Лев Ительсон - Лекции по общей психологии

зы, говоря: «На ветке... вот... на ветке... а почему елки?... ветке... и елки... и еще гнездо... как же это все вместе?!» Естественно, что понимание текста более сложного по своему логико-грамматическому строению остается полностью недоступным для них, и та работа, на которую нормальный человек тратит несколько секунд, может продолжаться у них десятки минут, так и не приводя к нужному эффекту (А.Р. Лурия).

Приведем пример того, как происходит решение задачи больным с такими нарушениями.

«Больному читается задача. От карандаша длиной в 16 см падает тень на 48 см длиннее карандаша. Во сколько раз тень длиннее карандаша?

Многократные попытки больного повторить задачу оказались безуспешными: «Карандаш и тень... длиннее... длиннее... вот опять штука — длиннее... что такое длиннее... Как это понять? Не понимаю, что делать?» Больной отказывается от повторения и решения задачи, просит дать ему текст задачи для самостоятельного чтения. Задачу больной читает вслух, очень медленно, задумываясь почти над каждым словом. Отдельные обороты повторяет много раз.

— Запомнили задачу? — Запомнил... Но дело не в этом... а как это все разместить? — Повторите задачу. — От... от... это значит так (рисует стрелку от себя) карандаша... от карандаша падает тень... значит, тень... на... постойте... постойте, что-то, кажется, понимаю... на, по-моему, да? — на 48 сантиметров... нет, все-таки... я что-то не уловил... не могу повторить.

— Внимательно прослушайте задачу еще раз. Я буду читать очень медленно. — Задача читается в третий раз. Больной внимательно, с напряжением слушает, пытается понять, шевелит губами, очевидно, пытаясь повторять вслед за читающим.

— Вы схватили смысл задачи? — Очень слабо. — А как решить задачу, знаете хотя бы приблизительно? — Нет, конечно, я ведь не знаю задачу... я не понял хорошо. Я знаю, там карандаш, тень... Что-то они связав; ны... но и все, к сожалению. Помню в конце... узнать... ‘ вопрос задачи... во сколько раз, а что это такое, я опять не понимаю, все забыл (огорчается)» (А.Р. Лурия).

Здесь отчетливо видно, что именно логико-грамматическая форма задачи несет информацию о связях и отношениях ее данных.

Противоположный случай имеет место при, так называемом, резонерстве. Это явление наблюдается у некоторых больных шизофренией. Оно характеризуется бесконечной болтовней, при которой как бы автоматически срабатывают и развертываются связи слов и высказываний, закрепленные в мозге.

Вот пример решения таким больным задачи классификации.

Один из больных, образовав группу животных, выделив группу людей, т.е. выполняя задание на уровне правильных обобщений, вдруг, увидев кузнеца, стал декламировать: «Мы кузнецы и друг нам — молот... Люблю... старые революционные песни... Песня — наш друг. А есть здесь среди карточек напоминающие песню, искусство вообще? Да, картинки неважно нарисованы; кто вам их рисовал, художник? От слова «худо»».

Другая больная сравнивает понятия: слон и муха. «Муха — это насекомое, причем имейте в виду, вредное насекомое. Слон — это животное. Затем муха может... Мухи бывают разные. Учтите, в тропических странах другие мухи. Самое главное — это габарит. Одно дело — это муха не больше ногтя. Правда, в тропических странах есть большие мухи. И слон весит много тоже.

Мухи живут и там и здесь. Разница в их нахождении. Если говорить только о мухах, живущих здесь, в центральной полосе, и мухах, живущих в тропиках. Мухи разные и климат разный! Даже муха, живущая в тропиках, в тысячу, во много тысяч раз меньше слона. И все так, видите?» (Т.И. Тепениципа).

Здесь перед нами как бы обнажены связи слов и высказываний, имеющиеся в мозгу больного и развертывающиеся самопроизвольно без контроля сознанием и управления задачей.

Итак, подведем некоторые итоги сказанному. Если на образном уровне преобразования и смена (течение) представлений, отражающие отношения и свойства действительности, обусловлены связями соответствующих образов, т.е. образными ассоциациями, то на рассматриваемом уровне преобразования и смена (течение) высказываний обусловлены связями соответствующих значений, т.е. обобщенными ассоциациями.

Они, эти обобщенные ассоциации, определяют замены и преобразования слов и высказываний, допускаемые мышлением как убедительные, т.е. определения, выводы, рассуждения и т.д.

Это уже новый уровень, переход к новой ступени: от оперирования объектами к оперированию значениями, от выражения отношений реальности в связях представлений — к представлению отношений реальности в связях слов, от опоры в обнаружении этих отношений на наглядное их воспроизведение — к опоре в воспроизведении отношения значений на языковую интуицию.

Концептуальное отражение. Понимание и идеализация. Формирование понятий.

Отношения понятий. Суждения. Законы. Системы.

Логические отношения

Мы остановились в прошлой лекции на ситуации, когда психика от операций над вещами переходит к операциям над значениями, когда она с помощью таких опе-раций обнаруживает устойчивые отношения значений и закрепляет их в операционных связях слов.

Какое объективное содержание, какие фактические стороны реальности отражает психика таким способом?

Значения отображают, как мы уже знаем, определенные общие устойчивые отношения вещей и явлений. Следовательно, отношения значений отражают определенные отношения отношений вещей и явлений, обнаруживаемые человеком с помощью идеальной деятельности и закрепляемые в определенных связях слов.

К такому выводу приводит нас логика развития ступеней отражательной деятельности психики. Но что это такое — отношение отношений? Как следует понимать это громоздкое словосочетание? Имеет ли оно вообще какой-нибудь реальный смысл, и если да, то какая черта действительности им обозначается?

Чтобы разобраться во всех этих вопросах, возьмем несколько простых примеров. Это — задачи из так называемых «тестов абстрактного мышления», которые составляют как бы предельно упрощенную модель исследуемой нами ситуации.

Первая из этих задач дана на рисунке 47. На нем сверху изображены 4 фигурки, образующие определенную последовательность. Снизу предлагаются 5 фигурок: А, Б, В, Г, Д. Требуется установить, какая одна из этих фигурок годится для продолжения верхней серии, т.е. чтобы быть в ней пятой.

Как обычно рассуждают испытуемые, решая эту задачу?

«Поставить пятой в левый ряд похожую фигуру из правого? Но они все похожи. Может быть, поставить отличающуюся? Но они все отличаются. Значит, надо посмотреть, как изменяются их сходство и различие.