Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

Как бы там ни было, очевидно, что и этот ряд психических явлений нельзя отождествлять с представлениями. Мы интуитивно чувствуем, что это что-то другое. Но почему?

По-видимому, здесь играют роль какие-то отличительные признаки, черты или свойства представлений по сравнению с восприятием. Какие? Мы уже видели, что относительная бледность представлений не может рассматриваться как такой отличительный признак, потому что в некоторых случаях представления могут быть и очень яркими, не теряя тем не менее своего свойства — сознаваться как нереальные, как только психические.

А какими же еще отличительными характерными признаками или свойствами обладают представления? Вместо того, чтобы отсылать к чужим высказываниям и мнениям, попробуем обнаружить или по крайней мере зарегистрировать для себя эти свойства с помощью эксперимента над самими собой. Итак, договоримся. Дойдя до этого места, вы на минуту отодвигаете книгу, закрываете (или не закрываете) глаза и пробуете представить себе, например, слона. Попробуйте заниматься этим в течение, примерно, минуты, наблюдая при этом и регистрируя, какие именно образы у вас всплывают в сознании при попытке представить слона и какой характер эти образы носят.

Если вы не принадлежите к очень редкой породе эйдетиков, то, несомненно, заметите в ходе описанного эксперимента целый ряд признаков, по которым представление слона в голове отличается от прямого восприятия того же слона, например, в зоопарке.

Во-первых, образ представления не проективен, т.е. он не вынесен в пространство вовне, не переживается как находящийся перед нами. Скорее наоборот, он переживается как находящийся в каком-то воображаемом зрительном пространстве в голове. То же самое можно сформулировать по-другому. Образы представлений имеют характер нестереоскопический. Они выглядят не как вещи, а как плоские картины.

Но и эти картины очень своеобразны по характеру. Прежде всего они неравномерно ясны в пространстве.

Одни их части более отчетливы, другие —* менее отчетливы, третьи — вообще не даны в образе. Таким образом, в отличие от восприятия, которое в норме целостно, представление в норме всегда неполно. Так, например, в эксперименте, который вы проводили над собой, вряд ли кому-нибудь из вас удалось восстановить перед своим «умственным взором» полный образ слона во всех его деталях. Скорее наоборот, в каждый данный момент виделась только какая-то часть объекта: только голова с хоботом, или общий контур туловища, или огромные уши и маленькие глазки и т.п. Эту особенность образов представлений называют их кусоч-ностью или по-латински фрагментарностью.

Если приглядеться к этим фрагментам, то окажется, что и они неполны, т.е. лишены каких-то важных (или неважных) деталей. Так, например, представленная голова слона с бивнями, в большинстве случаев не будет обладать всеми деталями даже этой части слона. Если отчетливо выступят глазки, уши, бивни, то смутно или вообще не будет видеться структура кожи, морщины, которые ее покрывают и т.д. Таким образом, в отличие от исчерпывающей детальности, которая присуща нормальным восприятиям, нормальные представления всегда неполны, лишены большей или меньшей части деталей, присущих объектов и т.д. Это свойство представлений можно назвать их схематичностью.

Обратимся теперь к третьей важной особенности образа, создаваемого представлением. Я уверен, что при всем желании никому (или почти никому) из читателей не удалось удержать перед своим «внутренним взором» образ того же слона (или какой-то его части) неподвижно в течение хотя бы нескольких секунд. Фактически образ представления всегда развертывается не только в пространстве, но и во времени. В отличие от восприятия, которое дает образ предмета устойчиво и сразу в целом, представление как бы строит этот образ по частям. Так, когда мы пытаемся представить себе слона, то сначала всплывает, например, голова с хоботом, потом выплывает туловище, его общий контур, потом столбообразные ноги, потом огромные уши и т.п. Таким образом, представление выступает не как статическая, а как динамическая картина, которая непрерывно меняется, течет, складывается во времени. Это свойство образов представлений можно назвать текучестью или динамичностью.

Наконец, последнее свойство представлений, которое вы легко обнаружите, если будете представлять себе слона, открыв глаза, это своего рода призрачность образов, даваемых представлением. Образы представления как бы прозрачны, сквозь них просвечивает реальность. Пожалуй, даже это не совсем точно. Скорее, когда мы смотрим перед собой, например, как сейчас вы смотрите в эту книгу, то, если мы одновременно представляем себе, например, слона, эти два образа — образ, даваемый восприятием, и образ, даваемый представлением, как бы не перекрещиваются. Они как-будто находятся в разных пространствах. Книга находится в реальном пространстве перед нашими глазами, а представляемый образ слона находится в каком-то другом воображаемом пространстве, где-то позади наших глаз, в голове. Вот это свойство представлений можно назвать их субъективностью.

Итак, при восприятии мы имеем объективированный вовне целостный, яркий, полный, детальный, индивидуализированный, развернутый в пространстве образ. При представлении мы имеем образ более или менее неустойчивый, фрагментарный, бледный, прозрачный, неполный, схематичный, развертывающийся во времени. Ясно, что это уже какой-то иной тип образов, что это форма кодирования реальности, несколько отличающаяся от той, какой пользуется психика при восприятии. Естественно, возникают вопросы —* как же формируется представление, откуда и почему у него такие свойства, как осуществляет психика такое своеобразное кодирование и отражение реальности на образном уровне?

Первая из теорий, которая пыталась объяснить особые свойства представлений, принадлежала ассоцианистам, в частности, психологам Тэну, Гамильтону и др. С точки зрения этой теории, представления являются просто спонтанно воспроизводимыми прошлыми восприятиями. Наши восприятия окружающего мира где-то в мозгу запечатлеваются и в подходящий момент, например, в связи с определенной ассоциацией или потребностью, они внезапно самопроизвольно (спонтанно) выплывают обратно в сознание, снова оживают. При, этом они представляют уже обедненные и поблекшие воспроизведения первоначальных ощущений. Так сказать, восприятия как бы хранятся где-то на складе. За это время они теряют свою силу, яркость, в них что-то стирается, выпадает. Отсюда и возникают фрагментарность представлений, их неустойчивость, схематичность, бледность и т.д. Таким образом, с точки зрения предлагаемой теории, представления — это просто оживленные, но слегка подпорченные за время хранения, отпечатки прошлых восприятий.