впервые отметил частоту, с которой его пациентки описывали свой детский сексуальный опыт (который в настоящее время считается, возможно, подлинным, а не выдуманным), мы стали свидетелями дискуссии по поводу истинности (то есть исторической точности) воспоминаний детства, особенно неприятных, возникающих в процессе психоанализа или психотерапии. Аналогичная дискуссия идет также вокруг переживаний во время гипноза, которые имеют целью стать механизмом “проигрывания заново” эпизодов детства, особенно травматических. Эксперименты по “возрастной регрессии” временами демонстрируют повторное возникновение “детских” манер, детского голоса и даже детского внешнего вида, соответствующих возрасту, к которому регрессировал субъект. В особенных случаях отмечалось появление рефлексов Моро, Бабинского и других младенческих рефлексов.

Вот как обычно происходит демонстрация. Субъекта просят почувствовать, что он возвращается к более раннему эпизоду своей жизни, ощутить, как он постепенно становится все моложе и моложе, и в различные моменты ему предлагают написать свое имя. Как правило, — к удовлетворению наблюдателей и испытуемого — оказывается, что возрастная регрессия действительно работает. Почерк испытуемого постепенно становится менее зрелым и в итоге превращается в детские каракули; собственное имя пишется с ошибками, потом меняется на уменьшительное, и, наконец, испытуемый вообще отрицает, что умеет писать.

Тот факт, что субъект обычно сообщает об уместных и ярких воспоминаниях, делает весь эпизод убедительным, однако не предоставляет неопровержимых доказательств реальности процесса. Восстановление недоступных ранее воспоминаний, которое играет важную роль в некоторых видах психотерапии, особенно если это воспоминания о рождении или даже о внутриутробных переживаниях, вообще невозможно обосновать, однако оно совершенно очевидно терапевту и пациенту и нередко сопровождается серьезными изменениями личности пациента, его реакций, настроения и т. д. Что касается пациентов Фрейда, то, по всей видимости, не имело большого значения, были ли их рассказы об инцестоидных переживаниях детства исторически достоверными или являлись плодами фантазии. При возрастной регрессии в гипнотерапии также не представляется особенно важным, с какими событиями связаны “восстановленные воспоминания” — реальными или выдуманными. Хотя обращение с подобным материалом подробно рассматривается в части IV, сейчас нужно отметить, что, когда мы говорим о пациенте, всегда присутствует некоторая неопределенность: многие пациенты и сами не уверены в подлинности собственных воспоминаний. Другие, правда, глубоко убеждены в обратном, большинство же находится между двумя этими крайностями. Однако все эти три группы будут выражать уверенность в благотворном влиянии изменений, вызванных терапией, основанной на возрастной регрессии, совершенно независимо от своей позиции в данном вопросе.

В таком случае возникает вопрос, почему состояние гипноза способствует подобным событиям или переживаниям. Снижение анализа реальности, ограничение критических функций и двойственность регрессии, имеющие место при гипнозе, дают субъекту возможность изменить свое поведение, основанное на предыдущем опыте, и, таким образом, открыться переживаниям, которые в обычном состоянии были бы заблокированы, например аналитическим логическим мышлением. Далее, регрессивное состояние загипнотизированного субъекта предрасполагает его к тому незрелому эго-состоянию, к которому он стремился. Вдобавок расщепление сознания, которое позволяет двум или более эго-состояниям существовать одновременно, дает пациенту возможность полностью участвовать в происходящем на одном уровне, а на другом — быть отделенным от своих переживаний. Это, по всей видимости, создает условия, при которых подавленный материал может вступить в сознание, не тревожа механизмы психологической защиты. В некоторых случаях состояние гипноза позволяет отделить аффект переживания от его содержания и таким образом миновать “цензора”, делая извлеченное воспоминание терпимым, хотя изначально оно таковым не являлось.

При других формах гипноанализа пациент может восстановить подавленное воспоминание “из вторых рук”: например, вместо того чтобы непосредственно переживать какой-нибудь травматический опыт детства, можно понаблюдать за собой со стороны. В качестве иллюстрации приведем случай пациентки, “регрессировавшей” до трехлетнего возраста, в котором она стала свидетельницей того, как отец жестоко избивает ее мать. Путем наблюдения за этим со стороны своего взрослого “Я”, будто бы присутствовавшего при этом, она смогла как бы посочувствовать ребенку, не ощущая при этом его страха, и применить свою взрослую теплоту и силу, чтобы утешить его, нейтрализуя таким образом эффекты переживания и продемонстрировав своим последующим поведением и настроением серьезные положительные изменения. Эта кажущаяся способность к одновременной обработке на различных уровнях развития является основой многих из динамически или психоаналитически ориентированных принципов применения гипноза в психотерапии.