Валентин Бадрак - Как создать идею для лидера

Человек мотивированный. Этот тип нашего современника четко знает абрис цели и готов демонстрировать одержимость, а порой и подлинный фанатизм в достижении победы. Его отличают энергичность и готовность к борьбе, он распространяет вихри буйной энергии, способен зажигать других людей. Но его извечной проблемой становится потеря четкости изображения общей картины мира, он часто путается, шарахается из стороны в сторону, ошибается, ищет. Если его поиск приводит к твердому решению находиться на созидательной платформе, он способен найти и реализовать сильную идею, сформировать миссию. Но иногда он распыляется, не способен выкристаллизовать приоритеты, и тогда его миссия остается незавершенной, не до конца высказанной, недовоплощенной. Это человек мотивированный по своей сути, аналитик и борец, он способен к синтезу, к рождению новаторских мыслей. Часть его жизненного пути уходит на преодоление какого-нибудь комплекса детства, какой-либо странной привязанности, «пунктика», держащего его мысль в тисках ограниченности. Одна из главных задач человека такого типа – необходимость глубокого самоанализа и готовность к тяжелому труду над собственной личностью с целью освобождения от тяжких пут. Он словно несет с детства огромную гирю и будет способен к самореализации и великим делам в тот миг, когда без сожаления сбросит с души тяжелый, тянущий назад, в прошлое, груз. Таких людей не много, они используют любую возможность преобразования мира вокруг себя благодаря воинственному характеру, эгоизму и центростремительной, всегда яростно бушующей в них энергии. Это люди, ведущие внешние преобразования в мире: завоеватели, полководцы, революционеры, государственные деятели. В их действиях есть признаки миссии, но это миссия меча и раскаленного железа – она редко способна оседать в коллективном сознании благодарным осадком. Они всегда действуют, и весь вопрос для них заключается в достижении баланса духовного. Но именно это им редко удается, ибо они сгорают раньше, чем озарение нисходит на их непримиримые чела.

Человек-миссия. Его характеризует высшая степень сосредоточенности и умиротворения; он не оглядывается на быт, пропускает сквозь пальцы мелочи бытия. Его отличает исключительный взгляд в будущее, способность концентрироваться на небольшом числе приоритетных задач, которые, в конце концов, сводятся к единой цели – миссии. В детстве он любим, способен мечтать о преобразовании мира, в зрелом возрасте его занимают серьезные, но не мифические задачи. Он всегда деятелен, он зорок, прекрасно улавливает главное, ключевое, благодаря чему обладает панорамным мышлением и способностью к синтетическому анализу. Но этот анализ – не самоцель, напротив, он все подчиняет логике движения к вершине пирамиды. Разумеется, такой человек не идеален, но неотвратимое стремление к совершенству открывает перед ним многие возможности. Он способен к великим достижениям, если направляет усилия на позитивные преобразования мира. Традиционно в истории подобные люди в меньшинстве, но на них держится свод внутренних, духовных преобразований. Они – те немногие, кто берет на себя ответственность за тиканье часов эволюции, за то, чтобы этот ход не разрушил, не уничтожил самого путающегося в сомнительных и противоречивых идеалах человека. Не важны детали его деятельности; важно то, что однажды он начинает устанавливать ориентиры развития человека, определять общечеловеческие ценности. Главной отличительной чертой человека-миссии является его способность слышать дыхание Вселенной – он достигает этого благодаря сосредоточенности и спокойному, внимательному взору на происходящее с человечеством. Их деятельность всегда направлена на служение Жизни, Человеку как ее высшему олицетворению.

Первый и самый главный вопрос, на который должен ответить человек: куда он стремится, какова его духовная цель, к какой миссии его влечет? Отсутствие ответов на этот вопрос, в конечном итоге, ведет к тупику. Без решения этой задачи, возникающей перед каждым индивидуумом, все остальное несущественно и составляет лишь область применения технологий…

Какая бы дорога ни была избрана нами, самая мысль об осмысленной жизни, размышление о добре и зле и осознанный выбор являются яркими свидетельствами первых усилий, направленных к просветлению, к тому, чтобы стать КЕМ-ТО.

Если у вас пока нет миссии, вы можете ее придумать.

Что в итоге стимулирует нас к самовыражению? Что заставляет одних идти на баррикады, других – ночи напролет проводить эксперименты, третьих – покорять снежные вершины? Многие человеческие поступки на первый взгляд кажутся лишенными смысла. Тем не менее, всякое поведение имеет объяснение. Но если глубинное проникновение в мир детских впечатлений человека, постижение его переживаний и нереализованных устремлений могут объяснить природу конкретных видов самовыражения, то сходный для всех импульс действовать философская мысль связывает с общим, распространяемым на человеческую породу желанием достичь ощущения счастья и душевного равновесия. Блез Паскаль объясняет всякое намерение тем, что «все люди домогаются счастья; в этом между ними нет исключения». И хотя понимание счастья у всех разное, благоразумная человеческая природа предусмотрительно позаботилась, чтобы удовольствие не приносило успокоения. Только достижения, победы, результаты сотворенного, взращенного способны привести неутомимый человеческий дух к ощущению гармонии. Между тем бессознательное любого человека находится под устойчивым влиянием образов – религиозных, сказочных, книжных, живущих рядом и по какой-то причине идеализированных. Немало исследователей пытались проанализировать притягательные свойства мифов и древних легенд, выявить и систематизировать архетипы. Один из них, Отто Ранк , приметил немаловажную особенность героев: «В действительности мифы о героях в своих основных чертах во многом соответствуют маниакальным представлениям определенных психотических индивидов, которые страдают маниями преследования или величия». Другими словами, образы, которые с торжественной надменностью доминируют в нашем бессознательном, нередко тайно управляют нашими действиями и поведенческими реакциями, на самом деле являются маргинальными, наиболее выпуклыми, с ярко выраженными, выпячиваемыми и далеко не всегда позитивными характеристиками. Эти эрзацы – на редкость живые портреты, с эгоцентричными чертами, нарисованными сочными мазками. Почти живые люди, исповедующие скандально противоречивые доктрины. Тут возможно усмотреть только одну причинную связь, и она заключается в придании образам как можно более действенного побудительного импульса: на самом деле мы стараемся быть похожими не на неживой идеал, а на картинно-яростный облик, вечно сопротивляющийся, с трудом определяющийся между добром и злом. Но секрет состоит, в конце концов, в том, что из цельного облика мы выбираем акцентуацию, самую действенную, самую движущую и самую бушующую черточку, присущую герою. Именно она, при всех человеческих недостатках, делает его героем, непобедимым рыцарем воли, способным достигать, сокрушать, проявлять милосердие. Этот удивительный секрет восприятия, прозорливо подмеченный первобытными шаманами и прорицателями, в итоге формирует всю идеологию влияния образа героя. И секрет, как ни парадоксально, вытекает чаще всего из самой особенности выдающейся личности, которая благодаря своей фанатической целеустремленности отличается от обычного человека чрезвычайной развитостью какой-нибудь одной черты или в какой-то одной сфере либо области знания. Как правило, той, которой недостает остальным, являющейся не столько чем-то экстравагантным и оригинальным, сколько необходимым в данное время и в данном месте, размежевывая плоскости великого и обыденного.