Дмитрий Зыкин - Власть. Элита, народ. Подсознание и управляемая демократия

Бывает так, что подросток вырастает, становится уже взрослым, но родители упускают этот момент. Им всё ещё кажется, что их ребенок маленький, они не готовы принять новую реальность. И вот тут уже начинаются настоящие проблемы. Господство отца перестает быть положительным фактором в становлении личности, напротив, наносит колоссальный вред всей семье. Мелкие поручения, который дает отец покровительственным тоном, вызывают у взрослых детей приступ бешенства и ненависти. Когда отец требует от первоклассника убрать тетрадки со стола, то ребенок хоть и поворчит, но подчинится и, самое главное, не будет чувствовать себя униженным. Он понимает, что ситуация нормальная, что точно так же происходит и в других семьях. Но если взрослый человек оставил чертежи на столе, а отец требует собрать их, и не потому, что они кому-то мешают, а для того чтобы «приучить к порядку», то сын будет глубоко оскорблен. «Хватит поучать и приучать, я давно уже самостоятельный человек»! Поручения отца будут восприниматься как идиотизм и унижение. Именно так и воспринимала наша интеллигенция поездки на «картошку» и овощебазу. Многие недоумевают, почему интеллигенция впадала в бешенство, неужели так уж сложно раз в году сгонять на несколько дней в поле? «Противникам» поездок в колхоз обычно указывают на то, что их ненависть совершенно неадекватна тому труду, который государство требовало от них совершить. Но разве дело в физической усталости? Взрослому сыну чисто физически не сложно убрать чертежи со стола, отчего же он бесится? А оттого, что его унижает само отношение отца. Государство-отец, отправляя людей на картошку, просто-напросто давало понять взрослым, что относится к ним как к детям. А что бывает, когда отец ещё и глуп, и ограничен? Проблема резко усугубляется. Он начинает вызывать уже презрение пополам с ненавистью. Что ж ты, старый осел, ни черта не понимаешь, а вяжешь по рукам и ногам? Воинствующее невежество — страшная штука.

Итак, наш народ взрослел, но, что очень важно, взрослел неравномерно. В обществе было немало людей, которые вышли не только из детского, но и из подросткового возраста. Они хотели большей свободы, но при этом они готовы были и к большей ответственности. Всё-таки либеральный принцип — «я ничего не должен государству, кроме налогов», разные люди понимали по-разному. Одни поняли это как возможность скинуть оковы цивилизации и теперь опускаются всё ниже и ниже. Увы, большинство населения составляли «подростки», которым знаний ещё не хватает, а детского страха перед родителями уже нет. Таких очень легко было соблазнить «сигаретой». Вот тут-то и сыграл важную роль фактор холодной войны, пятой колонны и так далее. Ситуация в России сложилась уникальная: у нас налицо союз нищих и богатых, ограбленных и воров. Союз взрослых и детей, которых убедили, что они взрослые. И дети, вкусив взрослой жизни, не хотят назад, не хотят под крыло. Взрослая жизнь — вот что манит ребенка сильнее всего на свете. Простите, за грубость, но подростку гораздо приятнее переспать с девушкой и выпить пива, чем вставать утром и по команде отца делать зарядку, потом ходить в школу, а по вечерам готовить уроки. А как подобные проблемы решает тот же Запад? А очень просто. Детям разрешено быть чуть-чуть взрослыми, для них взрослая жизнь имитируется в специально отведенных «местах», в культурных нишах вроде: «потребляй и занимайся сексом».

Разумеется, и у нас эту проблему можно было бы решить, но в том-то и дело, что элите это было невыгодно.

Итак, партийная элита добилась поставленной цели. Когда ей стало тесно в рамках социалистической системы, она уничтожила существовавший строй и превратилась в крупного частного собственника. Порядок, установившийся после революции 1991–1993 годов, из чисто манипулятивных соображений провозгласили рыночным, а некоторые «красные» ортодоксы всерьез называют его капиталистическим. Но, очевидно, что существующий ныне строй не имеет никакого отношения ни к рынку, ни к капитализму. Рыночная риторика — лишь пропагандистский шум, призванный скрыть истинную суть произошедших изменений. Доказать этот тезис в принципе нетрудно, но долго. Поэтому для иллюстрации приведу один частный, но красноречивый пример. Речь идет о том, как власть относится к развитию малого и среднего бизнеса.

Вообще-то, в обществах рыночного типа малый и средний бизнес являются важной частью экономики. И сразу после начала реформ тема малого и среднего бизнеса стала одной из наиболее обсуждаемых и раскручиваемых. По этому вопросу потоком шли публикации в прессе, организовывалась тьма круглых столов и ток-шоу, принимался ворох законов и постановлений, назначались ответственные лица. То есть создавалось впечатление, что власть только и делает, что вкладывает всю свою энергию в разработку и внедрение программ поддержки малого предпринимательства. Публичные политики, то есть те представители элиты, которые призваны персонифицировать власть, бесконечно произносили ритуальные слова о крайней важности для страны наличия класса мелких собственников и дежурно сокрушались по поводу того, что этого класса всё нет и нет. Но одновременно с этим именно они делали всё возможное для того, чтобы не дать окрепнуть даже первым ещё совсем слабым росткам предпринимательства. Действительно, первым делом реформаторы продали прибыльные предприятия (водка, табак). Зачем? Приватизация нужна для создания эффективного собственника, а уж по части водочки у нас было всё в порядке, алкогольная промышленность приносила государству огромную прибыль. Отдав эти предприятия частным лицам, читай, мафии, реформаторы оставили бюджет без важного источника доходов. На какие же деньги они собирались поддерживать малый бизнес, если у государства не хватало денег даже на копеечные выплаты бюджетникам?

Потом с молотка пошла нефтянка, цветные металлы, лес и так далее. Ресурсы, необходимые отечественному производителю, ускоренно потекли заграницу. Прибыль от продажи сырья хлынула туда же. Одновременно с этим упали реальные доходы милиции и сотрудников спецслужб, лучшие кадры уволились, а те, кто остались, стали искать полулегальный и даже нелегальный приработок на стороне. Это привело к тому, что зарождавшееся предпринимательство оказалось беззащитно перед криминальными структурами, которые обложили их данью. Кроме того, расцвело взяточничество, и поборы со стороны чиновников окончательно придавили малый и средний бизнес. Ну, о каком развитии тут может идти речь?

Всё это вещи очевидные, поэтому нельзя себе представить, будто бы власть не понимала, что натворила. А раз понимала, то какую цель преследовала? Ответ на этот вопрос вновь дает теория элит.